— Здравствуйте, Николай Николаевич. Это Татьяна Иванова, частный детектив. Что вы можете мне сказать по поводу того списка ювелирных украшений, который я вам оставила? — суперофициальным тоном осведомилась я.
— Что я могу сказать по поводу списка, — повторил Соколов, — да, собственно, ничего. Кстати, вчера вечером звонил отец. Я рассказал ему про ваш визит. Он не возражает, чтобы я оказал вам содействие, а вам просил передать привет.
— Спасибо, — ответила я. — Значит, на комиссию интересующие меня украшения еще не сдавали?
— Пока нет. Татьяна, я думал, вы поймете, что мое молчание — это, вопреки известной пословице, отрицательный ответ. Если что-то из вашего списка промелькнет в наших скупках и ломбардах, то я всенепременно дам вам знать. — Соколов-младший выдержал эффектную паузу, а потом спросил: — Татьяна, неужели вы ожидали, что похищенные драгоценности так быстро всплывут?
— Да, я, конечно, понимаю, что преступник вряд ли сразу же после кражи будет лично сбывать все золото скопом. Но вот разрозненно и через подставных лиц — такое вполне возможно. Вы не находите?
— Конечно, такое может быть. Не волнуйтесь, я буду звонить вам по поводу каждой цепочки, похожей по описанию на похищенную, а уж если это будет эксклюзив из списка, тем более… Извините, тут ко мне посетитель пришел. До свидания, — Соколов отключился, не дождавшись моего прощального слова.
Конечно, надеяться на то, что преступник сразу же проявит себя, было глупо. Но не воспользоваться знакомством с Соколовым-старшим я не могла. Вот поговорил он со своим сынком, и Коля стал уже приветливее со мной. Думаю, он не лукавил, обещая сразу проинформировать меня, если кое-какое золотишко засветится криминальным блеском. Ладно, одно дело сделано, надо переходить к следующей нерешенной задаче. Пожалуй, пришло время встретиться со стариками-разбойниками.
Я поехала к Дудареву. Он интересовал меня как рационализатор, способный изготовить ключ к электронному замку. Во дворе дома, в котором он проживал, мне снова встретился вчерашний парнишка.
— Вы к дяде Сереже? — спросил он, сразу узнав меня.
— Да, к нему, — подтвердила я. — Надеюсь, он сегодня в форме?
— Думаю, пока трезвый. Да, вы ему много денег за ремонт не предлагайте, — по-деловому посоветовал юноша, — а то набалуете его и дядя Сережа ставки повысит.
— А ты-то что беспокоишься, тебе ведь видак больше ремонтировать не надо? — спросила я.
— Ну видак не надо, а вот микроволновку надо. Она тоже то и дело ломается.
— А дядя Сережа, значит, еще и СВЧ-печи чинит?
— Да все, что угодно! Главное, чтобы трезвый был.
— Ясно, а сколько же мне запросить за ремонт телевизора?
— Не знаю, вы с полтинника с ним торговаться начните. Мама всегда так делает.
— Понятно, — сказала я и зашла в подъезд.
Сергей Викторович открыл дверь на мой звонок практически сразу, причем, как и его друг Лункин, тоже не осведомился, кто к нему пожаловал. Как беспечны эти старики! Или они уже ничего не боятся?
— Вы ко мне? — с легкой степенью удивления спросил Дударев и, не дожидаясь ответа, широко распахнул дверь. — Что-то мне лицо ваше знакомо. Где я мог вас видеть?
Я вошла в квартиру и, после того как хозяин захлопнул дверь, сказала:
— Я тут квартиру в соседнем доме снимаю, мне бы телевизор хозяйский починить…
— Какой?
— «Самсунг», — ляпнула я первое, что пришло в голову.
— Значит, современный. Ну, в общем-то, это для меня не проблема. Я вот только плазменные еще не чинил, просто никто не обращался. Вы, девушка, посидите в этой комнате. Подождите, пока я переоденусь и соберу чемоданчик. Какая поломка у вас, вы сказали?
— Ну, я не знаю, может, дело вовсе не в телевизоре, а в пульте…
— Ладно, посмотрим, — донеслось из другой комнаты.
— А знаете, у меня еще сигнализация в машине что-то барахлит, — осторожно прощупывала я возможности рационализатора.
— Тоже посмотреть можно. А что с ней конкретно? — спросил Дударев, войдя в зал, взглянул на меня, побледнел и едва не выронил из рук свой чемоданчик. Я сразу догадалась, что он узнал меня. — Телевизор, говорите, сигнализация… А что же в сервисные центры не обращаетесь? Зачем ко мне пришли?
— Ну, понимаете, гарантийный срок прошел, а мне подешевле отремонтировать хочется. Говорят, что вы мастер на все руки, с любой электроникой справиться можете, — сказала я голосом невинной овечки.
— Нет, не с любой! — резко возразил Сергей Викторович. — И вообще, зачем вы ко мне пришли? Я узнал вас! Мы вчера у Ипполитыча в дверях встретились! Он сказал, что вы — сыщица. Итак, зачем теперь ко мне пожаловали?
— Да, вы правы, я — частный детектив Татьяна Иванова. А пришла я к вам, чтобы задать несколько вопросов.
— Ну так и задавали бы их сразу, а не придумывали разные байки про ремонт, — кипятился пенсионер. — Не люблю я, когда так со мной поступают. Мне сразу подозрительным показалось, когда Семен про вас рассказал. Не верю я в детективов. Говорите прямо — что вам от нас надо?
— Успокойтесь, Сергей Викторович! Если не верите на слово, что я частный детектив, то можете посмотреть мои документы. — Я достала из сумки лицензию и протянула ее Дудареву.
Тот взял ее, надел очки и стал внимательно изучать бумагу.
— Ну не знаю, — протянул он. — В принципе такую ксиву подделать — раз плюнуть. При наличии сканера и принтера никаких проблем.
— Так вы еще и подделкой документов занимаетесь? — съязвила я.
— Обижаете, — сказал пенсионер, возвращая мне лицензию. — Для этого много ума не надо. Значит, так, говорите прямо, зачем пришли, иначе мне придется указать вам на дверь. Уж не сочтите это за невежество, но вы вошли ко мне обманом, а я этого не люблю. Итак, слушаю.
— Сергей Викторович, я не могу раскрыть вам все детали преступления, расследованием которого занимаюсь.
— Почему?
— Потому что существует тайна следствия, — сказала я, но Дударева, в отличие от его приятеля Лункина, такое объяснение не удовлетворило. Он состроил кислую мину. — Поймите, мой клиент не заинтересован в огласке.
— Значит, это аферист какой-то, — сделал свой вывод пенсионер.
— Ну почему же сразу аферист? Он — бизнесмен.
— Ой, не люблю я это слово — бизнесмен, — признался Сергей Викторович. — Ну да ладно… Если мы с вами одними загадками разговаривать будем, то какой толк от нашего разговора? Говорите прямо: что вы лично от меня хотите? Я уже всю голову сломал…
— Понимаете, меня интересует все, что связано с бывшей соседкой Лункина, Антониной Ершовой.
— Да, дела… То, что вы вчера к Ипполитычу с этим приходили, это я еще могу как-то понять, но вот ко мне почему?
Из уважения к почтенному возрасту моего подозреваемого я не могла сразу же бросить в него свои обвинения, поэтому снова стала юлить:
— Мне показалось, что у Лункина с памятью как-то не очень. Я подумала, что вы, Сергей Викторович, сможете что-нибудь новое вспомнить.
— Что именно?
— Скажите, а вы на суде присутствовали?
— Само собой.
