Но вас чту больше! Ему ведь я не присягал, как вам. К чему же два достойных государя Враждуют, а меж тем одно лишь слово, Одно лишь слово их бы примирило. Да, государь, я прямо вам скажу,
Хоть гневайтесь, я должен вам поведать: Герольда император к вам прислал, Вам предлагая дружескую встречу.
Оттокар
Молчи!
Канцлер Для встречи избран остров Каумберг. Вы оба с двух сторон его займете. Ни он к вам не пойдет, ни вы к нему! Вы соберетесь на земле ничейной, Чтоб обсудить насущное для всех.
Оттокар
Своим клянусь я гневом…
Канцлер
Повелитель…
Вы гневаться вольны, я не умолкну, Мне говорить повелевает долг.
Входит Цавиш фон Розенберг. Оттокар Ты вовремя! Он каркает, как ворон. Утихомирь его!
Цавиш
Чего ж он хочет?
Оттокар Да все о примирении твердит!
Цавиш
О примирении? Иль впал он в детство? Да только что вот брод пересекла И к нам приблизилась толпа куманов, Но с верными богемцами я вышел, — Все без оглядки бросились бежать.
Оттокар
Вот видите!
Канцлер Лишь единичный случай! Цавиш
Из случаев слагается победа! Топор мы занесли, так надо бить!
(Канцлеру.) Иль вы столь храброе видали войско, Столь полное уверенности, силы, Столь полководцем гордое своим?
Канцлер Вы, Цавиш, знаете, что вы неправы.
Цавиш (продолжая) Как можно говорить о примиренье? Пусть много их, но ведь и нас не мало. Они храбры, но разве мы трусливы? Германский император их ведет? Но здесь стоит германский император. Один лишь только бой, и он им станет!
Канцлер
Вы, Розенберг, играете нечисто. Боюсь, что вы неискренни. Обида, Нанесенная дому Розенбергов Когда-то нашим добрым государем, Вам глубоко, боюсь, запала и сердце И вам подсказывает эти речи. Мне, государь, поверьте, я-то честен.
Цавиш
Противник в проигрыше. Это ясно! Оттокар
Не так уж ясно! Чаша на весах Склонилась к ним. Одно лишь в нашу пользу —
Что с вами Оттокар, а с ними Габсбург. (Подходит к столу и, опершись на него правой рукой, рассматривает карту.)
Цавиш
Мы победим, поверьте в это, канцлер!
Канцлер
Пусть даже так, но что нам даст победа? Разбит сегодня будет император, А через год вновь соберет войска. Что делать — эти страны недовольны И всякий день готовы к мятежу. Вы не успеете и оглянуться, Вновь будет император ими призван. И даже пусть в бою погибнет Рудольф, Любой другой потребует того же, И распри никогда не прекратятся.
Цавиш
И что еще?
Канцлер
Как, что еще? Вам мало? Иль вам ничто все беды государства? Пусть топчут нивы, пусть дома сжигают, Пусть, как скотину, режут наших братьев? Вы, Розенберг, хотя бы постыдились! Затем ли тратил золото король, Чтоб вся его Богемия погибла?! За плугом пахарь шел, и прял прядильщик, Ткал ткач, и горы открывали недра, — Зачем же ныне собственной рукой То разрушать, что сам король построил? Вы, Розенберг, бог весть что говорите! Король мудрей, чем вы хотите думать.
Оттокар (про себя) Итак, они нам предлагают мир!
Канцлер
О да, они!
Оттокар (снова шагая взад и вперед) Позор падет на них!
Канцлер (молитвенно складывая руки) Задумался!
Оттокар
Уступки от бессилья! Да я бы и за власть над целым миром И то бы перед ним не отступил.
Канцлер Честь сохранится, слава станет ярче!
Оттокар
Простить врага — добро! Но наказать Его сперва. Уступки — это слабость!
К а н ц л е р
О государь…
Оттокар
А я хотел бы, Цавиш, Узреть, как обойдется с Оттокаром Мой нищий Габсбург, в мантию одетый. Что скажет он, когда я тем же тоном, Каким я говорил при Крессенбруне: «В атаку, граф!» — велю ему вернуть Мне Австрию и Штирию. Вот это И значило бы выиграть сраженье, И не числом солдат, а самому.
Цавиш
Нет, государь, хитрить он будет с вами…
Что ж, канцлер, по рукам! Я с ним увижусь.
Канцлер Я вас благодарю.
Оттокар
Пожалуй, рано. Я не по-вашему к нему пойду! Еще слова подыскивать он будет, А я скажу: вы мантию свою Себе носите, мне ее не нужно, Но, сударь, лучше вы мою страну Не трогайте; на том ступайте с миром! Ну, разве что клочок своих владений Ему отдам, чтоб мог он хвастать дома, Что он империи земель прибавил, Доставлю я ему такую радость! Ну, канцлер, с богом. Мы стремимся к миру. Тут вы наш вождь и все мы вам покорны! Пускай же все от мала до велика… (Направляется к выходу.)
Кое-кто входит.
Спешат в дорогу и рядятся в роскошь, Пусть все заблещет серебром и златом! Беда тому, кто худо облачится И Рудольфа не посрамит нарядом! (Уходит.)
Остальные следуют за ним.
Остров Каумберг на Дунае. Императорский лагерь. В глубине сцены на некотором возвышении богатый шатер, украшенный имперским орлом. Входит офицер, за ним несколько солдат, которые пытаются скрещенными алебардами сдержать напирающую толпу.
Офицер Всех император приказал пустить!
Народ заполняет сцену.
Первый горожанин (который вместе с соседом пробился сквозь толпу на авансцену)
Здесь будет ладно, здесь и постоим!
Второй горожанин Когда он выйдет, мы его увидим.
Женщина (ребенку) Держись при мне. Возьми свои цветы!
Солдат-ш вейцарец
Где тут наш Руди? Мы с ним земляки! Я просьбу к императору имею.
Офицер Терпение! Ну, вот и открывают.
Шатер раскрывается. Император Рудольфе кожаной одежде, без доспехов сидит за походным столом. Перед ним шлем, на котором он молотком выправляет вмятины. Закончив свою работу, удовлетворенно рассматривает шлем.
