аплодировали, дарили цветы, орали «браво». В общем, делали все то, что я в себе подавила. Но и это закончилось. Двери открылись.
Я думала, что Сиренев покажется одним из первых. Но он просидел до конца. Выйдя последним, он направился в кафе. Сердце мое екнуло, дышать стало тяжело.
— Мы закрываемся, молодой человек, — чуть ли не из туалета заорала буфетчица.
— Хорошо, хорошо, закрывайте, — смирился Сиренев.
Что ж, то, что я не пульнула в нее чашку, она вполне отработала.
При выходе Сиренев сразу сел в машину и укатил. Я бросилась к своей. За рулем не было Авдоева, но это меня нисколько не насторожило, ведь не тупой он, лег на сиденье. Подбежав к машине, я дернула дверцу. Та была закрыта, и шефа не было. Он появился через секунду из-за кустов, размахивая рукой и на ходу застегивая ширинку.
Пока он добежал до машины, пока открыл дверцы себе и мне, пока мы тронулись, прошло довольно много времени.
— Да жми ты на газ, — заорала я. Молчать было не под силу, сказывалось возбуждение от дурного кофе.
— Я жму, — оправдывался он.
Сиренева мы нагнали. Но его поведение на дороге изменилось. Он вел машину очень агрессивно, часто подрезая другие машины и пролетая светофоры уже на желтый. Следовать за ним было просто невозможно, мы его потеряли.
Подъехали к дому. Машина Сиренева стояла у подъезда, в комнате горел свет.
— У него что, гаража нет? — поинтересовалась я.
— Нет, — глухо сказал Авдоев…
К этому моменту Сиренев был уже мертв. Убийца выстрелил профессионалу в затылок. Глушитель скрыл от соседей звук выстрела. Подобрав гильзу и достав пулю, убийца раздел жертву и положил на кровать. Пусть гадают, когда его убили. Очень хотелось есть, да и соседи должны слышать, что на кухне кто-то возится…
Пару раз в окне сиреневской кухни мелькнула тень, что меня совершенно успокоило. Я зевнула.
— Авдоев, — позвала я.
Авдоев от неожиданности вздрогнул и повернулся.
— Ну что?
— Через двадцать минут после начала спектакля из театра вышел человек. Ты его знаешь?
— Нет.
— Точно?
— Да. Он прошел мимо моей машины.
Стало холодно. Мы включили печку, хотя я чувствовала, что этого делать не следует…
Убийца стоял около постели Сиренева и наблюдал за машинами. Слух у него был острый, и едва различимый шум двигателя он услышал без труда.
«А, девочка, играющая в детектива, — подумал убийца, — не умна, а значит, и не опасна…»
Я снова посмотрела на окна. Свет на кухне потух, но скоро зажегся в комнате.
— Сколько у него в квартире комнат? — запоздало поинтересовалась я.
— А зачем одинокому человеку больше одной? — спросил Авдоев…
Большой свет выключили, остался ночник.
Убийца тем временем закрывал входную дверь. Он мог бы и не зажигать ночника, но у него возникла небольшая хитрость. Он улыбнулся…
Через полчаса ночник выключился. Я взглянула на часы. 01.34. Надо запомнить.
— Так, я пару часов посплю, а ты смотри в оба, потом сменимся!
— Да.
— Если кто-нибудь выйдет из подъезда — разбудишь.
— Вообще кто-нибудь?
— Нет, — я зевнула, — кто-нибудь очень подозрительный.
— Хорошо, — обреченно вздохнул Авдоев.
Я моментально заснула.
Меняясь, мы продежурили всю ночь. Авдоев растолкал меня в половине девятого.
— Танюх! Сейчас почти девять. Сиренев не вышел, а сбор в конторе я назначил на восемь.
Сон сняло как рукой.
— Ключи от его квартиры есть?
— Да!
— Тогда пошли, быстро.
Перед тем как открыть дверь, я осмотрела замки. Все было целехонько.
— Открывай.
Авдоев немного повозился с замками, и мы вошли в квартиру. Было тихо.
— Стой здесь! — приказала я.
Заходить в комнату не хотелось. Но пришлось. Авдоев топтался около двери и раздражал меня. Сиренев лежал лицом вниз, одеяло и подушка были залиты кровью.
«Профессионал, — презрительно подумала я. — Застрелил в затылок!»
Я подошла и подняла голову (предварительно надела перчатки и сказала Авдоеву об этом). Как и ожидалось, подушка была цела.
— Ну, это ясно. Тебя пристрелили, а затем уложили. Но зачем? Непонятно.
Я поискала глазами гильзу, не нашла, но увидела отверстие от пули. Действительно, его убили, когда он стоял.
Без особых трудностей я нашла его одежду, в которой он пришел из театра. Ничего, хотя я надеялась найти кровавые следы.
Авдоев все еще топтался у двери. Я положила одежду на место.
— Иди сюда, — позвала его я.
Он вошел, на Сиренева посмотрел мельком.
— Убили?
— Да. Но подушка целая, видишь?
— Да. Его убили не на кровати.
Он осмотрел комнату.
— А зачем одежду достала?
— Что значит достала? — переспросила я.
— Сиренев был очень аккуратным, — пояснил Авдоев, — одежду, тем более костюм, просто так бы не бросил.
— Точно? — недоверчиво переспросила я.
— Да.
Мы прошли на кухню. Посуда после ужина валялась в раковине.
— Но ведь свет погас в полвторого, значит, мы знаем, когда ушел убийца. Допроси всех, у кого нет алиби, — тот и убийца, — сказал Авдоев.
— Думаешь? — Я не разделяла его уверенности, но крыть было нечем. Поехали в офис.
Глава 6
Мы сидели и завтракали. Та пара гамбургеров, что побывала в моем желудке за вчерашний день, сказалась пагубно. Голова была абсолютно пуста, и мысли вертелись около одного лозунга: «Дайте есть!» Я сказала об этом Авдоеву. Тот распорядился, чтобы нам доставили перекусить. И ожидание, и процесс завтрака проходили в полном молчании. Меня не интересует обычно мнение клиента о моей работе, и к тому, что он решил, будто я получаю слишком много, я отнеслась спокойно. Конечно, он в открытую этого не
