держать экипажи кораблей в постоянном напряжении. Он считал, что лучше сыграть три ложные тревоги, чем прозевать одну действительную опасность. Однако если тревог слишком много, к ним начинают относиться как к ненужному, бессмысленному беспокойству.
Над этой проблемой Николай Герасимович много размышлял. В результате родилась система оперативной готовности. Суть ее сводилась к тому, чтобы заранее позаботиться о каждом корабле, каждой воинской части, о мирных жителях, определив варианты возможных действий. По предварительному сигналу опасности весь флот, все базы, все тыловые службы приводятся в определенную степень готовности (личный состав получает оружие и боеприпасы, штабы переходят на постоянное дежурство, интенданты снабжают корабли всем необходимым, электрики могут мгновенно отключить освещение в городе, на базе, обеспечив автомаскировку и т. д.). Звучит новый сигнал, и вся разветвленная система разом начинает действовать, как положено в военное время.
В разгар событий на озере Хасан, когда возникла реальная опасность для Владивостока, состоялась проверка готовности флота. Даже при наличии плана получилось далеко не все, план требовал обдумывания и проработки. Однако начало большого и важного дела было положено.
В конце 1937 года был создан Наркомат Военно-Морского Флота СССР. Это явилось важным событием. Советский военный флот рос, пополнялся новыми кораблями. Однако руководство наркомата постоянно менялось, морскими начальниками становились люди, мало смыслившие в морских делах. В марте 1939 года Николай Герасимович принимал участие в работе XVIII съезда ВКП(б). Неожиданно в перерыве к нему подошел Сталин и ознакомил его с рапортом наркома Фриновского, просившего об отставке из-за «незнания морского дела».
– Вам понятно? – спросил Сталин и, не дожидаясь ответа, ушел. Кузнецову далеко не все было понятно, но вскоре многое разъяснилось. Николай Герасимович получил новое назначение: он стал первым заместителем наркома ВМФ.
Ситуация сложилась странная: первый заместитель наркома был, а наркома так и не назначили. Накопилось много вопросов, которые требовали немедленного решения, и Кузнецов стал исполнять обязанности народного комиссара. Большую помощь ему оказывал начальник Главного морского штаба Лев Михайлович Галлер. Вскоре последовало назначение Николая Герасимовича наркомом ВМФ СССР.
Хорошее знание морской службы позволило Кузнецову быстро войти в курс новых обязанностей. Теперь он мог использовать свой опыт и вводить все оправдавшие себя новшества в масштабах Военно-Морского Флота. Главной своей задачей новый нарком считал повышение флотской боеготовности. Не дать врагу застать нас врасплох, нанести внезапный удар – вот что занимало его помыслы.
Результатом стала стройная, отработанная на практике трехступенчатая система боевой готовности. Это было детище Николая Герасимовича. Готовность № 3 – обычное состояние кораблей и частей. Они занимаются обычной боевой учебой. Когда же объявляется готовность № 2, корабли и части получают снаряды, торпеды, горючее и все другие запасы. Увольнения сокращаются до минимума, устанавливаются специальные дежурства. Распорядок дня, учеба – все строилось с учетом напряженного положения. Такая готовность, хоть она и вызывает определенные трудности, может длиться неделями и даже месяцами. И, наконец, готовность № 1. Объявляют ее лишь в случае действительной опасности. Корабли при этом полностью изготовлены к немедленным и решительным действиям. Начались упорные тренировки, которые позволили довести эту систему почти до совершенства.
В июне 1941 года Николай Герасимович стал адмиралом. В ночь на 22 июня он без колебаний отдал приказ о введении на флотах и флотилиях готовности № 1. В результате Черноморский, Северный, Краснознаменный Балтийский флоты, Пинская и Дунайская военные флотилии дали отпор врагу с первых же минут нападения.
25 июня 1941 года корабли Черноморского флота нанесли удар по румынскому порту Констанце, где имелись большие запасы горючего для Германии. Цель была достигнута, но не обошлось без потерь. При отходе кораблей лидер «Москва» взорвался на мине. Операцию тщательно проанализировали в Главном морском штабе и наркомате. Адмирал Кузнецов был озабочен возросшей минной опасностью: противник применял новые электромагнитные мины, против которых не было средств защиты. Николай Герасимович добился создания специальной группы ученых для раскрытия секретов нового оружия немцев и выработки контрмер. Лучшие физики страны, в том числе И. В. Курчатов и А. П. Александров, успешно решили эту задачу.
