Если материал знакомый — работает матрица. И как красиво работает! Ведь матрица — это инструмент, который позволяет решать задачи, не думая. При этом талант сливается с материалом.
Помните? Вдохновение это творческий процесс, который происходит при слиянии с материалом без энергетических затрат. Значит, при вдохновении работает матрица.
Если материал незнаком — работает культура мышления. Попросту говоря — талант думает. Теперь вы знаете, что он (как и любой из нас) предпочитает действовать не размышляя. А тут пришлось. Когда же ему приходится думать (размышлять, вспоминать, строить гипотезы, сомневаться)?
1. Когда талант не владеет материалом.
2. Когда между ним и материалом — дистанция.
Но в обоих случаях события должны происходить на территории таланта. В освоенных им пределах. Потому что, если задача находится в пределах его территориального императива (в пределах его притязаний), но за границами территории, — талант не станет ее решать. Ведь она не создает ему дискомфорта! Так кто же будет делать необязательную работу?
Как культура мышления приводит к общему знаменателю на территории таланта задачу и матрицу — сообразить нетрудно. Культура мышления позволяет во всем видеть все. Поэтому именно она интерпретирует и перекристаллизовывает в ракурсе задачи всю наличную информацию — до тех пор, пока матрица не сольется с задачей. Только в этот момент известный вам мыслитель голышом выскакивает из ванны с криком «эврика!».
В этом месте приходится разрушить еще один миф.
Мы не сомневаемся, что потребители с удовольствием прочли о культуре мышления — и приняли это на свой счет. А зря. Ведь мы же сказали, что культура мышления 1) прерогатива таланта и 2) возникает в результате творческого действия. Действия матрицы. Едва матрица начала действовать — стала формироваться и развиваться культура мышления. Единственная. Индивидуальная. Следовательно — и в этом суть дела! — развитие культуры мышления — это автономный процесс, независимый ни от материала, ни от наших сознательных усилий по «накоплению знаний».
Ради нее — культуры мышления — все предварительные труды, потому что потом, обретя жизнь и автономию, она начинает трудиться сама, возвращая сторицей все, что в нее вложили.
Значит, когда мы говорили, что матрица раскалывает все орехи подряд (разумеется, те, что ей по силам), — мы имели в виду работу культуры мышления.
Вот почему — благодаря культуре мышления — талант универсален.
Вот почему не имеет значения, из какого материала выросла матрица. Человек на 95 % состоит из воды, углерода и кальция, но разве это нам позволяет утверждать, что человек — это вода + углерод + кальций + еще всевозможная химическая мелочовка? Человек — это инструмент природы! Это — антиэнтропийная машина! Это — материализованное орудие нашей души! — а из чего он сложен, мы вспоминаем разве что при случайном рассуждении о бренности бытия.
Вот почему даже самый маленький талант — но талант! — ни на кого не похож.
Вот почему его перспектива развития, роста, движения вверх ничем не ограничена, — потому что развитие культуры мышления не имеет пределов.
15.
Напомним о главных героях этой главы: учителе, враче и хлеборобе. Теперь вы знаете, что в работе они пользуются одним из трех способов:
1. Работают знанием (заимствованным, выученным).
2. Работают матрицей (своей).
3. Работают культурой мышления (наработанной).
Первый способ: учитель работает по инструкции, врач — по прописи, хлебороб — по рекомендации агронома.
Второй способ: учитель поощряет индивидуальность ученика; врач находит потаенные истоки болезни пациента; хлебороб ищет целостность земли, погоды, семян и работы.
Третий способ: учитель учит культуре мышления; врач возвращает к жизни без болезней; хлебороб слышит голос земли.
16.
Чтобы проиллюстрировать смысл культуры мышления, рассмотрим два типа замечательных людей, которые посвящают ей жизнь. Это 1) умельцы и 2) мудрецы. Общее у них то, что они самоучки.
Им изначально повезло, причем не раз, а трижды:
1) их ЭПК развивалось свободно и гармонично;
2) их энергопотенциал — предохраняемый, контролируемый и регулируемый чувством меры — сохранился на оптимальном уровне;
3) их не захватила религия книжного знания.
Из первого следует, что они как минимум талантливы.
Второе поднимает планку несравненно выше; следовательно — это гении.
А третье заставляет нас снять перед ними шляпу: ведь до всего дошли сами! да как далеко! да как высоко дошли!..
Марья Ивановна, всю жизнь преподававшая русский язык и литературу, на это скажет: «Как жаль! Ведь если б им еще и систематическое образование: вначале спецшколу, а потом университет — им бы цены не было. Они бы сделали, они бы смогли во много раз больше!»
С Марьей Ивановной мы никогда не спорили — и сейчас не станем. Потому что она нас не поймет. Просто не поймет, о чем мы говорим. Самое большее, на что ее хватит, — это показать, что и у нее есть чувство юмора: «Ладно, ребята, — скажет она нам, — я же понимаю, что вы меня разыгрываете…» Она не может забыть, как ставила нам тройки за диктант, и это укрепляет ее в уверенности, что максимум, до которого мы можем подняться, — это ее минимум.
А между тем это все всерьез, и никакой Америки мы не открыли. Ведь еще древние проблему обучения, проблему самосовершенствования, проблему пути к истине решили просто: многознание уму не научает.
Откуда берется многознание? Как оно живет? И почему оно устойчиво и самодостаточно (а потому — и путь в тупик)?
Иначе говоря: что здесь источник? каков процесс накопления многознания? и как работает его механизм?
Мы говорим 1) о книге, 2) памяти и 3) доминанте.
17. (12/90 — 21)
Книга — обоюдоострая бритва. Книга ширпотребовская (детектив, приключения, бытовые и социальные романы, прозаические и поэтические штамповки) — это ластик, который стирает время нашей жизни без следа. Безобидного чтения нет. Читать пустую либо плохую книгу — убивать, себя.
Книга высокохудожественная — желанное лакомство для потребителя и укромная гавань, где во время бури может залатать порванные паруса души талант.
Книга-первоисточник (классиков науки) — приглашает на свою территорию и дает образцы культуры мышления. Она учит верить себе, учит не доверять очевидному и убеждает, что и ты бы так смог. («И я так думал!»)
