– Никогда не заключай союза с Тьмой, – тихо шепнула Тайви. – Что бы ты от этого ни выиграл, проиграешь неизмеримо больше.
Да, нас действительно узнали. Хоть и были мы одеты в коекак сшитые шкуры, дабы не выдать себя покроем одежды, хоть кожа была серой, один из бордовых обернулся. На миг отпрянул назад, а потом успокоился.
– Зеленые. – Он облегченно вздохнул. – Слава богу. Нам надо еще минут пять. Помогите задержать этих рыцарей. Ваши стрелы, я слышал, пробивают их доспехи.
Бедняга. Он тоже не мог вообразить, что светлые, как бы они ни были обижены, помогут Темной стороне. Это был старый закон: во время войн с темными все внутренние дрязги прекращаются. Впрочем, стоит ли считать, сколько законов мы уже нарушили? Помоему, все, что только можно.
– Режьруби! – заорал Хансер…
Это было настоящее кровавое безумие. Когокого, а наших новопосвященных уговаривать было не надо. Они узнавали лица, памятные по Зеленому замку, они опьянели от чувства собственной силы. Каждый из них мог убить высшего один на один – для них это было ново. Половина тут же взялась за мечи – славяне, викинги, кельты, пара арбалетчиков Руи. Лучники методично отстреливали всех, кто пытался уйти порталом. Спасибо Аркадии – отлично научила их замечать, когда повелевающий стихиями творит заклинание. Одна Тайви не участвовала во всем этом.
Аркадия сошлась с какимто оранжевым, в шкурах, побрякушках, с множеством косичек – шаман, ни дать ни взять. Он воздвиг магический щит, видя, как в бешеном ритме завертелся жезл зеленой. Это при обычных заклинаниях важна грация, плавность и точность движений, четкость слов. При творении боевых ты вкладываешь в сверхъестественное силу своего тела. Здесь, как с мечом, движения быстрые, резкие, ну и точные, конечно. Нет, можно, правда, и без этого, но точно так же и стрелу можно без лука бросить. Потомуто и выделяют среди повелевающих стихиями ориентированных на бой.
Аркадия была известна, ее опасались, оранжевый, понятно, решил закрыться. Только вместо заклинания в него полетел сам жезл. Точно в лоб. Отбросил, оглушил. Аркадия «пружиной» прыгнула следом. Жезл сам вернулся ей в руку, и прыжок завершился ударом. Нижний конец жезла, чуть заточенный, проломил лобную кость оранжевого. Он был еще жив: не такто просто развоплотить высшего, – Аркадия замахнулась, чтобы добить. Хансер отбросил ее плечом и коротким ударом в горло убил повелевающего стихиями.
– Всех насмерть! – закричал он. – Не развоплощать!
И я рубился рядом с братом, брал на себя его противников, но воздерживался от ударов в сердце. А это было трудно во всеобщей волне кровавого безумия. Казалось, от нашей ярости разверзнется земля, тьфу ты, Луна и поглотит и нас, и наших врагов. Во время этого боя каждый из нас заглянул в глаза своему зверю. Никто не ушел.
Нужно отдать должное воинам: они сориентировались быстро. Триарии так и не вступили в бой. Вновь открылся портал, за ним еще два. Армии отошли организованно, без паники. Порталы наверняка открыли из замка. Темные не преследовали отступавших, опасаясь нарваться на сюрпризы. Мы в мгновение ока оказались окружены спартанцами и кельтами.
– Отличный замысел, превосходное исполнение. – Предводитель спартанцев вышел к нам из рядов своих низших, снял шлем. Длинные каштановые волосы, чуть вьющиеся, рассыпались по плечам. Лицо породистое, но обычное, каких двенадцать на дюжину. От уголка левого глаза к уху тянется широкий шрам – единственная черта, позволившая бы его в этой дюжине отличить. Да еще глаза. Яркозеленого цвета – была в них какаято искорка. Словно под маской гордого, гдето даже чванливого, но тупого вояки скрывался умный и проницательный человек.
