меня покинул, имя осталось внутри. Хотела броситься следом, но ноги приросли к перрону. Я в отчаянии воззвала к Богу, и он меня услышал, первый раз за всю жизнь. Но может так и надо, чтобы Бог приходил к нам на помощь всего лишь раз, в самый нужный момент? Спина, которая неумолимо удалялась от меня, вздрогнула, будто в нее вонзился мой отчаянный взгляд. Он остановился и обернулся. Этот взгляд останется в памяти до конца моих дней, как самое лучшее, что я видела в своей жизни.
ГЛЕБ
Я не мастак говорить о чувствах. Если коротко, в эту минуту я был счастлив. Взгляд любимых глаз, колдовской взгляд, который заставил меня замереть посреди перрона Николаевского вокзала и повернуть голову, теперь спрашивал: можно? Даже сейчас Ведьма не позволила себе нарушить правила. Но у меня не было причин отказать себе в удовольствие заключить Ольгу в объятия, — встреча на вокзале вряд ли может привлечь внимание — потому мои глаза ответили: можно!
Жена встречает мужа, одетого в форму инженера-путейца, после непродолжительной разлуки. Надеюсь, что со стороны все именно так и выглядело. Объятия, короткий поцелуй, Ольга берет меня под руку, в другой руке у меня саквояж, и мы не спеша идем в толпе пассажиров к входу в вокзал.
— Деликатные у тебя ребята, — негромко говорит Ольга.
Ничего не понимаю.
— Ты о чем?
— Правильнее, о ком. О тех парнях, что шли около тебя по перрону. Оставили нас вдвоем. Что-то я не вижу их поблизости. Они не заблудятся?
Очень интересно! Выходит, встреча на вокзале вовсе не случайна и нас ждали? Но с этим разберемся опосля, а пока я равнодушно пожимаю плечами.
— Заблудятся, не заблудятся — мне-то какая разница?
Ольга настолько очаровательна в своей растерянности, что я не выдержал и рассмеялся.
— Ты что, решила, раз люди около меня, то значит со мной и прибыли?
— А разве нет? — видимо от совершеннейшей растерянности тупит Ольга.
— Разумеется — нет!
— А кто они?
— Да понятия не имею. Какие-то мастеровые. Видимо прибыли бригадой на заработки. Рядом мы оказались совершенно случайно. Просто они поравнялись со мной, видимо, в тот момент, когда ты меня заметила.
— А где же тогда твои ребята?
— Стоп, родная! Я не буду спрашивать — пока не буду — почему ты меня встречаешь. Честно говоря, я и сам надеялся тебя здесь увидеть. Но про парней-то ты откуда знаешь?
— Мишка через Львова узнал.
— Значит Жехорский с тобой?
— Скорее, наоборот.
— Да какая разница! А Ерш?
— И он с нами.
— Здорово! — О таком я мог только мечтать. — А Львов — это кто?
— Жандармский полковник.
Я аж присвистнул от удивления.
— Лихо, я смотрю, Макарыч развернулся! Жилье, я так понимаю, у вас в Питере есть?
— Огромная квартира на Екатерининском канале в районе Сенной площади.
— Не слабо. Так мы, получается, там все поместимся?
— Кто это все? — хитро прищурилась Ольга.
— Я и мои парни числом шесть. Они все тут поблизости. Сможешь их определить?
— Попробую…
Ольга внимательно осмотрела заполненный народом зал ожидания.
— Солдаты — вряд ли, — комментировала она свой сыск. — Офицеры — тем более. Юнкера — нет. Да и студенты — сомнительно. Мастеровые — банально…
Потом повернула ко мне просветлевшее догадкой лицо.
— В зале, как мне кажется, многовато железнодорожников. Они среди них?
— Черт! — забеспокоился я. — А как среди соглядатаев окажутся такие же умные?
— Не окажутся! — уверенно произнесла Ольга.
— Хотелось бы. Но от греха… пора отсюда выбираться! Подожди меня здесь.
Я отошел от Ольги, подал условный знак, и тут же рядом пристроился Иван, мой заместитель по отряду. Я говорил негромко, сканируя взглядом ближайшее окружение. Иван стоял ко мне вполоборота, но слушал, надеюсь, очень внимательно. Закончив инструктаж, я вернулся к Ольге.
— Пошли!
Пока мы добирались до Мишкиной берлоги, я только раз потерял ребят из виду — в переполненном трамвае — и слегка забеспокоился, все-таки парни непривычны к большому городу, но Ольга меня успокоила:
— Не ерзай, тут они, тут.
Макарыч, увидев нас в прихожей, только покачал головой. — Встретила-таки, — сказал он Ольге и лишь потом полез обниматься.
Пару минут мы тискали друг друга в объятиях, потом Макарыч поинтересовался:
— Парней-то, где бросил?
В этот момент в дверь позвонили.
— Считай, что за дверью, — улыбнулся я.
Когда Иван и еще двое бойцов оказались в прихожей Макарыч удивленно спросил:
— Это все? А зачем ты свою 'армию' в железнодорожников обрядил?
— Это не все. На второй вопрос отвечу чуть позже. — Потом я обратился к Ивану: — Давай за остальными!
Тот кивнул и исчез за дверью.
Макарыч подождал, пока Ольга уведет оставшихся парней наверх, потом с ехидцей в голосе спросил:
— В шпиёнов играешь?
— Бойцов обучаю, — серьезно ответил я. — Каждый день обучаю, то одному, то другому.
— Да ладно, я ведь пошутил, — слегка смутился Макарыч.
— А с чего ты взял, что я обиделся? — удивился я. — Я ж тебя больше ста лет знаю. А на старых друзей не обижаются.
Макарыч улыбнулся, потом замер с улыбкой на лице. Затем улыбнулся еще шире.
— А ведь действительно. Мы теперь друг друга, кроме всяких шуток, больше ста лет знаем!
Потом мы втроем сидели на кухне. Ольга сказала, что парни пока от еды отказались, решили дождаться остальных. Я к ихнему мораторию не присоединился и уплетал Ольгину стряпню за обе щеки под рассказы о том, что случилось в мое отсутствие. Потом мы все пили чай и говорил уже больше я. Когда моя повесть дошла до изготовления 'Тигров' Макарыч спросил:
— Вы что, так со всем арсеналом и приехали?
— Нет, покачал я головой. Из оружия у нас только мой 'Тигр'. Лежит разобранный на дне саквояжа, без патронов. Но на него у меня бумага есть.
— И как ты ее получил? — поинтересовался Макарыч.
— Так же, как и в наше время, — усмехнулся я. — Организовал местному начальнику ОЛРР откат в виде полусотенной купюры — и бумага в кармане!
— В нашем времени это обошлось тебе гораздо дешевле, — заметил Макарыч.
— Так тут у меня и не было друга, полицейского начальника, — парировал я. — Да и зовется местный чиновник иначе.
— Ну, понятно, — кивнул Макарыч. — А остальные карабины везти не рискнул? Ну и правильно!
— Не в риске дело. — Я очень старался, чтобы мой голос не казался слишком огорченным. — Было бы
