табельное оружие?
Сообразительный парень. Шустрый.
— Есть, — ответила я. — Только не совсем табельное.
— Как это? — встрепенулся Никитин.
— У меня официальная легенда на первой стадии расследования была в том, что я частный сыщик, даже лицензия есть. Так что пистолет у меня не табельный, а якобы личный. Я ведь выслеживала похитительницу статуэтки, случайностей могла быть куча, а она не должна была догадаться, что за ней ведется наблюдение органами.
Тут я внезапно вспомнила еще одну немаловажную деталь.
— Кстати! Я вам не сказала, что мой нани… гм… мой коллега, некто Парфимов… Вы что, его знаете?
Вскинувшийся было Никитин закашлялся и с трудом кивнул. Он совсем покраснел, бедненький, даже не заметил моей оговорки. Надо бы его травами попоить.
— Так вот, — продолжала я, — когда я в последний раз с ним связывалась, он сказал, что у него на похитительницу есть сведения и что ее-то как раз ищет Интерпол.
Я вкратце пересказала все, что знала о Дине-Диане, и мы втроем крепко задумались.
— С одной стороны, — предположил Санек, — если она такая крутая международница и работает на Кертц и Ареева, значит, они сами работают на крутых людей, о которых мы пока ничего не знаем.
— Не похоже, — возразила я. — В разговоре, который мне удалось подслушать, не было об этом ни слова, и Янна Алферовна сама принимала все решения. Кроме того, Ареев этот не похож на человека, который будет плясать под дудку Кертц.
— Да, — согласился Никитин. — Я этого хмыря знаю. Скорее всего, у него с банкиршей временное соглашение. Даже могу понять, почему он ей помогает.
— Почему? — в один голос спросили мы с Сашей.
— Он же здешний хозяин. Я-то думал, что он прилетел сюда в связи с Объектом, а он, похоже, о нем ничего и не знает. Просто занимается обычными делами, руководит деятельностью группировок, контролирует общак и так далее… Но недавно на его земле появляется человек, который, хоть и не занимается ничем, что может повредить Арееву, просто-напросто никак не просвечиватся. И то, что у него два телохранителя, которых люди Ареева не могут вычислить, ставит Старика в тупик. Он не может понять, зачем такой человек на протяжении трех недель тусуется в Северогорске. Поэтому и решает заняться этим серьезнее, но тут к нему попадает просьба-предложение Властной насчет именно этого самого Алекса. И он начинает сотрудничество.
— Получается, что сама Кертц об Объекте ничего не знает, — подытожила я. — И что она была нанята Алексом для организации похищения и доставки статуэтки, чтобы за ним самим никто не гнался и чтобы никто его не светил?!
— Скорее всего, так.
— Блин, да зачем же ему эта статуэтка?! — Санек оказался довольно эмоциональным парнем.
Мы с Никитиным синхронно пожали плечами.
— Значит, брать прежде всего необходимо его, а на Ареева и Кертц можно в случае необходимости выбора плевать? — уточнил Санек.
— Некорректная формулировка, — почти возмутился Никитин. — Понятно, что в случае выбора… — Он многозначительно замолчал.
— Вы мне тогда скажите, — вмешалась я, — что такого мог передавать Алексу этот пресс-секретарь, отчего потом Алекс взорвал его самолет?
— Оп-с! — сказал Санек. — А об этом-то мы и не подумали!..
Никитин несколько секунд молчал, затем дал четкий и вразумительный ответ:
— Новиков был не фигли-мигли, а пресс-секретарем министра иностранных дел России! Он, судя по всему, продавал информацию. Алекс купил у него что-то конкретное, за что и убил — чтобы информация не ушла к кому-нибудь другому, кто может так же заплатить. А то и побольше. Только вот что же он мог ему такое передать?..
Несколько секунд мы думали над этими словами, а затем одновременно осознали довольно-таки жуткую истину.
Переглянулись.
— Точно! — нарушил молчание Санек. — Ну а что же еще он мог планировать?!
Полковник Никитин сглотнул.
— Таня, — надтреснутым голосом сказал он, — я должен тебе сообщить, что симпозиум экстрасенсов и колдунов был организован вовсе не Янной Алферовной Кертц. Его ненавязчиво предложил для организации мэр города после того, как я дал ему соответствующие указания, и Кертц за эту идею ухватилась…
— То есть симпозиум организовали вы?
— Я.
— Но зачем? — поразилась я.
Санек также смотрел на шефа, разинув рот.
— От аналитиков Центра ко мне поступил приказ мотивировать возможных поисковиков из иностранных разведок и спецслужб, а также террористов и иных людей, которые, узнав о секретном правительственном Объекте и его покупке у посла независимого государства Котар, займутся сбором данных и подготовкой разного вида покушений на государственную собственность России… — Он замолчал, сглотнув пересохшим горлом.
Я вскочила, налила ему воды.
— Ну?! — воскликнул Санек, покрывшийся красными пятнами. — А дальше-то что?!
— А дальше, Саня, то, что я по нескольким каналам распространил слух о том, что в Северогорск скоро прибудет некая вещь, за которой охотятся службы правительства и которая им зачем-то нужна.
Тут уж я догадалась, в чем дело:
— То есть те, кто не знает о проекте покупки Объекта, ничего из этого слуха не извлекут, а те, кто знает, подумают, что эта вещь и есть сам Объект! — ахнула я.
— И Алекс считает, что Объект — статуэтка богини Чэн! — закончил потрясенный Санек.
— Да! — вымученно прохрипел красный как рак полковник, явно задыхаясь и нащупывая в нагрудном кармане таблетки от сердечной аритмии. — Но о чем все это говорит?!
— О чем? — в один голос спросили мы с Саньком.
Семен Георгиевич принял лекарство, с минуту отдувался и утирал пот с лица и со лба, потом поднял указательный палец и изумленно ответил:
— Я гений.
Мы хохотали минуты две, я отсмеялась от напряжения, домыслов и страхов и почувствовала себя гораздо легче.
— Да, ваш план сработал, — кивнула Никитину. — Значит, сегодня на симпозиуме произойдет, скорее всего, столкновение интересов тех людей, которые хотят завладеть Объектом. Они проявят себя, и их всех можно будет загрести тепленькими.
— Я точно сказать не могу, хватит ли на это у нас мощностей, — становясь предельно серьезным, сказал полковник. — В ЦРУ и Сюртэ лохи не работают, у них техника и оружие мирового класса, все наше превосходит на несколько порядков… — Он громко вздохнул, колыхнувшись всем телом, и добавил: — Так что придется подымать всех, кто есть.
— Ясно, — кивнула я. — Давайте пока разработаем наш великий и крутой план.
Мы склонились друг к другу, словно заговорщики в детском детективе, и за пятнадцать минут договорились обо всем.
То, что мы придумали, было очень рискованно. И я даже не знала, чем мне придется поплатиться за такой риск…
— Короче, ясно, — резюмировал Санек. — Я отправляюсь поднимать группу захвата и резервы Петрова. Потом звоню во все четыре центральные группы, докладываю в общих чертах и прошу помощи. Как можно скорее… Только добираться они будут долго, даже если поднимут военную технику. Но, с другой
