Я тихо и мирно сидел в одном из трактиров Кронлина. Никого даже не трогал из многочисленных листоухих, которые в большом количестве находились в этой фактории. Чего так уставились на меня, морды?! Да, на моей груди в открытую висит медальон Руки гильдии рейнджеров. Неужели вы все знаете о том, что я здесь делаю, о смерти моей жены? Знаете, я усмехнулся, зайцы-некроманты давно оповестили всех желающих кроликов об убийстве жены рейнджера, о смерти Кенары эл Лайнистине, главы Дома Папоротника. Жук, который работает начальником местного отделения гильдии убийц, просветил меня вчера на этот счет. Поселок пару дней сильно гудел больше месяца назад, пока ушастые возмутители спокойствия не отправились на Ритум. Парень работает на совесть. Четыре дня назад он прислал сообщение Зетру, что один из зайцев, баловавших с духами Песка, вернулся в Кронлин и хочет встретиться со мной. Надо Жука брать в свою команду, знать о том, что мэтр и мастер-рейнджер являются одним и тем же лицом — иногда вредно для здоровья. Как он вчера выпучил свои глаза! Зетру нужен хороший заместитель.
— Разрешите, — обратился ко мне спустившийся со второго этажа заяц-некромант из Дома Тюльпана.
Я молча указал ему на стул. Не разрешить, я хмыкнул, а зачем я уже полчаса здесь сижу? Так, а это кто такие? Я недоуменно посмотрел на тюльпана, который выглядел сейчас гораздо приличнее, чем когда мы с ним расстались.
— Кораниэль эл Лайнистин из Дома Папоротника, — представил тюльпан одного эльфа, — Коралуал эл Лайнистин из Дома Папоротника, Далв Шутник, — продолжил нецензурно выражаться недоделанный голландец.
Жук, недоработка, я взмахом руки пригласил парочку эльфов за свой стол. А почему я не знаю о двух родичах Кенары, которые решили повидать своего принца-консорта? Хотя они ведь не орали о себе направо и налево. Не в том они положении. А моим подданным лет по шестьсот. Стоп — это ведь два пятиюродных деда Кенары. Что-то она про них мне говорила. Мол, хранители традиций дома. А что вам здесь нужно? А что мы все так вульгарно молчим и мнемся? Я догадываюсь почему, но обоснуйте мои подозрения! Хватит, я откину несуществующий галстук в сторону.
— И чего мы молчим? — спросил я. — То, что меня послали подальше, я и так понял. А вообще, какая реакция на мое хамское требование и убийство Кенары?
— Сложная, — ответил голландец. — Многие Дома возмущены…
— Нам предложили, — перебил тюльпана один из дедушек Кенары, — решить вопрос своими силами. Глава Дома Папоротника убита, так вы имеете право на кровную месть.
Я рассмеялся. Ну, главзаяц, ты опять великолепно извернулся. Я горжусь тобой, пока горжусь. Скоро ты поймешь, как ты грубо ошибся. А вообще великолепно. Ты не стал открыто поддерживать Дом Мечей. Ты формально признал их вину. Мстите, Папоротники, мстите. Только вот соотношение сил мне совершенно не нравится.
— Вы не стали делать глупостей? — спросил я у одного из дедушек Кенары.
— Нет, рейнджер, — слегка улыбнулся он. — Мы не настолько глупы, чтобы атаковать самый сильный Дом эльфов. От нас только этого и ждали. Перебьются, наша библиотека им не достанется.
— А почему, ты, дедуля, называешь меня рейнджером, а не своим сюзереном? — поинтересовался я.
— Никогда короткоухий не станет главой Дома, — улыбнулся эльф. — Мы созовем общее собрание всех членов Дома Папоротника и выберем нового главу. Конечно, если его утвердит великий князь Исуниэль Ниловиэль. Далв, по нашим меркам ты никто, — продолжил эльф, — а по моим, — дедуля Кенары схватил меня за тунику, — ты все. Отомсти за мою внучку, наш Дом не имеет сил на это дело. Отомсти, прошу тебя!
— Куда я денусь? — ответил я и ласково убрал цепкие ручки дедули со своей туники. — Только не сразу, а со временем. Месть — это такое блюдо, которое нужно есть холодным, так лучше чувствуешь его вкус. Вы меня понимаете? Вижу, что да. Где послание главного меченосца? — поинтересовался я у Нариэля эл Зуинара, который имеет необычную для листоухих профессию некрофила.
— Вот ответ Вам главы Дома Мечей, — протянул мне тюльпан свиток. — Я лично его получил от Сатина эл Айласион. Я хотел помочь тебе, Далв, и самому взглянуть в глаза того, кто приказал убить меня.
