— Я что, не имею права ходить к собственному жениху? — ответила вопросом на вопрос Фэй.
Его губы сжались, но он промолчал, и молодая женщина не сочла нужным ему что-либо объяснять.
На самом деле сегодняшний визит принес ей одни огорчения. Она стала жаловаться Кендалу на свои проблемы, надеясь, что тот все поймет и утешит ее, однако он вдруг нахмурился и процедил сквозь зубы:
— Что за мазохистская привычка, черт возьми, портить редкие мгновения наших встреч разговорами о муже?
— Извини, — глухо ответила она. — Я не хотела тебе наскучить.
Он, конечно, тут же исправился и принялся уверять, что она неправильно его поняла, что ему, мол, не только можно, но и нужно все рассказывать и делиться своими переживаниями, однако слово уже было сказано, и Фэй отчетливо поняла: Кендалу нравилось, когда она все свое внимание уделяет лишь ему одному, а все ее женские проблемы ему неинтересны и только утомляют его. Может быть, поэтому он предложил ей переехать жить в Элм-Ридж, как того хотел Гарт?
— Ты там чаще будешь находиться одна, — сказал он многозначительно и добавил тише: — Что нам и нужно.
— Ну что ты мне это советуешь? Я не могу там жить. Между мной и Гартом все кончено.
— Приятно слышать, ибо, честно говоря, он мне уже начал действовать на нервы: вечно торчит где- нибудь рядом, будто не понимает, что он и есть тот самый третий лишний. Нет, дорогая, советуя тебе пожить в старом доме, я думал о том, что там, быть может, ты поймешь, что тебе нужно наконец окончательно порвать с прошлым и переключить все свое внимание на меня. Я не хочу с ним делиться.
— Кендал, я люблю тебя. Ты же знаешь.
— Точно? — спросил он холодно. — Или ты просто убегаешь от Гарта? Пойми, Фэй: я хочу все или ничего. Служить тебе громоотводом от нападок Гарта Клейтона мне не улыбается.
— Ты не прав, — бурно запротестовала она, — я действительно люблю тебя.
— Тогда нам нечего бояться.
Увы, Кендал ошибался, Фэй постоянно чувствовала опасность, исходившую от Гарта. Внешне все было спокойно. Они всегда вежливо разговаривали друг с другом и никогда не переступали грани светских отношений. Ей, что греха таить, было приятно видеть, что Гарт старается проводить больше времени с Синди и Адрианом. Хотя и сейчас он частенько засиживался по субботам в офисе или возвращался домой с портфелем, битком набитым бумагами. И пользовался каждой свободной минутой для работы. Когда, например, Фэй с детьми отправлялись на площадку за домом поиграть с Громом, он тут же усаживался за компьютер.
Разумеется, он поставил себе новый, последней модели, навороченный, со всевозможными прибамбасами, увидев который Фэй позеленела от зависти. Ее старенький компьютер вызвал у него приступ хохота.
Слова Кендала о том, что им нечего бояться, не выходили из головы Фэй. Она пыталась убедить себя, будто все действительно идет по ее сценарию и причин для беспокойства нет, однако при этом чувствовала, что давление Гарта на нее с каждым днем становится все ощутимей. Может, и правда стоит переехать в Элм-Ридж, там все-таки комнат побольше, будет где спрятаться от его внимательного взгляда? Нет, это не выход. Гарт, разумеется, посчитает, что выиграл борьбу, вернув ее домой, а Фэй не хотела позволять ему так думать.
Однако из-за Грома их жизнь пошла по неожиданному пути. Псу нравилось играть в салочки с Синди, Адрианом и Фэй и на сумасшедшей скорости бегать по их маленькому дому. Гарт никогда не участвовал в этих играх, предпочитая работать за компьютером или любоваться зрелищем со стороны.
Однажды Гром затеял игру с корзиной для белья. Видя, как он тащит их одежду, Фэй бросилась на него, словно регбист на игрока с мячом. Тут же появились и дети, и через мгновение они все вчетвером покатились по полу. Неожиданно раздался стук в дверь — пришла Келли из приюта для бездомных собак, чтобы посмотреть, как живет Гром.
— Когда я отдавала вам Грома, я не предполагала, что вы живете в таком тесном доме, — призналась она, выпив чашечку чая. — Собака таких размеров нуждается в гораздо большем свободном пространстве. А у вас садик с носовой платок.
— Но мы гуляем с ним на площадке позади дома, — сказала Фэй.
— Каждый день? — поинтересовалась Келли.
— На этой неделе нет. — Фэй почувствовала себя неловко.
Келли вздохнула:
— Помните, когда вы брали Грома, я сказала, что, если ему не будут созданы надлежащие условия проживания, мне придется забрать его обратно в приют?
Синди и Адриан шумно запротестовали.
— Да, я прекрасно понимаю, что вы уже успели к нему привыкнуть, — продолжила Келли. — Но для полноценной и здоровой жизни такой собаке нужен простор, а где его здесь найдешь?
— Но мы его любим, — захныкала Синди. — И он любит нас. Вы не можете забрать его. Папочка, не позволяй ей забрать у нас Грома.
— Он не может жить на таком крошечном пространстве, — повторила гостья.
Гарт покосился на Фэй, догадываясь, о чем сейчас думает его жена. Та словно почувствовала его взгляд и глубоко вздохнула, понимая, как близко она подошла к решению, которое поклялась не принимать. Дети с мольбой посмотрели на нее, осознав, что, если мама не согласится, они могут потерять любимого друга.
— У нас есть дом с более широкими комнатами и огромным садом, — вмешался Гарт. — Однако существуют некоторые проблемы.
— Нет никаких проблем, — быстро сказала Фэй, а что ей оставалось делать, ведь ее загнали в угол. — Элм-Ридж пустует, и мы можем въехать туда хоть завтра. Келли, может быть, вы придете к нам на следующей неделе?
Дети радостно запрыгали, громко крича; пес тут же присоединился к их восторгу, оглушительно залаяв.
Нэнси встретила их в Элм-Ридже с восторгом — «в доме снова появилась жизнь», как сказала она Фэй после чашечки кофе на кухне.
— После того как вы ушли от него, Гарт забился в своем кабинете, как сыч в дупле. И ходит всегда мрачный, слова лишнего не скажет. А ведь раньше-то какой душка был. И вежливый и внимательный.
— Да, был когда-то, — согласилась Фэй и тут же одернула себя. Она же пообещала себе не ворошить прошлое!
Адриан и Синди быстро разложили вещи в своих старых комнатах, а затем побежали с Громом в сад.
Фэй была искренне тронута, когда, войдя в свою спальню, увидела, что стены оклеены ее любимыми, осенних тонов обоями. На столике лежал футляр, в котором молодая женщина обнаружила прекрасные изумрудные серьги.
— Это в честь приезда, — сказал Гарт, появившись внезапно на пороге комнаты. Он, казалось, немного нервничал. — Я хотел выразить тебе таким образом свою благодарность за то, что ты согласилась вернуться домой.
— О Гарт! Они замечательны. С твоей стороны было очень мило подумать об этом, но…
— Надень их.
— …но тебе не за что меня благодарить. Ты сам знаешь, почему я здесь. И думаю, мне не стоит принимать от тебя такие дорогие подарки. — Фэй протянула ему футляр с серьгами.
— Подожди, — упавшим голосом проговорил Гарт. — На следующей неделе у тебя день рождения. Пусть это будет моим подарком. Дети обязательно заметят, если я ничего тебе не подарю.
— Купи мне что-нибудь более скромное. А это я не могу принять.
Он побледнел:
