было крайне нежелательно попадаться на глаза Степаниде, ведь завтра нам предстояло встретиться с ней на загородном банкете. А может быть, не тянуть с развязкой, а уже сегодня покончить со всем этим?
Я курила одну сигарету за другой и ломала голову над тем, какой финал возможен в принципе. Теперь речь уже не шла ни о каком скорбном событии, у меня была полная уверенность в том, что Сысоев не пострадает, потому что мне стало известно, от кого исходит угроза.
Надо признаться, это дело было несколько нестандартным. Обычно меня нанимали для расследования уже совершенного преступления. А в этот раз мне предстояло его предотвратить. Конечно, была еще первая попытка, но благодаря тому, что кто-то написал письмо-предупреждение, все обошлось. Вот о доброжелателе, точнее доброжелательнице, я как-то подзабыла. Она трижды просила не обращаться в милицию. Но кто же это был – Наталья Сысоева или Маша? Во всяком случае, не Александра Степановна, это уж точно!
Прокрутив в голове все обстоятельства, я пришла к выводу, что в какой-то момент слишком хорошо подумала о Наташке. Нет, она однозначно писем не писала, но была в теме! Скорее всего, она даже специально завязала романчик со Славой Семеновым для того, чтобы через него узнать подробности о банкете. Естественно, присутствовать там ей не было никакого резона, так же как и Пименову. Что касается Степаниды, то эта грозная женщина не чуралась черной работы. Ей была отведена роль исполнителя. «И только?» – спросила я вдруг себя.
Рассказ строителей о супертребовательной хозяйке заставил меня взглянуть на Александру Степановну по-другому. Эта женщина явно претендовала на главную роль. Исполнитель – это, как правило, пешка, а замашки у Степаниды были поистине королевские. Из пешки – в дамки, не тот ли это случай? Что поделаешь, если внешность лишает женщин равенства от рождения. Красавицам можно ничего не делать и быть всегда на высоте, а дурнушкам надо самоотверженно за все бороться. Похоже, Александра Степановна привыкла к тому, что путь к счастью надо пробивать силой. Теперь она взялась за очень рискованное мероприятие. Наверное, оно, по ее понятиям, того стоит. Что же она получит в итоге? Не удивлюсь, если только мужа-банкира. А как же Наталья? Да, интересный треугольник...
Задумавшись, я не заметила, как на крыльце ресторана появились две девушки в белых кружевных чепчиках – то ли официантки, то ли посудомойщицы. Они курили, болтая и периодически заливаясь громким смехом. Мне очень захотелось пообщаться с ними. Выйдя из машины, я не спеша подошла к работницам общепита и спросила:
– Вы не подскажите, Александра Степановна сейчас здесь?
Девицы окинули меня недовольными взглядами. Наверное, я помешала их задушевной беседе.
– Уехала, – процедила сквозь зубы совсем молодая девчонка, лет восемнадцати, и выпустила изо рта колечко дыма прямо на меня.
Надо сказать, сигаретки у нее были очень дешевые, поэтому я невольно поморщилась и отмахнула дым рукой. Вторая, глядя на мою реакцию, усмехнулась и повторила подвиг своей коллеги, пустив на меня сизое облачко из своего рта. Культура этих девиц была явно не на высоте, но разве это моя проблема?
– А когда она будет? – уточнила я, дабы оценить, успею ли я испить кофейку.
– Она нам не докладывает, – сказала другая, постарше, скривив губы от неудовольствия.
Мне показалось, что она не испытывает благоговения перед своим начальством. Впрочем, это меня и не удивило.
– Извините, а вы случайно не будете завтра банкет на выезде обслуживать?
– Не-а, – протянула первая, – я завтра отдыхаю, и так две недели без выходных отпахала.
– А вы? – обратилась я ко второй.
– А в чем проблема? Скажут поехать – поеду, не скажут – здесь работать буду, – фыркнула вульгарно накрашенная девица.
– Кать, уже не скажут. Кому надо, всех еще вчера предупредили, – прояснила обстановку ее коллега.
