— Что? — встрепенулся он, так как никак не ожидал таких слов.
— Курляндская просила тебя за мной следить, — спокойно, причем с утвердительной интонацией, повторила я.
— Ты что, свалилась откуда? И как такое тебе могло в голову прийти? — у Георгия вырвался смешок.
— Тогда бы все логично получалось. Ну, ладно. Теперь так и так все уже кончено. Признайся. Согласись, трудно поверить, чтобы пожилая женщина отдала совершенно незнакомой девице какие-либо ценности. Просто так. Ведь никаких гарантий я не давала. Да и не могла дать. Значит, Виктория Леопольдовна просто должна была подстраховаться. Так?
— По сути — так. Но я не имею к твоей старушке никакого отношения. Чем угодно могу поклясться. Я и не видел ее ни разу, — горячо оправдывался Георгий.
— Жаль. Я вообще-то думала, что ты ответишь откровенностью на откровенность.
Я смотрела на дорогу, решив полностью игнорировать Жору. В любом случае пусть не думает, что я такая уж дура. Я не верю ему, даже если он и прав. Слишком много разочарований.
— Я тебе серьезно говорю, — Георгий не мог успокоиться. — Я не знаю ее. И с тобой познакомился случайно. Вспомни. Мне собачка твоя понравилась.
— Она не моя.
— Ну да. Это неважно. И потом, если бы я за тобой следил, то не упускал бы тебя ни на миг. А так, сколько времени ты без меня провела? Много.
— Но затем всегда появлялся ты. Это как объяснить?
— Совпадение. Обычное совпадение.
— Скорее — необычное совпадение.
— Как тебе больше нравится. И еще, зачем мне за тобой было следить?
Ответ был слишком прост:
— Чтобы я не удрала с огромными сокровищами.
— Если бы бабулька хоть на минуту могла предположить, что ты удерешь, она не стала бы так рисковать, — возразил Жора.
— Ты дурак, Жора! Риска никакого! Ты что, еще не понял, что я говорю тебе правду? В шкатулке ничего не было!
— Я ложусь спать, — отчеканил он, откинулся на сиденье и отвернул лицо в сторону.
— Спи.
Я воспользовалась моментом, чтобы спокойно все обдумать. Наверное, Георгий тоже не отсыпаться лег. Сейчас взвесит все «за» и «против», а потом изберет новую тактику поведения.
Несмотря на то что он смог разъяснить все мои вопросы, я все равно была на сто процентов уверена, что он имеет к этой истории самое непосредственное отношение. И пусть не пудрит мне мозги.
Думаю, он еще покажет себя, и все объяснится. Я не отцеплюсь от него, пока не узнаю всей правды. Бояться мне больше нечего, так что действовать можно открыто и не таясь.
Чтобы получше все понять, я решила прокрутить события еще раз, с самого начала.
Познакомились мы с Викторией Леопольдовной случайно. Можно ли это было подстроить? В принципе — да.
Хорошо, допустим, она с самого начала прекрасно знала, кто я. Пусть так. Значит, она со мной знакомится. Оставляет мне собачку, хоть это совсем не принципиально и к делу не имеет никакого отношения. Просто предлог.
Собачку пытаются украсть. Тут опять либо случайность, либо хорошо спланированная операция.
Я представила, что бабулька все это придумала, и у меня мороз по коже побежал. Может ли она быть такой коварной?
Пойдем дальше. Она приглашает меня на чашечку чая. Но попадает в больницу. Стоп. Если рассуждать так, как я, тогда получается, что и в больницу она не случайно попала… Отравилась сама?
Я чуть не подпрыгнула.
Нет. Этого просто не может быть. Курляндская не могла рисковать своей жизнью только ради спектакля, пусть и самого главного в ее жизни. Впрочем, может, еще и нет.
Я своими глазами видела: она действительно была больна. Значит, симуляция отменяется. На самом деле отравилась? А если бы умерла?
Что-то тут не так. Я не могла до конца поверить в это предположение.
А дальше? Собаку и ключи Курляндская оставляет мне через соседку. Тем не менее не просит, чтобы я заглянула к ней в больницу. Мне самой пришла эта сумасшедшая идея в голову. Виктория Леопольдовна, разумеется, могла рассчитывать на такой благородный шаг с моей стороны. Тот, кто узнавал все про меня, наверняка узнал и то, что я человек душевный. Но ведь была вероятность, что все повернется по- другому.
Или она просто рассчитывала на то, что собака скоро мне надоест и я буду искать способ от нее избавиться? Собственно, если честно признаться самой себе, именно это и толкнуло меня на такой душевный поступок.
На смертном одре Курляндская просит меня об одолжении. Точнее сказать, о работе. Гонорар свой я получила. Правда, расходы превышают эту сумму, как теперь выясняется.
А всего-то и надо было, что отвезти драгоценности в другой город внуку. Пара пустяков. Драгоценности! И как я поняла, на большую сумму.
Такое можно сделать от безысходности, по большой глупости или по расчету — умному и тонкому расчету. Что являлось побудительной причиной в моем случае?
Нет. Я все-таки так просто эту историю не оставлю. Я доеду, конечно, до Антоновска. Но потом обязательно вернусь в Тарасов и встречусь с Курляндской. Она из квартиры не выйдет у меня, пока все не расскажет. И пусть деньги доплачивает. Аферистка хренова! У меня машина поколочена, тело искусано… А душа, та и вовсе разрывается.
Не сейчас, а тогда разрывалась, когда я подумала, что с Марысей что-то случилось. И опять же, из-за Виктории Леопольдовны переживала. Что она подумает, бедная, узнав, что ее собачка умерла? Как она это переживет?
Одно меня утешает — Марыся. Я на самом деле подружилась с нею. Не собака, а золото. Вот настоящая ценность, а не какие-то побрякушки в шкатулочке.
Я так резко затормозила, что Жора сильно дернулся вперед.
— Ты чего? — спросил он, делая вид, будто только что проснулся.
— Мне срочно надо выйти. Прости, что разбудила, но я сейчас.
Я выбежала из машины и бросилась к посадкам. Потом вернулась и открыла заднюю дверь.
— Марыся, пойдешь со мной?
Она с радостью выскочила.
— Вы надолго? — крикнул Георгий.
— Как получится, — пожала я плечами.
Я убежала из машины, потому что мне срочно надо было скрыть свою сумасшедшую и глупую улыбку. А не улыбаться я не могла. Если бы можно было заорать, я с удовольствием бы это сделала. Но неудобно. Мой спутник еще подумает не о том.
Я обняла собаку и прижалась к ней.
— Марысечка, золото мое…
Она поняла, что я проявляю любовь, и в ответ лизнула меня в лицо.
Я посмотрела на ошейник. Довольно массивный и старый. А почему нет? Почему я решила, что мне так просто и честно все доверят? Глупо. А вот спрятать сокровища на Марысе — это скорее всего то, на что пошла Курляндская. Когда я дошла до такой идеи в машине, то и тормознула чересчур.
Конечно, это самый лучший вариант. Я следила и охраняла одно, а самое главное всегда было у меня под боком. Я охраняла Марысю просто так.
Виктория Леопольдовна правильно рассудила — я бы ни за что не позволила нанести собаке вред. Она знала, что я буду бороться за нее не меньше, чем за шкатулку, а может, и больше. И она не просчиталась.
