кипящей воды, волны неустанно отбрасывают их назад, а они вновь и вновь повторяют попытки, пока не добьются успеха.
– Я влез на торчащий из воды валун, – вспоминал Александр, и его карие глаза радостно поблескивали, – и они подходили так близко, что один прыгнул прямо мне на ногу! Я руками мог наловить сколько угодно.
Каждый год, когда шел лосось, Мереуин боролась с желанием увидеть эту смертельную битву, но замок Монтегю не принадлежал больше Макэйлисам, а она никогда не осмелилась бы сама переправиться через реку, опасаясь, что Эдвард Вильерс арестует ее за вторжение.
– О-о- ой, папаша, ну и здоровенная! – взвизгнул малыш Джемми, тыча пухлым пальцем в воду.
Джон крепко схватил парнишку за ворот, чтобы тот не свалился в воду. Жадно облизываясь, мальчик взмолился:
– Мы что, ни одной не съедим?
Джон с улыбкой покачал головой:
– Они старые, Джемми, почти дохлые. Все равно что кусок кожи сжевать.
– Кроме того, у них будут мальки, – добавила Мереуин, очнувшись от воспоминаний, и подошла ближе.
Джемми вытаращил круглые глаза:
– Мальки? Когда? Я хочу поглядеть!
– Это зрелище не для нас, – уведомил его отец. – Потому они и идут сюда, парень. Готовят себе детский сад в верховьях, там, где родились на свет сами.
Глаза Мереуин весело заблестели под полями шляпки.
– Все еще хочешь съесть одну, Джемми?
– Ой, нет! Ни за что! Пускай у них будут мальки! – Джон рассмеялся вместе с девушкой.
– Как только перед ним на тарелке в очередной раз окажется добрый кусок свежего розового филе, он позабудет свое обещание.
– Разумеется, – ответила с улыбкой Мереуин.
Хотя права на судоходство принадлежали маркизу Монтегю, его личное право на рыбную ловлю распространялось лишь на широкую излучину реки, рядом с доками Макэйлисов, где поворачивало русло; впрочем, Мереуин знала, что браконьерство в здешних местах – дело обычное.
Жители горной долины могли ловить рыбу ниже по течению до самого Минча, однако кое-кто приносил домой такой улов, что мог бы накормить полдеревни. Она как-то и сама попробовала вооружиться острогой и сетью под терпеливым наставничеством Малькольма и страшно радовалась удаче, хотя наколотая и вытащенная на берег рыбешка оказалась такой крошечной, что не хватило бы на ужин и домашней кошке.
– Ну, вроде прошли последние, – заметил Джон, и черные глубины вод опустели столь же внезапно, как несколько минут назад наполнились прыгающими рыбинами.
– Будут еще, – заверила Мереуин Джемми, заметив его разочарование. – Завтра опять спустишься и поглядишь. Я же, пожалуй, пойду сообщу Малькольму хорошие вести.
Она попрощалась с главным конюшим и его маленьким сыном и заторопилась вверх по тропинке, приподняв юбки, чтоб не споткнуться.
Минула неделя после злосчастного путешествия в замок на той стороне реки. Александр отсутствовал, уехав на встречу с маркизом в Инверлохи. Мереуин страшилась его возвращения, убежденная в неминуемом наказании за необдуманный поступок, поскольку почти не сомневалась, что маркиза уже уведомили о ее безобразном поведении и он не задумается представить подробный отчет Александру.
Она пыталась выкинуть из головы неприятные мысли, шагая по благоухающей земле к хлеву, уверенная, что найдет Малькольма в загонах, где он осматривает отары, помечает новорожденных ягнят и готовится вместе с Норманом Флинтом гнать овец после стрижки на северные пастбища. Более опытные овцы отыщут там, на негусто поросших склонах, траву, которой хватит, чтобы продержаться до лета, когда пастухи уведут их выше, и не вернутся до осени. Придерживая одной рукой шляпку, Мереуин быстро шла по зеленой траве, уже забыв свои тревоги и смеясь при виде ягнят, что скакали за низкой каменной оградой.
Выяснилось, что не одни малыши преисполнились энергии в этот весенний день. Приблизившись к деревянному хлеву, Мереуин увидала, что ее брат Малькольм пытается утихомирить огромного клайдздельца Драммонда, который бил копытами и демонстрировал редкостное неповиновение.
– Я и не думала, что у этой старой клячи еще столько сил! – прокричала она, подходя и хихикая при виде раздраженного брата.
Норман Флинт, с улыбкой на задубевшем лице, трепещущими на ветру седеющими волосами, прислонился к калитке и наблюдал за поединком всадника с конем, совсем не уверенный в его исходе, хотя: кажется, получал немалое удовольствие. Драммонду удалось ухватить длинными желтыми зубами поводья, и, нагнув крупную голову, он пытался усилием мускулистой шеи выдернуть их из рук Малькольма. Последовала жестокая и яростная борьба; красивое лицо Малькольма побагровело от напряжения, жилы на шее вздулись, он стиснул зубы, отчего губы вытянулись в тонкую линию.
– Не совладать вам с ним, – заметил Норман, когда Драммонд начал брыкаться.
