Он дорисовал еще четыре руны усиления и еще одну руну принуждения.
Кейт захрипел и опять загремел крышкой.
— Тихо, тихо, — ласково пропел некромант, — тихо, Кейт, не шуми… А ну отвечай, ты мне веришь?
— Да…
— Веришь? — голос некроманта обрел твердость и решимость.
— Да…
— Веришь в то, что умер только вчера?
Кейт снова захрипел.
— Отвечай!
— Да…
— Тогда говори, кто тебя убил!
— Гор.
— А-п…,- Ильм от неожиданности прикусил кончик языка, подавился слюной и зашелся кашлем.
Он смог! Нет больше правила третьего дня! И как никто раньше до такой ерунды не додумался? Все же лежало на поверхности. Зря ученые мужи ломали копья о неприступную твердь теоремы и иссушали себе мозг сложнейшими теоретическими выкладками. Но, полно, вдоволь он порадуется потом. А сейчас… Сейчас чем дальше, тем уродливей вырисовывается картинка. О, боги, да кто бы мог подумать! И брат- куратор туда же. В омут грехов и страстей…
— Значок офицерский тоже он тебе в руку вложил?
— Да…
— Леший меня раздери. Почему он тебя убил?
— Наследство. Большое наследство.
— Не понял.
Брандо вскочил со своего места и подскочил к Ильму.
— Я хочу подробностей. Живо, некромант, мне нужны подробности.
— Успокойтесь, почтенный, — огрызнулся Ильм, — не надо лишних движений. Я хорошо слышу.
Брандо угрожающе сжал кулаки, но сдержался, потом проворчал что-то и вернулся на свое место.
— Продолжим, Кейт, — некромант вновь всецело занялся покойником.
— Мой отец граф Каш занимал высокую должность в канцелярии нынешнего короля. Он умер по осени. После него остался титул, обширные земли на северо-западе и замок Рант… Нас было четверо отпрысков рода Каша. Старший брат Нимтор, я и два бастарда, прижитые отцом от экономки и от некой девицы… Я ее не видел ни разу. Это Гор и еще один человек…
— Что б меня…,- потрясенно прошептал Ильм, — нет слов. Дальше!
— Отец больше всех любил Нимтора. Он помог ему сделать блестящую карьеру в столице, в гвардии. Меня отец стал избегать со времен моей юности, когда… Когда у меня появились некоторые наклонности, ставшие по обидному недоразумению явными. Он отправил меня в дальний гарнизон. В Туров…
— А бастарды?
— Гор с юности зарекомендовал себя хитрым и изворотливым червяком. Отец долго терпел его выходки, но терпение его не было безграничным. Он выгнал его из дома. Гор по злой воле судьбы тоже оказался в Турове. Второго я почти не помню. Отец почему-то принял решение отослать его и его мать подальше от себя. Причин не знаю.
— А кому граф все завещал? Нимтору?
— Да. Мне доставался лишь жалкий ошметок. Возможно, я бы и смирился с этим, но Подкова требовал просто огромную компенсацию за причиненный гарнизоном восточной башни разгром. В первую очередь за смерть брата, которого искренне любил…
— И что было дальше? — Ильм унял бешено бьющееся сердце. Таких откровений он не ожидал никак.
— Я хотел жить. Очень хотел. Мне нужны были деньги. У меня не было выбора. Я отпросился в краткосрочный отпуск и уехал в столицу. Я смог очень удачно добавить яд в вино. Все прошло как скоротечная легочная горячка. Брат распорядился отдать кольцо наследования мне. Когда узнал, что у него нет шансов выжить. Потом он умер…
— Никто ничего не заподозрил?
— Нет.
— Дальше! — потребовал некромант.
— Я немного задержался в столице и сделал точную копию кольца. Она стоила немалых денег, но отличить подделку от оригинала смогли бы только в королевской канцелярии…
— Для чего? — Ильм ненароком обернулся к барону.
Брандо сидел с каменным лицом.
— Я знал, — медленно, словно нехотя, продолжил Кейт, — что Гор узнает про все еще раньше, чем я снова окажусь в Турове. У ночной гильдии всюду глаза и уши. И связь между городами у них налажена очень хорошо…Мне же обязательно нужно было вернуться к месту службы, чтобы закончить некоторые важные дела… Я очень боялся, что Гор меня достанет… Я хотел жить. И на случай встречи с ним заготовил эту фальшивку. Гор не распознал бы подлог. Нет здесь таких мастеров — ювелиров… Нет. Я надеялся скинуть фальшивку ему и по-хорошему разойтись… Я понимал, что рано или поздно наши пути пересекутся. Гор очень желал денег и власти. Тогда я решил сломать механизмы северной башни и все свалить на цех Рубаки.
— Так вот откуда там взялась камнеломка. На что ты надеялся?
— Полковник Ульрих имел давнюю обиду на Рубаку. Ему нужен был повод для того, чтобы с ним разделаться руками солдат. Сломанные шестерни были бы очень кстати… Немного умелой лжи и все.
— Ты подговорил Лоскута.
— Да.
— Я понял тебя, — Ильм заставил себя собраться с мыслями, — допустим, что Гор заявился в столицу, желая получить наследство. Что дальше?
— Он должен был предъявить фамильное кольцо и доказать, что в нем течет кровь нашего рода.
— Магия?
— Да.
— Но он бастард.
— Не имеет значения. В нем течет кровь Кашей, а кольцо поддельное, — труп злорадно заухал из гроба.
Ильм невольно покрылся мурашками.
— Он все равно не оставил бы тебя в покое.
— Я знал это… Но став бароном и имея замок, я значительно повысил бы шансы выжить в этой проклятой игре. Не вышло… Гор встретил меня и убил…
— А фальшивое кольцо?
— Оно у него…
— А где настоящее? — почти закричал Брандо, — где оно?
Из гроба не донеслось ни звука.
— Где кольцо? — повторил вопрос Ильм.
— Оно спрятано… Три устрицы…. второй ярус по коридору вторая комната направо. В левом углу под половицей сверток… Мастер Такар знает…Эг…г…г.
— Кейт? — Ильм почувствовал, что теряет нить, связывающую его с мертвецом, — Кейт?
Руна призыва вспыхнула и погасла.
— Что там? — не выдержал Брандо.
— Все, барон, Кейт больше ничего не скажет. Я заставил сказать его больше, чем полагается по законам магии и выжег его изнутри… Зато ты теперь знаешь, кто настоящий убийца.
— Ты сделал достаточно, и я узнал все, что желал, — подтвердил барон, — и я сдержу свое слово. Я хотел сварить тебя живьем в кипящем масле, но я буду милостив и снисходителен. Ты умрешь легко и быстро. Ты лишний в этой игре.
