— Я ее полюбила не больше, чем вы, — сказала Фэй, следуя за Нэнси на кухню. — Она решила, что я экономка.
— И говорила с вами так, будто весь мир принадлежит ей, а все остальные должны ей слепо подчиняться, — добавила Нэнси.
— Точно. Наверняка она звонила раньше. Как же она не поняла, что говорит не с вами? Наши голоса достаточно разные.
— Звонит она довольно часто, но ей нет никакого дела до человека, с которым она разговаривает, если она считает, что тот находится ниже ее по социальному положению. Для мисс Бейтс все подчиненные — бессловесные существа.
— Вы говорите, она звонит часто? — переспросила Фэй.
— Всякий раз, когда представляется предлог. Однажды она появилась у нас с бумагами, которые, как она сказала, понадобились мистеру Клейтону. Но, по-моему, он сильно удивился. О, как бы ей хотелось, чтобы здесь был ее дом. Но, конечно, — поспешно добавила Нэнси, — это всего лишь ее желание.
— Все в порядке, Нэнси, — откровенно сказала Фэй. — Вы знаете, что сейчас все не так, как раньше.
— Но Гарт мечтает помириться с вами. — Нэнси погрустнела. — Он искренне этого хочет. А с этой что… он так с ней, по работе встречается.
— Пусть встречается. Я не против. Мне просто не понравилось, как грубо она разговаривала со мной.
— Ничего между ними нет, — твердо сказала Нэнси. — Если Лизандра положила глаз на своего босса, это еще не значит, что он положил глаз на нее.
— Мне все равно. Я не буду сердиться, если он увлечется другой женщиной. — Фэй произнесла это немного резче, чем намеревалась.
Нэнси мельком взглянула на нее, но тактично промолчала. Вечером, когда Гарт вернулся, Фэй рассказала ему о звонке, не упоминая о грубости Лизандры. К ее удивлению, Гарт покраснел, промямлил что-то и быстренько поменял тему разговора.
— Я хочу поговорить о твоем дне рождения, — сказал он. — Надеюсь, мы устроим семейный вечер и ты не собираешься провести его с Хейнесом.
— Конечно, — согласилась Фэй. — Я планировала остаться с детьми.
Он запнулся:
— А ты не возражаешь, если я буду с вами?
— Дети не простят тебе твоего отсутствия.
На следующий день Гарт вручил Фэй свой подарок: маленькие золотые часики, такие красивые, что она не смогла от них отказаться.
— Из-за них я вчера даже на работу опоздал, — пожаловался он. — Пришлось обойти три магазина, пока не нашел то, что искал. — А увидев ее нахмуренное лицо, быстро прибавил: — Фэй, не отказывайся, пожалуйста, от моего подарка.
Но Фэй думала о другом, ее поразило услышанное: Гарт Клейтон ходил по магазинам, Гарт Клейтон опоздал на работу.
День рождения Фэй отмечали в ресторане. Атмосфера была по-настоящему праздничной. Сначала Фэй боялась, что ей будет тяжело общаться с Гартом, но вскоре поняла, что ошибалась: тот старался изо всех сил, чтобы сделать ей приятное. И за весь вечер между ними не возникло ни одной напряженной ситуации. А Гарт особенно радовался тому, что Фэй надела подаренные им часы. Много внимания Гарт уделял и детям.
— Ну как, небось не можете дождаться, когда поедете в Корнуолл? — спросил он у них.
Адриан и Синди широко улыбнулись при упоминании о приближающемся школьном походе.
— Только вот Гром останется один, без нас, — заволновалась девочка.
— Не беспокойся. Он останется со мной, — сказал Гарт. А затем, увидев, что Фэй усмехнулась, прибавил: — У меня многое получается, если я этим начинаю заниматься.
— Не спорю, — согласилась Фэй.
Праздничный ужин медленно приближался к концу. Синди потребовала, чтобы они отложили еду для Грома.
— А если нам вдруг захочется поесть? — с любопытством спросил Гарт. — Как-никак у нас мамин праздник.
— Но, папочка, бедный Гром сидит дома один-одинешенек, — жалобно проговорила Синди.
— Да, в этот раз он, слава Богу, решил посидеть дома и не стал атаковывать нашу машину, — усмехнулся Гарт.
— Действительно странно, — согласилась Фэй. — Он вел себя необычно тихо и спокойно.
— Я думаю, это лучший мамин день рождения, — радостно заявила Синди.
Гарт нашел под столом руку дочери и благодарно сжал ее, в ответ девочка радостно заулыбалась. Она, кажется, уже не думала о прошлом, главное — папа был рядом с ней, и она была счастлива. Как легко она его простила!
Глава пятая
Скоро каникулы. Дети уже считали дни и каждое утро хором пели: «Двенадцать дней до каникул… Одиннадцать дней до каникул… Десять дней до каникул…»
— Мама, ты уже подписала заявления? — спросил за завтраком в последний день учебы Адриан.
— Заявления? — переспросила Фэй.
— Заявления о том, что после праздника мы можем прийти домой позднее. Нам нужно принести их сегодня в школу.
— Да, конечно, где же они?
— Прямо перед тобой, — ответил Адриан.
— Извини. Да. Вот и все, — торопливо сказала Фэй, чувствуя, что дети с удивлением смотрят на нее.
— Все в порядке, мама? — забеспокоился Адриан.
— Конечно же, мой дорогой.
— Ты такая смешная, — протянула Синди. — И рассеянная.
— Ничего подобного, — ответила Фэй, напуганная тем, как тонко дети чувствуют ее волнение.
— Нет, правда, мам, — настаивал Адриан. — Мы тебя спрашиваем, а ты не отвечаешь.
— Я думаю. Сейчас пойду разогрею мотор. А у вас есть десять секунд на то, чтобы объяснить Грому ситуацию, а то подумает еще, будто вы покидаете его навсегда. И Синди, пожалуйста, объясни это ему получше. Я не хочу, чтобы он опять поцарапал сиденье.
Фэй отправилась к машине, но, даже когда она отвезла детей в школу, волнение почему-то не прошло. В последнее время, после празднования ее дня рождения, с ней творилось нечто странное.
Когда Гарт спорил и боролся с ней, ей легко было держать его на расстоянии. Но после того как в ресторане он поговорил с ней так душевно, с такой нежностью и тоской, ей стало казаться, будто мужчина, которого она некогда любила, все еще живет в нем. Когда он прижал ее руку к своей щеке, бессознательно повторяя их первое свидание, она была так смущена нахлынувшими чувствами, что едва не вырвала ее.
В последнее время ей не удавалось отогнать от себя фантастические мечты, о которых она давно, как ей казалось, забыла. Разум предостерегал ее от совершения повторной ошибки, но справиться с чувствами порой не удавалось.
Ей необходимо увидеть Кендала, он успокоит ее и даст добрый совет, решила Фэй и тут же с ужасом поняла, что не сможет посмотреть ему в глаза.
Вернувшись домой, она инстинктивно пошла в ту комнату, где они с Гартом сидели в ту ночь, приблизилась к дивану, на котором он взял ее за руку…