– Помощь неожиданная, но своевременная. Я ваш должник.
– Да пошел ты со своими долгами! – рыкнул Бьярни.
Темные примолкли. Ну, понятно, эти нас все еще принимали за своих.
– Ой, дурак, – прошептал я.
– Какой домен? – поинтересовался спартанец.
– Зеленый, и что дальше?
– Ой, дурак! – Я уже не скрывался. Толку… Одного не понимал: почему молчит Хансер?
– Изумрудный? – уточнил спартанец.
– Зеленый, – по слогам произнес Бьярни, чуть глумливо, при этом перехватив поудобнее топор.
– Ой, дурак!!! – взвыл я в голос.
Хотя на вытянувшиеся лица темных стоило посмотреть: теперь они разглядели грим и както автоматически потянулись к оружию.
– Всем стоять, – рявкнул спартанец. – Один меч, одна стрела, направленная против них, – и я собственноручно разорву ослушника!
Наши тоже както недвусмысленно подняли оружие. Ну почему молчит Хансер? Не мог же он завести нас сюда, не зная, как будет выводить. Не думал же он, что темные примут нас с распростертыми объятиями, напоят вином и накормят печеньем? Но стоит спокойно, словно он обычный воин, и позволяет Бьярни озлоблять спартанцев еще больше. А наш достойный потомок викингов старался вовсю, напрочь утратив инстинкт самосохранения. Как потом мне объяснил Руи – это тоже побочный эффект постижения пути укрепления тела. Он просто не мог сейчас остановиться.
– Ну давай, Спарта, давай, я тебе не Рим! Хочешь увидеть мою кровь? А своей умыться? – Бьярни уже готов был сорваться, и спартанец тоже почти кипел.
– Назови свое имя, светлый.
– Бьярни Сноррисон. Я его на твоем лбу вырежу!
– Сын Снорри из Северного домена? – уточнил темный.
– Да. – Бьярни уже буквально рычал.
– Тогда обещаю тебе похороны с почестями ради твоего отца.
– Ты о них распорядиться не сможешь! Тебя закопают раньше!
– Стоп. – Хансер наконецто подал голос. – Бьярни, повеселился – хватит.
– Какой хватит?! Я ему рукиноги повырываю!
– Кто там избрал меня вождем? – спокойно поинтересовался Хансер.
И Бьярни сник. Спартанец удивленно приподнял бровь.
– А ты кто?
– Хансер мое имя.
– Так вот ты какой, грозный Хансер.
– Обычно в ответ называют свое имя, – заметил Хансер.
– Леонид. Назван в честь древнего… Впрочем, Светлая сторона образованием не блещет – не оцените.
– Ах ты!!! – опять вскинулся наш берсерк.
– Спокойно, Бьярни. Разве он не прав? Разве ктонибудь из нас слышал о Леониде, царе Спарты, и о его трехстах воинах? Разве слово «Фермопилы» для нас не пустой звук? Так стоит ли обижаться на правду?
Спартанец расхохотался, совсем не сдерживаясь.
– А ты мне начинаешь нравиться, бьющий один раз. Если ты еще ответишь, как ты собрался выводить своих людей из этой западни…
– Очень просто. Ты вождь этого войска?
– Да, я, в какойто мере.
– Я сражался на твоей стороне, следовательно, пусть временный, но союзник.
– Ну, допустим… – спокойно ответил Леонид, и вдруг глаза его поползли на лоб: – Ну, скажи это, не разочаруй меня!
– Право Дайхша.
– Отлично! Превосходно! Объясни одно: от кого ты о нем услышал?
– ЛинКеТор. Он ведь рос в Изумрудном домене. Он же и рассказал, что, если между союзниками возникают разногласия, они могут решаться в поединке вождей. Люди проигравшего могут спокойно уйти, как и люди победителя, и нападать на них – значит вызвать на себя гнев остальных доменов.
