Нет, у Джона будет другой партнер. Не буду пока говорить кто, потому что я еще не получил его согласия. Это довольно известный музыкант, но у него есть и актерский опыт.
В Штатах? Больше миллиона, но я лично пока не получил ни цента. Мы получили часть аванса от компании «Голдуин», но все эти деньги пошли на покрытие расходов на съемки фильма.
Нет, сам бюджет фильма. Продюсер вложил деньги, и нужно сначала возместить ему эту сумму. Мы получили деньги, но передали их моему продюсеру в Германии, Отто Грокенбергеру. Конечно, мы получим прибыль от фильма, но это будет позже. Я знаю, что кассовые сборы в Америке составили больше миллиона; в Европе фильм пользуется еще большей популярностью, так что я думаю, в европейском прокате сборы составят около полумиллиона, а может быть, и больше.
Если бы я делал фильм с таким же бюджетом, какой был у «Рая», я мог бы его профинансировать.
Фильм является моей собственностью — вот почему я не хочу работать в Голливуде, — и я получаю пятьдесят процентов всей прибыли.
Да, они так не делают. Не думаю, что режиссер там
Да. Он умный человек, и он очень доволен фильмом.
Я думаю, фильм начинает окупаться примерно через год после выхода в прокат. Но поскольку моя картина малобюджетная, она уже окупилась. Но прокат тоже стоит денег — одному только дистрибьютору в Штатах нужно заплатить около трехсот тысяч долларов, а может быть, и полмиллиона. Мы получили от них аванс и теперь должны дождаться, пока они отобьют эту сумму, — только потом пойдет прибыль. Я думаю, через пару лет.
В Германии телевидение частично находится в собственности государства, и его качество там гораздо выше, чем у нас. Там по телевидению показывают фильмы, которые у нас считаются экспериментальным, авангардным кино. Немецкое телевидение финансирует многих европейских кинорежиссеров.
Например, так называемое новое немецкое кино возникло благодаря поддержке немецкого телевидения. Фассбиндер, Херцог, Вендерс, Шлендорф — всех этих режиссеров финансировало телевидение. А в последнее время оно оказывает финансовую поддержку независимому американскому кинематографу. Примеров масса: «Страннее рая», «Неистовый» Чарли Ахерна, филШы Александра Рокуэлла, фильм Бетт Гордон. Марк Раппапорт тоже получал финансовую помощь от немецкого телевидения. Правда, сейчас ситуация изменилась, потому что немцы стали больше поддерживать молодых режиссеров из Германии и меньше внимания уделяют зарубежным режиссерам.
Конечно нет. Не важно, кто финансирует фильм, — все равно он получился бы таким, каким я его задумал.,
Думаю, на фильм повлияло и европейское, и американское кино. Скажем, герои фильма — типичные американцы, несмотря на то что по сюжету двое из них приезжают из Восточной Европы. Но в том, что касается формальных вещей, фильм действительно не американский, здесь больше европейского и японского влияния. Однако это не связано с тем, что я нашел деньги на фильм именно в Европе. Просто за последние двадцать лет европейское кино дало мне как режиссеру больше творческой энергии и вдохновения, чем вся голливудская кинопродукция, вместе взятая.
Нет. Честно говоря, мне эта мысль даже в голову не приходила.
Нет, не думал. Я знал, что не успею закончить фильм к фестивалю, и не собирался торопиться, но продюсер убедил меня, что мы можем успеть. Мы стали работать интенсивнее, и в результате фильм попал в Канны, но все это получилось спонтанно, я не строил никаких планов заранее. Я узнал, что есть возможность показать его в Каннах, когда фильм был уже наполовину смонтирован.
Да.
Довольно странное. Это утомительное мероприятие. Не знаю, как лучше объяснить. С одной стороны, все очень помпезно и театрально, многие появляются там, только чтобы продемонстрировать, что у них много денег. С другой стороны, в Канны съезжаются интереснейшие режиссеры и актеры из Европы и Америки. Все было замечательно — только долго. Я пробыл там почти две недели, хотя мне хватило бы и пары дней. Но я получил массу впечатлений.
Нас познакомил Ник, но прошло довольно много времени, прежде чем я по-настоящему узнал его, потому что он очень замкнутый человек. Мы знакомы уже шесть лет, так что теперь я неплохо его знаю. Мы дружим, стараемся не теряться и, если оказываемся одновременно в одном и том же городе, обязательно встречаемся. Он мне очень нравится, хотя мы не сразу сошлись с ним, потому что я немного стеснительный человек, а он крайне замкнут и сдержан.
Такой у него характер. Кроме того, он очень известный человек, и ему приходится быть осторожным в личном общении. А вообще он по натуре скорее наблюдатель и не будет говорить, если ему нечего сказать.
Да, точнее, его нью-йоркская компания, «Грей-сити-филмз». У них осталась пленка после того, как они закончили «Положение вещей» — фильм, который Вим снимал в Португалии и в Лос-Анджелесе.
Это был подарок. Вим стал сопродюсером фильма чуть позже. Моя компания и «Грей-сити», компания Вима, продюсировали первую часть фильма совместно. Собственно, продюсер Вима, Крис Северник, и дал мне эту пленку, хотя сам Вим тоже предлагал. Когда я собрался снимать полнометражную версию фильма, компания Вима не смогла меня профинансировать, потому что они сами искали деньги для съемок фильма «Париж, Техас» и еще для одной картины, которую Крис Пети снимал в Германии. Так что они не могли участвовать, и мне пришлось искать другого продюсера для полнометражной версии.