На море советский флот справлялся с атаками врага, но на берегу положение было иным. Вскоре противник подошел к Одессе, Таллину, нависла угроза над Севастополем и Ленинградом. Корабли и морские батареи повернули свои орудия на 180 градусов. Морские гарнизоны вынуждены были подчиняться общевойсковым начальникам, далеко не всегда знавшим действительные силы и возможности флота. Возникала путаница и неразбериха. Адмиралу пришлось использовать все свое влияние, обращаться к И. В. Сталину, чтобы навести твердый порядок в этом вопросе. В Одессе и Севастополе удалось в конце концов навести порядок, а вот в Таллине царила неразбериха – моряки сражались сами по себе, пехота – сама по себе. Отстоять город не удалось. Однако эвакуация флота и войск проходила уже организованно. Около 200 кораблей и судов, взяв 23 тысячи солдат и офицеров, совершили прорыв из Таллина в Кронштадт через минные поля, подвергаясь постоянным ударам немцев.
Вряд ли можно отнести эту операцию военного флота к поражению. Ведь приказ моряки выполнили, ядро Балтийского флота было спасено, но адмирал Кузнецов имел свое мнение по этому вопросу. Опыт, полученный при прорыве из Таллина, был впоследствии использован при эвакуации войск из Одессы и Севастополя. Операция в Одессе была спланирована и организована так умело, что флот не имел потерь.
Николай Герасимович настоятельно требовал от своих подчиненных сражаться с врагом в полном содружестве с сухопутными войсками. Флот поддерживал огнем и десантными операциями сухопутные силы, а те всемерно поддерживали моряков. Морская авиация не понесла потерь при нападении германских войск. Морские летчики были хозяевами воздушного пространства над морем и побережьем. Более того, поскольку сухопутные войска в Прибалтике утратили свою авиацию, морские летчики использовались для помощи армейским частям. Авиаторы работали с такой нагрузкой, что за месяц накопили богатейший опыт.
После долгих раздумий адмиралы Н. Г. Кузнецов и В. А. Алафузов пришли к выводу о возможности нанесения бомбового удара силами морской авиации по Берлину. Операция была тщательно спланирована и получила одобрение Верховного главнокомандующего Сталина. 7 августа 1941 года, стартовав с острова Эзель, 15 бомбардировщиков Балтийского флота направились к Берлину. Вел группу полковник Е. Н. Преображенский. Берлин не был затемнен, ведь рейхсмаршал Г. Геринг клятвенно заверил немцев, что на столицу рейха не упадет ни одна бомба. Однако морские летчики метко бомбили намеченные объекты. Все самолеты затем благополучно вернулись на базу.
По всему миру разнеслась удивительная новость: русские бомбят Берлин! Бомбят, когда гитлеровцы приближались к Москве и Ленинграду, когда фашистская пропаганда трубила о скорой победе над СССР. Налеты на Берлин продолжались до 5 сентября, до той поры, пока не пришлось оставить Таллин и базу на Эзеле. Всего было сброшено 311 больших бомб. Эффект был велик, особенно психологический. Видимо, многие немцы тогда задумались о том, куда их ведут фашисты. Адмирал Кузнецов впоследствии говорил, что решение послать флотскую авиацию на Берлин было одним из самых трудных и рискованных в его жизни.
Весьма сложной и ответственной задачей, которой пришлось заниматься Николаю Герасимовичу, была организация морских перевозок в СССР из США. Кузнецов из имеющихся вариантов выбрал путь самый короткий, хотя и очень трудный: из США через Северную Атлантику, через Баренцево море в Мурманский и Архангельский порты. Вместе с командующим Северным флотом А. Г. Головко он обсудил и наметил порядок встреч и сопровождений конвоев, меры по защите мест выгрузки с моря и воздуха. Были приняты меры и по усилению Северного флота кораблями и подлодками с Тихого океана. Транспорты союзников с необходимыми грузами двинулись на Мурманск и Архангельск.
В начале 1942 года Верховный главнокомандующий приказал Кузнецову сформировать из моряков новые полки, бригады для действий на берегу, использовав для этой цели 150 тысяч краснофлотцев, старшин и офицеров. Командованию РККА требовались особо стойкие части. Задача была трудной – флот лишался специалистов, – но почетной – действия морской пехоты оценивались очень высоко.
