– А отчего вдруг произошел приступ? Он что-то съел?
Вот этого вопроса я и боялась больше всего.
– Я сегодня утром заказала завтрак с доставкой на дом в китайском ресторане. Мы поели, и вот результат... – торопливо проговорила я и бросилась к лестнице. – Ну, ладно, я побегу.
Беспалова внимательно посмотрела на меня, и в ее взгляде мелькнула тень подо-зрения.
– Таня! – окликнула Вероника.
– Да? – оглянулась я.
– Вы должны знать, что можете не успеть. Вы отдаете себе в этом отчет?
– Да, – я прекрасно поняла, что она имела в виду.
– Вы что же, побежите по лестнице? Вот же лифт.
– А вдруг он застрянет? По лестнице надежнее, – уже на ходу крикнула я.
Когда хлопнула входная дверь моей квартиры, я остановилась. К этому моменту я сбежала вниз на целых три пролета. А дорога каждая секунда! Как можно тише ступая, я побежала назад, вверх по лестнице. Запыхавшись, остановилась у двери рядом с моей и начала трезвонить. Открыла соседка, немало удивленная столь настойчивым звонком. Она даже не успела спросить, что мне нужно, как я грудью задвинула ее в квартиру, зашла сама и закрыла дверь.
– Я забыла дома ключи. Пустите меня перелезть с вашего балкона на свой, – протараторила я.
– Пожалуйста, – дала согласие изумленная моим налетом женщина.
Зазор между балконами был небольшим, но если не повезет, то и его достаточно, чтобы упасть вниз и разбиться в лепешку. Я решительно подошла к перилам и перекинула через них одну ногу. Немного перевесилась, нащупала небольшой выступ и только тогда встала на него как следует. Затем я перенесла вторую ногу и оказалась, таким образом, висящей над пропастью. Стоя, вцепившись в перила, на крошечном выступе по внешнему краю балкона, я прикинула, как перебраться на другой балкон: отцепить руку и взяться за свои перила, а потом перешагнуть. Но сделать это оказалось непросто – руки ни за что не хотели слушаться. Я начала уговаривать себя: «Поторапливайся, потому что, пока ты, Татьяна Иванова, висишь тут, в твоей квартире могут убить человека!» Но рукам, видимо, было наплевать, что по их вине может произойти убийство. Им вообще на все было наплевать. Не желали они отцепляться, и все тут.
– Ну что ты там застряла? – услышала я свистящий шепот со своего балкона. – Она уже в комнате.
Это был Гарик. Я пригласила его участвовать в засаде. Наверное, мне очень не хотелось перед ним опозориться и предстать перед представителем правоохранительных органов трусихой, потому что руки вновь стали слушаться, и я перебралась на выступ собственного балкона. Дальше – лучше: Гарик схватил меня своими сильными руками и втащил, подняв через перила, внутрь. Я попыталась бодро улыбнуться, но колени предательски дрожали, выдавая мое подлинное состояние. Но Гарик не обратил внимания на это. Или сделал вид, что не обратил? Впрочем, неважно. Главное, я была на месте. Теперь необходимо переключиться на Веронику и Беспалова. Мы с Гариком заняли наблюдательную позицию.
В комнате царил полумрак. Окно и дверь на балкон перед уходом из дома я предусмотрительно задернула плотными шторами. Но через небольшие щели по бокам нам с Гариком отлично была видна вся комната.
На диване лежал бледный, прерывисто дышащий Беспалов. Одна его рука беспомощно свисала вниз.
Вероника подошла к нему и села на край ложа. Несколько секунд она внимательно разглядывала бывшего мужа. Какие, интересно, чувства испытывала в тот момент эта женщина? Трудно сказать. Во всяком случае, лицо ее оставалось совершенно бесстрастным.
– Сергей! – позвала Вероника. – Ты меня слышишь?
Беспалов молчал.
– Если слышишь, но не можешь говорить, то хотя бы кивни или сожми руку, – попросила она, взяв Беспалова за руку.
