– Ничего. Это я так… сама с собой говорю. Помыть голову не успела.
– А…
Шаповалов все стрелял и стрелял. Пули наступавших бандитов вились вокруг нас, как осы; камни осыпались со стен крепости, подпрыгивая на полу. Одна пуля пролетела в нескольких сантиметрах от моей головы, и я инстинктивно пригнулась.
Шаповалов выругался и отшвырнул пистолет.
– Патронов не осталось, – процедил он сквозь зубы. – Надо было прихватить больше. Не подумал…
Он сел рядом со мной, прямо в густую траву, и обнял, уткнувшись носом в мои волосы.
– Ты только не бойся, – прошептал он.
– А я и не боюсь.
И это было почти правдой. Была только дикая, ноющая усталось и еще – полное отсутствие всяких мыслей, и желание, чтобы все поскорее закончилось – таким невыносимым было это ожидание, и звуки стрельбы, и каменная бело-серая пыль, от которой у меня першило в носу и горле, и бледное лицо Шаповалова, которому я ничем не могла помочь…
– Скорей бы уж! – вырвалось у меня.
Шаповалов крепко обхватил меня обеими руками. Мы замерли, боясь пошевелиться. Внезапно наступила тишина, а потом раздался гулкий грохот и эхо громом раскатилось по горам. Я уткнулась носом Шаповалову в грудь и стиснула зубы. Грохотало теперь с регулярной периодичностью. Потом что-то царапнуло меня по щеке, я невольно вскрикнула, и все закружилось, завертелось перед моими глазами…
Очнулась я на белой как снег незнакомой кровати.
Первым, что я увидела, было лицо Шаповалова.
– Где я? – спросила я, пытаясь приподняться.
– В больнице. Лежи!
– Все нормально? – нахмурилась я.
– Да. Мы с тобой попали в эпицентр боевой операции, едва выжили, – Шаповалов слабо улыбнулся. – Вот такие мы с тобой везучие!
– Да.
Это было очень странно: всю жизнь я считала себя невезучей, но упорной. Терпение и труд, как известно, все перетрут. А тут – везучесть! И впрямь повезло. «Нам повезло», – подумала я.
– Кстати, тебе привет от Александра Гавриловича. Он тебя, правда, поругивает, но – умеренно…
– Хорошо. А… Руслан? Что с ним? – забеспокоилась я.
– Выжил. Он еще более везучий, чем мы оба, вместе взятые. Просто в рубашке родился пацан!
Шаповалов встал и подошел к окну.
– Знаешь, я подумал… У пацана же вообще никого нет! Родителей его убили. Деда – тоже. Может, мы возьмем его к себе? Я всегда мечтал о втором сыне…
Я замерла. Было страшно даже моргнуть.
– Ах да… но… у тебя же есть сын от Алены? Ваш сын… – вымолвила я наконец.
– Теперь уже мой… – весело сказал Шаповалов. – Исключительно – мой! Алена написала мне, что она выходит замуж за турка и уезжает в Турцию. Она ездила отдыхать в Анталию и там с ним познакомилась. И ребенок – помеха новому семейному счастью. Так что придется тебе принимать меня к себе с двумя пацанами! Я, вообще-то, даже уже сомневаюсь, что я такой завидный жених, отличная партия! – захохотал Шаповалов. – Я – отец-одиночка с двумя детьми, какая девушка согласится выйти за меня замуж?.. А?
– Я согласна, Шаповалов, конечно, если ты сделаешь мне официальное предложение!
– Делаю, делаю… Еще как делаю! Могу даже встать на колени, если пожелаешь.
– На колени вставать не надо, Шаповалов. Таких жертв я от тебя не требую. – Я отвернулась, почувствовав соленый привкус слез на губах.
Он подошел ко мне и присел на край кровати.
