— Я беру по двести долларов в сутки, — предупредила я, поднимая бокал с янтарным напитком. На самом деле я не взяла бы с него ни копейки. Думаю, что подсознательно мне просто хотелось отпугнуть его.
Овалов улыбнулся мягкой и щедрой улыбкой.
— Нет проблем, — спокойно согласился он и, осторожно коснувшись своим бокалом моего, медленно выцедил сквозь зубы весь ром до последней капли, даже не стерев с губ улыбки.
— Вы пьете, как морской волк, — не удержалась я.
— Мне приходилось быть и в этой шкуре, — подтвердил Овалов. — Вживаешься в образ на время, а навыки приобретаешь на всю жизнь…
Я ограничилась единственным глотком — напиток обжигал, словно жидкий огонь.
— Однако вернемся к нашим баранам, — напомнила я. — Как вы представляете себе мою работу?
Овалов легкомысленно помахал в воздухе рукой.
— Ну-у… Я думал, что вы будете везде сопровождать меня. Музеи, рестораны, театры… Мы будем весело проводить время, а вы будете следить за тем, чтобы никто меня не обидел.
Я кивнула.
— Надеюсь, по ночам мое присутствие не понадобится? Где вы остановились?
Овалов на секунду нахмурился.
— Пока нигде, — неохотно ответил он. — То есть я оставил вещи у своего приятеля, друга юности — кстати, это он дал мне ваш телефон — но, кажется, у него семейные проблемы, — он с надеждой взглянул на меня. — Может быть, вы мне что-то посоветуете? А знаете, я ведь родом отсюда! Но столько лет! Город совершенно изменился — я не узнаю ни улиц, ни людей. Я чувствую себя совсем чужим!
В глазах его в этот миг было столько трогательной беспомощности, что я неожиданно для себя самой ляпнула:
— Если речь идет о месяце, вы можете пожить у меня. Разумеется, если вас это устроит. — Язык мой — враг мой, но, кажется, сегодня я до конца собралась быть романтичной.
Овалов посмотрел на меня с благодарностью и не стал ломаться:
— Вы очень меня обяжете! — горячо заявил он. — Разумеется, за квартиру я плачу отдельно! Пятьдесят долларов в сутки будет достаточно?
Кажется, ему приходилось бывать и в шкуре миллионера, во всяком случае, навыки у него имелись.
— У нас квартплата гораздо ниже, — успокоила я его. — Не перебарщивайте!
— Нет-нет, я плачу! — заявил Овалов. — Вы — мой ангел-хранитель!
Он заметно воодушевился и предложил тут же отметить сделку, прикончив бразильский ужин.
— Раз уж все на столе, — сказал он и добавил значительно: — Это — судьба!
Он ел с большим аппетитом и пил, не пьянея, он сыпал шуточками и комплиментами и совершенно очаровал меня. Горели свечи, играла тихая музыка, в его шальных глазах плясали манящие огоньки.
А потом случилось то, что и должно случиться в романтической сказке. Мы танцевали — одни в пустой квартире, все теснее и теснее прижимаясь друг к другу, а потом внезапно и страстно впились друг в друга губами, едва не задохнувшись от бесконечного поцелуя.
— У меня такое чувство, — проговорил он, с сожалением отрываясь от моих губ, — что все это во сне. Что я снимаюсь в самом лучшем своем кино, в шедевре всех времен и народов…
— Кино — великий обманщик, — напомнила я.
— И великий утешитель, — возразил великолепный Берт.
ГЛАВА 2
— Это была удивительная ночь! Вряд ли я когда-то позабуду ее. — Овалов произнес это очень серьезно, пристально глядя мне в глаза.
В окна спальни било ослепительное солнце. Снаружи слышалось осторожное царапанье воробьиных лапок по жестяному карнизу. По дому разносился аромат свежеприготовленного кофе. Мужчина моей мечты был очарователен до конца — и кофе я пила прямо в постели. А он сидел рядом, глядя на меня ласковыми и мудрыми глазами.
Ночь, действительно, выдалась удивительная, и ее на самом деле не хотелось забывать. Овалов оказался любовником умелым и нежным, и ни на секунду не вышел из идеального образа, который сложился у меня в воображении. Я была счастлива.
Будет ли у этой незабываемой ночи продолжение — мне не хотелось загадывать. Это зависело от нас обоих, а больше от Судьбы, которую лучше не дразнить. Но в глубине души я надеялась на лучшее. Ведь подарила же судьба мне этот единственный, невозможный шанс! Миллионы школьниц влюбляются в киногероя, но кто из них может всерьез рассчитывать на взаимность?
Утренний кофе как-то незаметно закончился новыми объятиями и поцелуями. А потом мы, совершенно обессилевшие, завтракали на залитой солнцем кухне, обмениваясь на первый взгляд необязательными, но так много значившими для нас обоих словами. Я испытывала чувство необыкновенного покоя и удовлетворенности. Если бы тетя Мила могла видеть меня в эту минуту!
После легкого завтрака и бодрящего десятиминутного душа я наконец вспомнила о своем заветном желании и переоделась, чтобы предстать перед Оваловым не в обличье Золушки, а в облике принцессы. Я выбрала легкое ярко-желтое платье. Этот радостный ликующий цвет как нельзя лучше гармонировал с моим душевным состоянием. Минут тридцать я билась над прической, но мои усилия были вознаграждены в полной мере. Когда я предстала перед Оваловым с новым, как теперь говорят, имиджем, он не смог сдержать восхищенного восклицания.
Я насладилась произведенным эффектом и спросила:
— Итак, куда мы отправимся сегодня, мой повелитель?
Овалов привлек меня к себе, мягко сжав мои плечи, и умоляюще проговорил:
— Знаешь, я не испытываю желания выходить из этого дома. Давай проведем весь месяц здесь, в этой прекрасной спальне?
— Э, нет! — капризно ответила я. — Мне были обещаны театры, рестораны и… что там еще?
Овалов смущенно улыбнулся, сел в кресло и немного неуверенно произнес:
— Видишь ли… После того, что произошло, мне, наверное, следует объявить наш вчерашний контракт… э-э… расторгнутым? То есть, — поспешно добавил он, — рестораны и музеи остаются, естественно, в силе. Просто мне придется поискать другого телохранителя… Для нас обоих!
Я победоносно улыбнулась.
— Просто! — сказала я. — Это как раз будет совсем не просто! Телохранителя моего уровня тебе придется искать о-очень долго. Но не волнуйся, я согласна выполнить эти обязанности на общественных началах. По совместительству!
Овалов, казалось, был в замешательстве.
— Нет-нет! Это невозможно!
— Но я настаиваю!
Он задумался на минуту, а потом махнул рукой.
— Впрочем, ты права, — сказал он, засмеявшись. — Но не воображай, что я попытаюсь увильнуть от оплаты. Все будет как договорились.
— Ладно, — прервала я его. — Не будем сейчас об этом. Итак, куда же мы отправимся?
Овалов снова замялся.
— Видишь ли… Есть одно обстоятельство. Мне совершенно необходимо забрать свои вещи. Я оставил их у того самого приятеля. Самому мне ехать туда неудобно. Дело в том, что вчера мы сильно повздорили. Не буду уточнять, кто виноват в ссоре, но, боюсь, отношения окончательно испорчены. Если я попрошу тебя съездить за моим чемоданом, ты не воспримешь это как откровенное нахальство?
Он с надеждой взглянул на меня.
Момент, скажем прямо, был совсем не тот, когда с энтузиазмом впрягаешься в работу, особенно если