– Слезай и позволь ему поваляться, – крикнула Мереуин, останавливаясь рядом с управляющим. – Больше ему ничего и не нужно.
– И, по-моему, он собирается это сделать, позволите вы ему или нет, мистер Кольм, – подтвердил Норман Флинт, предварительно вытащив изо рта трубку.
Малькольм, решив, что разумнее отказаться от каких-либо попыток сдержать разгорячившегося жеребца, соскользнул с его спины и снял уздечку.
– Так проваливай, непослушная, длинноногая тварь, – буркнул он, и клайдзделец поскакал вниз по склону к пасущимся овцам, которые, уходя в сторону, не обращали на него внимания, предоставив ему возможность с радостным ржанием кататься по траве в свое удовольствие.
Норман с Мереуин к великому огорчению Малькольма хохотали от всего сердца.
– Клянусь, я сделал бы из него настоящего охотничьего скакуна, если б как следует этим занялся.
– Послали бы прыгать через препятствия? – полюбопытствовал Норман Флинт, трясясь от беззвучного смеха и кривя рот под щетинистыми усами. – Господи, мистер Кольм, то-то было бы зрелище, хотел бы я на него поглядеть!
– Сомневаюсь, что мы когда-нибудь это увидим, – опечаленно добавила Мереуин, бросая на брата все же довольно-таки опасливый взгляд. – С хорошо вышколенным плужным конем вроде Драммонда труднее справиться, чем с охотничьим.
Малькольм, признавая свое поражение, поднял вверх руки:
– Бояться нечего, я больше не собираюсь иметь дело с этим гнусным мулом.
Управляющий фыркнул и отвернулся к овцам, с улыбкой наблюдая, как крошечные ягнята сосут маток, помахивая от наслаждения хвостиками.
– Сколько у нас заготовлено бирок для Бенкерна, мистер Кольм?
– Ой, пожалуйста, обождите минутку, прежде чем заводить речь об овцах, – взмолилась Мереуин, нетерпеливо дергая брата за рукав рубашки.
Малькольм сурово посмотрел на нее, но невольно смягчился, заглянув в умоляющие темно-синие глаза на девичьем личике, казавшемся еще тоньше, невиннее и красивее под полями шляпки, аккуратно завязанной лентами под твердым маленьким подбородком.
– У нас много дел, крошка, – мягко заметил он.
– Но ведь там, наконец лососи пришли, – поспешно проговорила она. – По-моему, их никогда раньше столько не было!
Норман Флинт кивнул седеющей головой.
– Угу, вот послушайте-ка! Чем больше лососей придет метать икру, тем больше мы получим их себе на стол!
Малькольм бросил взгляд в сторону нижнего склона реки. Загоны были выстроены на длинном лугу, протянувшемся между грядой округлых холмов и большим холмом, на котором стоял замок Кернлах. Отсюда открывалась величественная панорама острова Минч и южного фасада замка. Дальше простирались земли, принадлежащие Монтегю, и синяя лента реки казалась дорогой, проложенной между покрытыми зеленым ковром холмами.
– Значит, лосось снова пришел, – пробормотал про себя Малькольм, и его ясные карие глаза гордо оглядели земли Макэйлисов. – Стало быть, как я понимаю, снега у нас больше не будет. – Он протянул руку и шлепнул Мереуин по маленькой попке, словно ребенка. – Величайшая новость, а теперь беги. У нас полно работы.
Она покорно направилась вниз по склону и только приготовилась перелезать через ограду, как ее остановил голос брата.
– Не исчезай никуда, – предупредил он. – Алекс только что возвратился домой и хочет обсудить с тобой что-то очень важное.
– Он сказал что? – спросила она с замершим сердцем. Малькольм пожал плечами и с уклончивой улыбкой ответил:
– Не имею понятия.
– Нет, имеешь! – запротестовала она, возмущаясь его предательством.
Но брат уже не смотрел на нее, продолжив разговор с Норманом Флинтом. Мереуин заторопилась назад в замок, охваченная паникой. Иисусе сладчайший, какой урон нанесла она стараниям Александра вновь открыть для них путь по реке!
– Ну, я не дам себя запугать, – пообещала она самой себе. – И не важно, что тот ужасный незнакомец наговорил про меня лорду Монтегю. Александр вместе с высокопоставленным и могущественным лордом должны согласиться, что со мной обошлись просто подло!
Навстречу ей из ведущего в кухни арочного дверного проема выскочила Мораг, с головы которой от спешки едва не слетел чепец.
– Ой, мисс Мереуин, где вы были? Лэрд вернулся и спрашивал вас уж час назад!
Мереуин, насупившись, глядела на служанку, которая непослушными пальцами пыталась поправить сбившийся головной убор, и еле слышно спросила:
– Где лэрд?
– В кабинете, мисс.
– Скажи ему, пожалуйста, что я скоро спущусь… – начала было Мереуин, но Мораг вытаращила и без того круглые глаза.
– Ох, нет, мисс, ни за что! Он сказал, чтобы вы пришли, как только вернетесь!
Мереуин сгорбилась и тяжко вздохнула.
– Наверное, придется мне все