– Тебе все сотрудники твои буквально обзвонились. Сотовый оборвали! Спрашивают: как ты там? Кстати, Никита и Ульяна приглашают нас на свою свадьбу. Но, по-моему, у вас там еще одна свадьба наклевывается! Твой заместитель выразился – очень туманно! – что скоро у них с Ирочкой, твоей секретаршей, грядет некое знаменательное событие. Больше он ничего не сказал, как я его ни пытал. Твой зам, как я понял, любит порой напустить туман и обожает витиевато выражаться.
– Да. Он такой, – улыбнулась я. – Мой зам и боевой соратник.
– У меня для тебя есть еще одна хорошая новость.
– Куда уж лучше! Все новости – просто замечательные! Вот только поправиться бы мне поскорее… Не торчать же здесь! А что у меня было? Ранение?
– Скажешь тоже! – фыркнул Шаповалов. – Легкая царапина. А вообще, ты храбрая девочка, я тобой горжусь. – Он наклонился и поцеловал меня в губы.
У меня перехватило дыхание.
– Так вот, – продолжил он. – Твой ролик нашелся!
– Да ну! – я присвистнула.
– Он был… знаешь у кого? Ни за что не догадаешься!
– У бывшего мужа твоей сестры! У Макса Генералова! Это он вел переговоры с Марком Свешниковым!
– Генералов?! – я сглотнула. – Но Маша…
– Не знаю, насколько серьезно твоя сестра замешана в этом, – негромко сказал Шаповалов. – Это еще будут выяснять… Факт один: она сболтнула ему о вашем ролике и о том, что вы везете его в Канны. Генералов – модный художник, он вечно тусуется с разными людьми. Он либо прихвастанул, либо просто слил кому надо эту информацию, теперь это уже в точности не выяснишь.
– Почему? – спросила я, внезапно похолодев.
– Потому что, говоря о Генералове, теперь можно употреблять только прошедшее время. Его зарезали в его собственной квартире, все там перевернули вверх дном… Искали ваш ролик. Генералов попридержал товар, задумал продать его подороже. Только он малость просчитался: люди, с которыми он намеревался заключить эту сделку, вообще не торгуются. Его просто убили… Вот и все… Как только эти люди узнали о том, что ты собираешься выпустить ролик, основанный на рисунках детей, проживающих в районе боевых действий, они сразу поняли, чем это чревато для них. И решили похоронить твою идею на корню. А Марк Свешников… – Шаповалов внезапно умолк.
– Продолжай! – попросила я.
– Он был в одной связке с Генераловым. Это Марк украл ролик. Распечатка входящих и исходящих звонков мобильного телефона Генералова доказала, что они тесно контактировали друг с другом. Кроме того, у Генералова нашли что-то вроде дневника, где он фиксировал свои переговоры со Свешниковым. Так вот… Свешников все сделал, но запаниковал и захотел, чтобы вы ничего не предпринимали. Поэтому он и нападал то на тебя, то на Гришу. Он по этому поводу даже консультировался с Генераловым! А потом между ними пробежала черная кошка. Свешников решил, что ему мало заплатили, и выразил свое недовольство Генералову. Об этом Генералов тоже пишет в своем дневнике. И Генералов решил убрать Марка. Но он и сам уже был под колпаком у бандитов… Как и ты…
– Наверное, это они напали на Гришу в подворотне, когда мы выходили от Никиты и Ульяны.
– Возможно, – пожал плечами Шаповалов.
– А ролик? – спросила я после недолгой паузы.
– Они его не нашли. У Генералова был хитрый тайник в стене, и ролик обнаружили специалисты из ФСБ. Так что он теперь – твой!
– Наш, – прошептала я одними губами. – Наш! Ты тоже причастен к этому.
Шаповалов пожал плечами:
– Ни на какие лавры я не претендую. Мне они ни к чему. Я все сделал ради тебя.
– А откуда ты вообще знаешь о Маше и о Генералове?
Олег усмехнулся:
– Твоя любезная сестренка сама позвонила мне и назначила свидание.
– Шаповалов! И ты… пошел?!
