РУССКАЯ ФАНТАСТИКА 2006

- Можно влиять на сознание с помощью пищи? Одним уникальным набором специй лечить почки… а другим?

- Это фантастика.

- Мы только подбираемся к вопросам, которые меня Действительно интересуют. Так что не юли. Ты же видишь: я хорошо разработал тему. Тот, кто лечит, умеет убивать. Это как инь-янь, как день и ночь - одно невозможно без другого. Если ты умеешь лечить, сумеешь и убить. Но это крайности. Ты умеешь дурманить людей своими травками? Так? Отвечай!

- Современные психотропные препараты справятся с задачей быстрее и эффективнее.

- Зато они оставят следы. А на твои приправы никто не обратит внимания.

- Зачем это вам, Рудольф Каземирович? - тихо спросил господин Ра.

- Я только думаю, как можно тебя использовать. А для разработки планов требуется полная информация. Итак, ты умеешь брать людей под контроль?

Повар ответил не сразу.

- Да.

- Какое время на это требуется?

- По-разному. Чтобы создать в организме человека нужный букет остаточных отложений, требуется не менее недели.

- Ты слышал о ресторации “Круг любителей покушать”? - неожиданно бросил Елакс.

Ответа не последовало.

- Она располагалась на Воронцовской еще до революции. Забавное совпадение, да? Я выяснил, что владел ресторацией граф Холодов. Большой гурман и, по отзывам современников, отличный повар. Я хочу видеть твою морду, Ра.

- Зачем?

Но требование Елакса смутило повара, он машинально отшатнулся назад. Даже в темноте по голосу и по движениям стало понятно, что от безразличия господина Ра не осталось и следа.

- Затем, - веско произнес Рудольф Каземирович, - что у меня есть фотография графа Холодова.

Господи, как же он работает!

Как может он творить такое?!

Он человек? Нет!

Он - Мастер!

Теперь я знаю, что значит быть Мастером с большой буквы. Теперь я понял, кто достоин этого звания. Такие люди рождаются раз в сто лет… Нет! Раз в тысячу лет!

Уникумы! Гении! Бриллианты самой чистой воды!

Но, господи, как же он работает!

Глядя на его ловкие руки, глядя, как безошибочно выбирает он приправы и специи, как точно смешивает ингредиенты и отмеряет силу огня, я завидовал и стыдился. Я завидовал его гению и стыдился себя. На фоне этого повара я чувствовал себя букашкой, никчемным недоучкой, не имеющим ни таланта, ни умения. Я стоял рядом с ним, в его святая святых, в его кухне, и видел себя жалким оборванцем, которому разрешили посмотреть на великолепие дворца. Нет, в оснащении кухни не было чего-либо необычного, но он наполнял ее своим мастерством, своим Даром, и каждая сковорода, каждая кастрюля начинали казаться таинственными артефактами, магическими инструментами кудесника, превращающего продукты в гастрономические чудеса. Я наблюдал, как он священнодействует, и с тоской понимал, какая пропасть лежит между нами.

Я едва не плакал, глядя на работу Мастера.

А потом он предложил мне снять пробу с только что приготовленного блюда.

“Что скажете, коллега?”

Коллега? Его великодушие не знало границ! Я насладился неземным вкусом жаркого и, потрясенный, смог произнести только одно:

“Великолепно!”

“А знаете, его не так уж и сложно готовить. - Он улыбнулся. - Главный нюанс - подготовка мяса… Вы готовите свежую ягнятину?”

“Конечно!”

“Хотите, подарю вам рецепт?”

Я ловил каждое слово, запоминал ингредиенты, пропорции, нюансы приготовления. Я не записывал, я знал, что пронесу подаренный великим Мастером рецепт через всю жизнь.

И буду гордиться тем, что такой человек снизошел до меня.

- Европейских поваров начали выписывать при Петре Первом. В том числе и знаменитых - заманивали огромными деньгами… Западная кухня тогда была в моде. На алмаз наткнулся граф Шереметев. Он нашел человека, которого вы называете “хорошим поваром”, человека, обладающего колоссальными знаниями по европейской кухне и кухне Нового Света. Так была заложена основа московского общества гурманов. К тому времени русские повара уже имели представление о кухнях Китая, Индии и Азии, требовалось систематизировать знания, положить начало школе. Революции и войны в Европе облегчили задачу: в Москве появились бегущие от потрясений специалисты, подчас - гении кулинарии. Все, что оставалось, - нагнуться и подобрать лежащее под ногами золото. - Господин Ра помолчал. - Граф Холодов был продолжателем традиций русских гурманов, лидером закрытого общества, сложившегося в Москве в течение восемнадцатого века. Я, как и вы, узнал о “Круге любителей покушать” и стал искать…

- Хватит болтать. Покажи лицо! - Елакс не скрывал волнения. - Лицо покажи!

Повар же, напротив, успокоился, взял себя в руки. Голос его звучал с прежним спокойствием:

- Что вы хотите увидеть, Рудольф Каземирович?

- Ты знаешь что, - буркнул Елакс. - В исторических материалах подчеркивалось, что Холодов не любил фотографироваться, но отказать великому князю Кириллу не смог. Я раздобыл карточку в Париже, в архиве императорской семьи. И хочу убедиться…

- А стоит ли?

- Значит, правда?

Господин Ра молчал, но тишина стала самым красноречивым ответом на вопрос. Елакс покачал головой:

- Сколько ты живешь, Холодов?

- Учитывая обстоятельства, имеет смысл спрашивать, сколько мне осталось.

- И сколько?

- Не так много. Лет тридцать-тридцать пять. Никто из общества не преодолевал двухсотлетний рубеж.

Елакс шумно выдохнул. Он верил. Он верил каждому слову повара.

- И все только потому, что вы правильно жрали!

- С детства, Рудольф Каземирович, - уточнил господин Ра. - Родители правильно кормили нас с младенчества. Индивидуальная диета.

- Ты хочешь сказать, что мне можно не беспокоиться?

- Почему же? - Повар на мгновение задумался, оценивая состояние собеседника. - Если постараться, можно обеспечить вам пятнадцать-двадцать дополнительных лет. Если же оставить все как есть, то, даже пересадив почки, вы не преодолеете семидесятилетний рубеж.

- Пугаешь?

- Я хороший врач, Рудольф Каземирович. Мне не нужны длительные исследования, чтобы понять, сколько вам осталось.

- А ты, значит, согласен меня тянуть?

- Я хороший врач, - повторил господин Ра. - Ближайший год вам придется питаться только в моем ресторане. Затем - только ужинать. Потом посмотрим.

- Я часто уезжаю из Москвы.

- Вас будет сопровождать Ноэль.