Надо же, я сорвал печать, даже в такой малости этот заяц-меченосец придерживается традиций, изящный футляр и все дела, скотина! Я развернул пергамент и прочитал ответ главного ушастого сталевара. М-да, такого я даже не ожидал. Зря он написал это, очень зря. Теперь я лишу его не только жизни, но еще и ушей. Удар на удар и оскорбление на оскорбление. Так, наверняка он это сделал, чтобы вывести меня из себя. Зачем?
— Шутник, что там написано? — поинтересовался Нариеэль тюльпан. — Далв, я только гонец. Я твой должник и хотел помочь тебе, помни это. У тебя сильно побледнело лицо. Не надо меня убивать.
— Да ничего особенного, — расхохотался я. — Трактирщик, принеси мне новый кубок, — я швырнул в стенку, смятую моей рукой серебряную емкость. — Главный заяц Дома Мечей написал, что был очень рад услышать от своего старшего сына о смерти шлюхи, которая позволила загрязнить свое лоно семенем короткоухого ублюдка. Та, которая опозорила расу эльфов, недостойна жизни. Прочитай сам, Нариель, — я швырнул пергамент на стол. Что такое? — встал я на ноги и посмотрел на зал. — Вам что-то не нравится? — поинтересовался я у нескольких десятков эльфов и парочки эльфиек. — А что именно? То, что мою мертвую жену назвали шлюхой или то, что я назвал Сатина главным зайцем меченосцев? Высказывайте мне свое мнение, все равно я никого из вас сегодня убить не могу. Сейчас я Рука гильдии рейнджеров, а не муж подло убитой супруги. Что мы молчим?! На ублюдка я не обижаюсь. Я им являюсь, я не смог защитить Кенару эл Лайнистину, которая просила меня о помощи.
— Рейнджер, — глухо начал через минуту всеобщего молчания один эльф со значком Дома Гвоздики на своем бронированном плече, — не надо нас оскорблять. Никто из нас не бросит тебе вызов даже когда ты сможешь на него ответить. Убийство Кенары эл Лайнистины — мерзкое дело. Не ровняй всех эльфов под гребень Сатина эл Айласиона, ты…
— Дорасти сначала, — прервал его вошедший в трактир эльф со значком Дома Лилии, — Лайсор до этого уровня, а только потом высказывай свое мнение.
Великолепно, я расхохотался. Меня хотят сейчас убить. Поэтому в таких выражениях и было написано письмо. Грамотно сработано. Иной причины нахождения здесь этого Повелителя Огня я не вижу. Вру, за ним в трактир ввалилась банда из двух десятков мечников, которые тоже носят ненавистные мне значки на своих туниках. Я сжал амулет связи. Мне великий кролик решил передать привет. Ошибка, главзаяц. Расслабился ты на Ритумском укропе. Кстати, привет первый муж Кенары, ты ее любил, а сам только ей нравился. Не судьба, однако, не судьба. Лайсор, зря ты приехал сюда, ее уже не вернуть. Не встревай в это дело, а то и тебя убьют.
— Лайсор, — начал я, — не обращай на слова этой мрази никакого внимания. Он меня хочет оскорбить, а не тебя. Что ты хочешь, любезный? — поинтересовался я у мага.
— Поединка, короткоухий, — прорычал эльф. — Не прячься за свою должность. Ты мужчина или нет?
— Мужчина, — согласился я, — но я не настроен сегодня на драку. Вот когда глава Дома Мечей со своими сыночками через два месяца приедет на Сатум, для контроля своих дел, когда я убью их, только тогда я смогу уделить тебе толику своего драгоценного времени. Согласен?
— Нет, — усмехнулся эльф, — сейчас мы выйдем из зала и я тебя прикончу. Откажешься, убью прямо здесь.
— Хорошо, — согласился я, — только у меня есть один вопрос. А что ты скажешь семи десяткам рейнджеров, которые ждут меня за стенами Кронлина, и которые начали выдвижение сюда? А что ты так начал судорожно оглядываться? Ты хочешь умереть, так пожалуйста. Нельзя быть таким тупым и живым, верный пес своего хозяина из Дома Лилии. Кстати, а когда великий князь Исуниэль Ниловиэль намерен сдохнуть? А что ты так беспокоишся? Ты глуп, маг, если подумал, что я явлюсь сюда без прикрытия. Тихий, — окликнул я ворвавшегося в трактир вместе с рейнджерами мангуста, — тут кто-то хочет умереть.