Немного подождав, но так и не получив ответа, Вероника встала. Мы затаили дыхание. Постояв в задумчивости долю секунды, она направилась к окну. Мы с Гариком, как по команде, присели и затаились. Я буквально вдавилась в стену под окном. Что, если Вероника нас заметит? Как она на это отреагирует? Кто вообще может строить прогнозы, если речь идет о психически нездоровом человеке... Я услышала, как Вероника отдернула над моей головой штору.
«Наверное, в окно смотрит», – подумала я.
Слава богу, пронесло – она нас не увидела. Но как мы узнаем, что можно продолжить наблюдение?
Через пару секунд Гарик очень осторожно, не дыша, приподнялся, заглянул в комнату, после чего глазами дал мне понять, что Вероника отошла от окна. Я тоже потихоньку встала и прижалась к стене.
Вероника повернулась спиной к окну, ушла в глубь комнаты и взяла свою сумочку. Мы насторожились. Из сумочки она достала одноразовый шприц. Гарик и я приготовили пистолеты. Беспалова подошла к своему бывшему мужу и взяла его руку, намереваясь сделать инъекцию. Не успела она коснуться иглой руки Сергея, как больной сказочным образом пришел в себя и схватил ее запястье. В это же мгновение мы с Гариком практически ввалились в комнату, нацелив свои «пушки» на несостоявшуюся медсестру.
– Стоять! Не двигаться! Руки за голову! – устрашающе орал мой друг из милиции.
Вероника удивленно захлопала густыми ресницами:
– В чем дело? Что тут происходит?
«Браво! Бис! Святая невинность», – мысленно зааплодировала я талантливой актрисе, а вслух сказала:
– Вам сейчас лучше не делать резких движений.
– Может быть, все-таки мне объяснят, что тут творится? Сергей! Я жду объяснений! – с видом оскорбленного достоинства обратилась она к бывшему мужу, который мертвой хваткой держал ее за руку.
– Отдайте мне шприц! – приказал ей Гарик, не обращая внимания на ее громкие протесты.
– Что вы себе позволяете?! Как вы со мной разговариваете! – продолжала возмущаться Беспалова. – Разве я не имею права сделать укол димедрола умирающему от шока человеку? Это что – противозаконно?!
– Димедрол? – Гарик вытаращил на меня удивленные глаза. – Там димедрол?
«Купился на хорошую игру красивой женщины», – посмотрела я на своего коллегу с сожалением.
– А вот мы сейчас проверим, – сказала я, хотя внутренне содрогнулась от мысли, что в шприце действительно может оказаться лекарство. Это будет провал! Полный провал! Фиаско! Тогда грош мне цена как детективу. «Нет, не могла я ошибиться. Она – убийца», – тряхнула я упрямо головой и сделала шаг к дивану.
Беспаловой моя идея с проверкой очень не понравилась – она попыталась выдернуть руку из Сережиных «клещей» и встать. Но от резкого движения уронила шприц. И тут я проявила необыкновенную ловкость: поймала его на лету, даже не уколовшись. Гарик забрал у меня эту одноразовую улику, выпрыснул часть ее содержимого в чистую пепельницу, и через мгновение нам в нос ударил резкий, отнюдь не лекарственный запах.
– Вам не кажется, что димедрол почему-то сильно пахнет уксусом? – съязвила я.
Минутная пауза. Каждый пытался осмыслить случившееся.
Первым заговорил Сергей.
– Я до последней минуты не хотел верить, что за всем этим стоишь действительно ты, – произнес он грустно. Теперь все его сомнения развеялись, как дым.
Серые глаза Вероники мгновенно приняли холодный стальной оттенок, а рот ее искривился. Боже мой! Я узнала эту ухмылку. Точно так ухмылялась мерзкая крыса из моих снов. Так вот на кого она была похожа... Как же я сразу не догадалась?!
– Да! Это я! Я хотела тебя убить! – с каким-то садистским удовольствием прошипела она сквозь зубы. Совсем как снившееся мне отвратительное животное.
От нее исходили волны такой нечеловеческой злобы и агрессии, что Беспалов с отвращением отдернул свою руку, все еще державшую ее запястье.
