Ильм взмахнул рукой, пытаясь поставить перед собой щит, но не смог ничего сотворить. Проклятый наруч опять перекрыл доступ к магии. Деваться было некуда. Он оказался в западне. Ильм дернулся, но предпринять ничего не успел. Сухо тявкнули арбалеты, и грудь сразу в нескольких местах разорвала адская боль…
Ильм осторожно приоткрыл один глаз и тут же захлопнул его. Густая темнота, разлившаяся вокруг, него резала глаза словно яркий солнечный свет. Странный феномен… И никем, кажется, еще не описанный. Удивительно, что он жив, после знакомства с тремя арбалетными болтами… Или не жив?
Он приложил руку к груди. Одежда была насквозь мокрой. Ильм понюхал пальцы. Так и есть. Кровь. А чего он ждал? Изысканных благовоний? И кольчуга не спасла… Впрочем, с такого расстояния и дощатый доспех не уберег бы…
Ильм вздрогнул. Постойте, постойте… У него же сердце не бьется. Некромант судорожно приложил руку к шее. Пульса нет…
— Приветствую тебя в царстве мертвых, — глухой голос прозвучал, как некроманту показалось, прямо внутри него.
Ощущение оказалось не слишком приятным. Низкий тембр буквально заставлял дрожать каждую клеточку организма, неприятной ломотой отдаваясь в зубах. К тому же резал ухо странный, жесткий акцент.
— Я ничего не вижу…
— Это сейчас пройдет, — пророкотал неизвестный.
В глаза словно плеснули уксус. Ильм застонал, пытаясь пересилить боль, и буквально заставил себя поднять веки. Тьма рассеялась почти мгновенно.
Волосы зашевелились на голове некроманта.
На огромном каменном троне перед ним гордо восседало нечто, чему название придумать с первого взгляда было затруднительно.
Вместо головы олений череп с ветвистыми рогами, ниже бесформенная темная хламида, спадающая до самого пола. Из широких рукавов выглядывают костяные человеческие руки. Одна свободно лежит на широком подлокотнике, другая крепко сжимает отсвечивающий сталью посох.
— Я…,- Ильм почувствовал, что язык его плохо слушается, — я…
В пустых глазницах зажглось зловещее алое пламя.
Ильм окончательно потерял способность к связной речи, и чтобы соблюсти приличие, поспешил опуститься на колени.
— Ты учтив, человек…
Ильм посмотрел на странное существо снизу вверх, лихорадочно пытаясь понять, кто же перед ним соизволит сидеть. Как назло, в голове было пусто до тошноты. Ни одной дельной мысли.
— Ты в волнении человек…
— Да.
— Я разрешаю тебе подняться с колен.
Ильм поднялся во весь рост, чувствуя себя до крайней степени неуютно. Страх прошел, но холодное оцепенение исчезать никак не хотело.
— Ты в сомнении, человек…
— Это правда, — неуверенно произнес Ильм, — я, право, не знаю, что говорить и как себя вести…
— Пустяки… Немногих твоих соплеменников я удостаивал такой чести. Раз ты здесь, то веди себя как обычно…
— Я умер?
— Ты умер.
— Как я здесь оказался?
— Я так захотел.
Ильм опустил голову. Ничего не понятно. Сейчас самое время спросить, как это чудище зовут, но все внутри так и восстает против такого необдуманного шага. Можно вести себя как обычно, но за определенные рамки все равно лезть не надо. Есть шанс еще раз на тот свет отправиться. Уже без возврата.
— Не мучайся без нужды, — хозяин трона расправил костяными пальцами складки своей одежды, — мое имя тебе ровным счетом ничего не скажет. Слишком давно это было…
— Прости меня, но я ничего не понимаю.
— Я все объясню. Это плата за услугу, которую ты мне сумел оказать.
— Я???
— Ты. Ты в том числе… Мне поклонялись в этих краях и люди и лесные тролли. Однако отношения между богами не всегда бывают безоблачны. По иронии судьбы мне выпал жребий изгоя. Я не пожелал подчиниться, но силы были неравны. Меня заточили под моим алтарем, в моем подземном храме и связали сном. Оковы оказались крепкими, однако одна из моих верховных жриц смогла обмануть вечных, — огонь в глазницах вспыхнул еще ярче, посох звонко ударил о камни, — она оставила книгу… Ты, кстати, с этой женщиной знаком…
— Я? — у Ильма подкосились ноги, — я не… не… знаю никаких жриц…
— Знаешь, — прозвучал неожиданно жестко, — раз я так говорю.
Костлявый палец указал на некроманта.
— Ты, посмел нарушить покой моего храма…Ты должен был там умереть, но остался жив. Я не знаю, что она в тебе нашла… Точнее не знал, когда наблюдал за твоими трепыханиями под землей…
— Я понял, — Ильм сжал кулак, — я понял. Как же я тогда не догадался… Это был храм. Та красавица, сотворенная из праха, твоя жрица?
— Все, что от нее осталось… Впрочем, я не закончил свое повествование… Книга содержала в себе великолепные стихи и была заговорена. Любой ее нашедший смог бы прочитать их на своем языке…
— А в чем подвох? — не удержался Ильм и тут же испуганно захлопнул рот, зажав его ладонью.
— Подвох? Именно подвох… Тот, кто прочитал книгу, сам того не понимая, сделал бы все, для обряда моего пробуждения…
— Если ты вновь свободен, значит, обряд совершен, — заключил Ильм, — ума не приложу, когда я успел…
— Это был не ты… Хотя, сам того не понимая, ты тоже принял участие в моем освобождении. Так легли камни судеб… Ты сломал ключ, сам не зная, что перед тобой ключ…
— Я…
— Не перебивай, — посох еще раз ударил об пол, — даже смерть не стреножила твой язык… Книгу нашел жрец по имени Гийом. Он откуда-то узнал о том, что под вашим городом лежит мой дом… Он копал в подвалах своего замка… Ты ускользнул от смерти именно через этот раскоп…
— Гийом…
— Да, Гийом. Он прочитал книгу и совершил обряд. Он обагрил кровью мой алтарь.
— О, боги, — прошептал Ильм, — что же это получается? Да как же это… Выходит алтарь под восточной башней?
— Да, человек. Так оно и есть. На моем алтаре возведена мощная башня. Лучший фундамент для ее строительства трудно было отыскать…
— А я?
— Помнишь чашу с ногами, что ожила и череп в ней?
— Да, помню.
— Ты его разбил. Это был ключ. Жрец Гийом разбудил меня, ты отпустил на волю.
Ильм обхватил голову руками и опустился на пол. Теперь все осколки страшной мозаики встали на свои места. Почти все…
— Почему я здесь? Ответь.
— Мне всегда нравилось наблюдать, как вы люди карабкаетесь, копошитесь, боретесь друг с другом. Очень любопытная игра… Ты вышел живым из стольких передряг, что мне стало интересно как ты дальше