– Значит, не буду, – ответила девица, уставившись на меня вызывающим взглядом, и поднесла ко рту сигарету.
Я увидела под ее ногтями грязь, и у меня сразу пропало желание баловаться кофейком в этом сомнительном ресторане с названием «Алмаз». До его блеска здесь наверняка было очень далеко. Интересно, почему Семенов остановил свой выбор именно на этом заведении? Уж не Пименов ли ему присоветовал? Это очень неосмотрительно с его стороны.
Сев обратно в машину, я снова почувствовала, что теряю нить расследования. Что же предпринять дальше? Почему-то самым разумным решением мне показалось повторить попытку того, что я не смогла сделать вчера вечером и сегодня утром. Да, ситуация настоятельно требовала поговорить по душам с Машей Сысоевой. Я повернула ключ зажигания и поехала в сторону ее дома.
Битый час я сидела в машине и ругала себя за беспомощность. Конечно, можно было разузнать у жильцов дома, в какой квартире живут Сысоевы, но заявиться туда вслепую было бы верхом неблагоразумия. Никакой гарантии того, что девочка сейчас дома, к тому же одна, не было. Оставалось надеяться только на чудо.
Еще через полчаса мои ожидания были вознаграждены. Я увидела... нет, не Марию, а ее подружку, с которой она вчера сидела на скамейке. Теперь эта девчонка шла домой, причем одна. Я вышла из машины и преградила ей дорогу:
– Можно тебя на минутку?
Девчонка остановилась передо мной в нерешительности.
– У меня к тебе есть одна просьба. Я знаю, что ты дружишь с Машей Сысоевой. Ты не могла бы вызвать ее на улицу? Мне надо с ней поговорить.
– Тетенька, а вы сами как думаете – могу я ее позвать или нет? – с явным вызовом сказала девчонка.
– Да, я понимаю, и дома, и в школе учат, что нельзя доверять незнакомым людям. Я тоже так думаю, но меня бояться не надо...
– А почему я должна вам верить?
– Правильно, не должна, но... давай поступим так: ты скажешь Маше, что ее отец в большой опасности и только она может ему помочь. Я...
– Послушайте, Машка не общается со своим отцом. Он их бросил, поэтому она не захочет с вами разговаривать, – не слишком дружелюбно сказала девчонка, демонстративно повернулась и пошла в сторону подъезда, давая мне понять, что моя просьба останется невыполненной.
Но я-то знала, что это не так! Вряд ли она удержится от того, чтобы не передать наш разговор подружке. Главное, чтобы ее не услышала Наталья Олеговна.
– Только Машиной маме не надо об этом знать, – сказала я ей вслед.
Девчонка даже ухом не повела. Мне не оставалось ничего другого, как ждать, снова надеясь на чудо. Минут через десять подружки вышли из подъезда.
– Вот, это она, – сказала юная посредница, кивнув головой в мою сторону. – Ну вы тут разговаривайте, а я вас покараулю. Если что, то сразу позвоню кому надо.
– Здравствуй, Маша! – сказала я, делая шаг вперед. – Меня зовут Татьяна Александровна. Наверное, ты уже догадываешься, о чем я хочу с тобой поговорить...
– Пойдемте за дом, чтоб мама нас в окно не увидела, – сказала Мария, развернулась и быстро пошла за угол дома.
Я направилась за ней, а следом пошла Машина подружка. Дочь моего клиента села на скамейку в беседке и сказала:
– Мне кажется, что я вас знаю. Вы очень похожи на ту женщину, из-за которой родители разошлись. Только голос у вас другой. Она часто папе звонила...
– Да, Маша, я только на нее похожа. На самом деле я – частный детектив. Твой папа нанял меня, когда прочитал твое письмо. Вот моя лицензия. – Я показала девчонке свой документ, который она стала внимательно изучать. Дети гораздо благоразумнее взрослых, последние обычно верят любой бумажке с печатью, показанной издалека.
