направлен куда-то поверх меня, — Сергей был миролюбивым человеком и, насколько мне известно, у него не было врагов…
— Значит, были, — мягким голосом возразила я.
— Да, теперь это стало ясно, — с неловкой быстротой согласился Спиридонов.
— Вы хотите, чтобы я нашла убийцу вашего брата, я правильно вас поняла?
Спиридонов кивнул.
— Мои расценки вам известны? — уточнила я.
— Да, — коротко ответил Спиридонов, загасив сигарету в пепельнице и с нервной поспешностью доставая из пачки другую, — двести долларов в сутки. Меня это устраивает. Я хочу знать, какая сволочь… Простите, — спохватился он, — итак, вы мне поможете?
— Постараюсь, — ободряюще улыбнулась я, — когда произошло убийство?
— Четыре дня назад, в понедельник, — вздохнул Александр Петрович, — после девяти вечера.
— Ваш брат возвращался из офиса?
— Да. Он отпустил шофера и вошел в подъезд. А там его уже кто-то ждал… — Спиридонов стряхнул пепел и отвел взгляд в сторону, — а может, вошел следом за ним… Его вычислили, — с подавленным видом добавил он, — хотя ума не приложу, чего от него хотели?
— Чего-то, значит, хотели… — философски сказала я, — просто так не убивают, тем более — не поджидают в подъезде… Хотя… — я задумалась.
— Что «хотя»? — встрепенулся Спиридонов.
— Может, это ограбление? Кто-то, допустим, знал, что ваш брат неплохо живет, что работает в фирме, следовательно, у него есть какая-то наличность и ценные вещи…
— Исключено, — решительно отверг мое предположение Спиридонов.
— Почему? — заинтересовалась я.
— У него были часы… «Тиссо» плюс золотой «Паркер», плюс позолоченная зажигалка «Зиппо» — я ему подарил на двухлетие супружеской жизни, золотая цепочка и браслет от Картье. Все это осталось на нем. Вот только кошелек был почти пустой — только пара сотенных купюр. У Сергея лежали там обычно доллары и солидное количество рублей.
— Вы это знаете наверняка?
— Мне сказала Марина, его жена, она в этот вечер ушла с работы раньше…
— Она тоже работает в «Небоскребе»?
— Да, руководит группой дизайнеров, — выпустил дым через широкие ноздри Спиридонов.
— А милиция что говорит? — с ехидной улыбочкой полюбопытствовала я.
— Вы же знаете, что обычно говорит в таких случаях милиция, — пренебрежительно пожал плечами Спиридонов, и я не стала его расспрашивать подробнее, — «разборки, кому-то дорогу перешел, будем работать».
— А как вы относитесь к такому предположению?
— Вполне возможно, хотя я ума не приложу, кому мог перейти дорогу мой брат… — слегка оттопырил нижнюю губу Спиридонов.
— Кто «крышует» его фирму, вы случайно не знаете?
— Некий Тюлень.
— А-а, известное имя… вернее, кличка, — поправилась я. — С собственной «крышей», вы считаете, у него не могло возникнуть проблем?
— Сомневаюсь, — снова пожал плечами Спиридонов, — мой брат был человеком сговорчивым — в разумных пределах, конечно.
— Может, какой-нибудь рэкетир объявился, внеплановый, так сказать?
— Не знаю, — покачал головой Спиридонов.
— А может, шантажист? — дала я волю воображению. — Ваш муж ладил с женой?
— У Марины с Сергеем были хорошие отношения, конечно, они иногда спорили… Сами понимаете, люди творческие. Но споры эти носили конструктивный характер. Оба довольно спокойные, уравновешенные люди.
— Вы часто их навещали?
— Лишний раз, разумеется, я их не беспокоил. Все-таки семья, свои проблемы, своя жизнь…
Я понимающе кивнула.
— А как они познакомились?
— Марина работала закройщицей в элитном ателье. Там и познакомились. Мой брат тогда еще не покупал себе костюмов от Шульмана и Армани, а предпочитал шить себе одежду в престижных ателье. Он пришел шить деловую тройку и увидел Марину. Она ему понравилась, они начали встречаться, хотя поженились только спустя год.
— Ваш брат был абсолютным владельцем фирмы?
— Да, — Спиридонов наклонил голову вперед, — он сам ее организовал и руководил ею до последнего. Он оказался хорошим бизнесменом, — с горечью и гордостью произнес Александр Петрович.
— А вы, простите, чем занимаетесь? — с улыбкой спросила я.
— У меня тоже свое дело, правда, я не полновластный хозяин. Я работаю с компаньоном, — почему- то виновато улыбнулся Александр Петрович.
— Фифти-фифти? — уточнила я.
— Именно, — подхватил Спиридонов, — торговля фотоаппаратурой, пленками, печатание фотографий.
— Понятно. Кофе хотите? — непринужденно спросила я.
— Не откажусь, — вежливо улыбнулся Спиридонов.
Я оставила его в гостиной, а сама пошла на кухню. Там меня ждали приготовленные зерна и джезва. Через пару минут кофе был готов. Мне оставалось только проявить определенные дизайнерские способности: расставить на подносе чашки, блюдце со сладостями и кувшинчик со сливками. Все это было мной проделано с ловкостью и быстротой, отличающей опытного организатора кофепития.
— У вас отличный кофе, — похвалил мою «продукцию» Спиридонов, сделав первый глоток.
— Спасибо.
А про себя я подумала, что он неплохо держится, если учесть, что у него погиб брат. Даже руки дрожать перестали.
— Может, предложить вам что-нибудь покрепче? — спросила я, поправив ворот рубашки. — Коньяк, например?
— Спасибо, я за рулем, — улыбнулся Спиридонов.
— А не могли бы вы поподробнее рассказать, в чем заключалась деятельность фирмы вашего брата? — попросила я, прикуривая от зажигалки Спиридонова.
— Фирма покупает квартиры с высокими потолками, но находящиеся в плачевном состоянии. Группа специалистов проводит оценку. Потом приходят дизайнеры, готовят эскизы, рабочие делают из квартиры конфетку, а потом она, квартира, продается, естественно, за большие деньги. Оригинальный бизнес и есть где развернуться фантазии, — популярно объяснил Александр Петрович. — Кстати, Сергей и сам жил в такой же квартире.
— Угу, — кивнула я, — ясно. Вы кого-нибудь подозреваете в убийстве вашего брата?
— Нет, — вздохнув, Спиридонов покачал головой, а потом пожал плечами, — даже представить не могу, кому это было нужно.
— По-вашему получается, что врагов у него не было? — с сомнением спросила я. — Что-то уж слишком гладкая картина выходит, вам так не кажется?
— А что, — Спиридонов поднял на меня свои умные глаза, — вы считаете, что у человека обязательно должны быть враги?
— Ну, хотя бы завистники, — сделав очередной глоток кофе, я поставила чашку на столик, — ведь это вполне естественно. Человеку свойственно чувство зависти. Об этом еще в Ветхом Завете говорится, помните?
— К сожалению, я не читал его, — Спиридонов допил кофе и снова закурил. — Вам не кажется, что
