Русский космос: Победы и поражения

исполнителям.

В значительно меньшем масштабе и на относительно небольших ресурсах стратегию Ю. В. Андропова попытались реализовать в 2006 году в рамках создания государственной корпорации «Ростехнологии». Объединение и реструктуризация выживших в аду либеральных реформ технологичных производств, их жесткая ориентация на возвращение старых и захват новых рынков как внутри, так и вне страны и стремление к возобновлению комплексного и рационально направляемого технологического прогресса представляли собой попытку воплотить в жизнь идеологию корпорации «Звезда» и начать ее создание заново.

Конкретные – и не вызывающие сомнений – недостатки государственной корпорации как организационной формы в ее современном российском виде очевидны, однако при всей своей значимости они не способны нейтрализовать позитивное значение качественно новой для пореформенной России системы целей и постановки комплекса вполне практических задач.

Реанимация проекта «Морской старт» и на его базе космических работ в целом представляет собой неотъемлемую часть создания и организации уверенного развития качественно нового российского высокотехнологичного комплекса.

Собственно, это и есть одно из главных проявлений современной российской инновационной модернизации в ее содержательном, реально работающем и перспективном, а не сугубо пропагандистском виде.

Глава 14 Космические технологии – основа модернизации

Космические технологии являются объективным стержнем российского технологического реванша не только в силу сохранения в этой сфере актуальности технологического наследства Советского Союза (включая возможность относительно быстрой – из-за огромной романтичности профессии – реанимации кадровой базы), но и из-за объективной слабости внешней конкуренции.

Эта слабость вызвана, с одной стороны, общим для современного человечества торможением технологического прогресса (вызванного в том числе завершением холодной войны), а с другой стороны – качественно более высокими издержками более развитых стран (вызванными в том числе и высоким уровнем социальной защиты). Глобальная экономическая депрессия делает ценовую конкуренцию все более жесткой, и это открывает для российской космонавтики многие двери, еще недавно казавшиеся запечатанными наглухо самыми разнообразными запретами, в том числе и политико-стратегическими.

Космическую отрасль логичнее всего использовать в качестве катализатора, стартового механизма российской модернизации, конечно же, отнюдь не потому, что перед ней открывается благоприятная перспектива на внешних рынках. В конце концов, у сырьевых экспортно-ориентированных отраслей она значительно более благоприятна, но трудности превращения сырьевых сверхдоходов в «локомотив» модернизации настолько высоки, что породили даже устойчивый (не только в нашей стране, но и во всем мире) стереотип «нефтяного проклятья».

Главное в космической отрасли – ее высокотехнологичность. Одна и та же сумма денег, заработанная относительно простой в технологическом отношении (например, сырьевой) и высокотехнологичной отраслью, оказывает на экономику принципиально различное воздействие.

Высокотехнологичная отрасль просто в силу своей природы обладает существенно большим количеством смежников; соответственно, заработанные ею деньги значительно менее концентрированы и не только расходятся по гораздо большему числу субъектов экономики, но и в силу этого в большей степени остаются в ней и не выводятся за ее пределы.

Сырьевая же отрасль, оплачивая работу сравнительно небольшого количества смежников, концентрирует значительные финансовые потоки, что создает предпосылки для консолидированного вывода их из страны.

Кроме того, сам факт качественно меньшего количества и (что не менее важно) разнообразия участников хозяйственной деятельности создает в сырьевой отрасли объективные предпосылки для разного рода сговоров – от монополистических до коррупционных. В высокотехнологичных же отраслях такие сговоры затруднены объективно, просто в силу качественно большей диверсификации хозяйственной активности.

Существенным фактором, различающим две группы отраслей, является и тип культуры, генерируемый ими на своих производствах и неминуемо транслируемый во все общество.

Сырьевые отрасли, обладающие в целом более простыми и менее изменчивыми технологиями, склонные к передаче решения сколько-нибудь интеллектуальных задач на аутсорсинг, имеют в силу этого, как правило, жестко иерархизированную структуру управления. Соответственно, обычно они объективно, вне зависимости от желания своих субъектов, порождают и воспроизводят традиционную культуру иерархии, основанную на подчинении младших старшим и на исполнении указаний.

Современные же высокотехнологичные производства объективно требуют интеллектуальной деятельности, которая несовместима с работой по принципу «я начальник – ты дурак» и требует не только систематического делегирования широкого круга полномочий и вовлечения исполнителей в процедуру выработки управленческих решений, но и создания атмосферы свободы как таковой. В результате высокотехнологичные производства порождают и воспроизводят современную культуру, близкую к сетевой, в которой иерархия носит добровольно-ценностный, а не принудительно-административный характер и основана на авторитете и эффективности. Такая культура стимулирует проявление инициативности и разумного риска, формирует гармоничное сочетание свободы и ответственности, производит активную творческую и при этом сознательно дисциплинированную личность.

Это представляется специфическим проявлением в области экономики одного из наиболее общих принципов человеческого развития: на динамику как личности, так и общества определяющим образом влияет не то, что они делают, а то, как именно они это делают: образ действия, как ни парадоксально, оказывается значительно важнее не только предмета, но даже и результата.

Осуществляя примитивные действия, и человек, и коллектив, и общество приспособляются к ним – и упрощаются сами (что обычно проявляется в первую очередь в виде заметного снижения уровня интеллекта).

Осуществляя сложные действия, и человек, и общество развиваются, усложняются, умнеют – и в результате, как правило, существенно повышают свой уровень конкурентоспособности, а затем и благосостояния.

Возрождение космической отрасли как безусловного общественного приоритета, новая активизация освоения космоса, пусть даже ближнего, как безусловно сложная отрасль представляется в свете изложенного важным фактором слома сложившихся как в России, так и во всем человечестве негативных тенденций и возвращения от архаизации, комплексной деградации к прогрессу.

Конечно, среди высокотехнологичных есть и более масштабные (например, военно-промышленный комплекс в целом), и более сложные, более наукоемкие отрасли. Среди последних в первую очередь следует назвать электронику, биотехнологии и даже пресловутые нанотехнологии, которые, несмотря на исступленную официальную рекламу, все-таки существуют на самом деле (и даже в нашей стране).

Почему же мы рассматриваем как стартовую отрасль российской модернизации именно космонавтику, а не, скажем, значительно более перспективную (и авторитетную в мире с точки зрения привлечения интереса и инвестиций) генную инженерию?

Причина в том, что, помимо объективных, космическая отрасль обладает еще и рядом исключительно важных для человеческой психики (и, соответственно, для самых разнообразных систем принятия решений) субъективных преимуществ.

Прежде всего, космическая отрасль самим фактом своего существования ставит с одной стороны волнующие и романтичные, а с другой – предельно понятные самым широким слоям общества (даже в условиях пугающего падения общего уровня образования) сверхзадачи.

Ведь человек по самой своей природе не может существовать без сверхзадач, без постоянного стремления к неким отдаленным, гарантированно недостижимым в ближайшем будущем целям, вдобавок ко всему еще и выходящим за интересы его текущей, сиюминутной