мюсли, а у тебя в магазине их – завались, на любой вкус.
– Собираешься этим кормить Марсика? – не поверила я.
– Я посмотрела состав, там семечки, кедровые орешки, изюм, несколько видов зерновых, сушеная папайя. Все очень полезное. А Марсику надо беречь здоровье, он уже далеко не молод.
– Это понятно, – согласилась я, – только не думаю, что человеческая пища ему подходит. Не боишься, что у него расстройство желудка начнется?
– Это у меня расстройство начнется, – парировала она, – потому, что моя лучшая подруга сообразительность потеряла. Марсик старый? Старый. У стариков обычно зубов нет. Чем он будет грызть овес? Деснами? Или протезы организуем? А здесь все зерновые расплющены, их можно глотать, не разжевывая. Язык в пакет сунул, хлопья на него налипли, и весь труд.
– Логично, – согласилась я, – только лошади едят больше, чем люди, ему на один раз, думаю, полведра насыпать надо. Разоришься.
– Правда? – задумалась Алина. – А может, у него все-таки есть зубы? Посмотрим?
– Не советую. Он может не понять твоего доброго порыва и продемонстрировать наличие зубов на твоей руке. А лошади, я слышала, кусаются, как бультерьеры.
– Да? А я думала, что они травоядные. Тогда сейчас же позвоню ветеринару из конюшен, где Марсик жил, и спрошу.
– Не стоит, – остановила ее я, – ты еще не оформила беглеца в собственность официально? Значит, нечего рисоваться. Я сама найду ветеринара. Кстати, давно надо было это сделать, кто знает, какие скрытые болячки могут быть у твоего подопечного. Да и уход за ним явно специфичнее, чем за кошкой.
До приезда ветеринара мы решили оставить все как есть, и Марсик, шумно выдыхая воздух, с явным удовольствием схрумкал несколько пачек дорогих мюсли.
– Ему с детства не везло, – рассказывала мне тем временем Алина, – среди настоящих знатоков эта расцветка считается отбраковкой. Не понимаю почему, ведь конь в яблоках – это так красиво! Даже на серьезные скачки такую лошадку могут не выпустить, поэтому Марсика и тренировать особо не стали, держали для катания любителей. А он мог бы стать чемпионом, я чувствую! А тут, на днях, один буржуй супругу свою привез, покататься она захотела, это модно, понимаешь ли. Дали ей Марсика, как самого спокойного, так ей шагом ехать неинтересно стало, захотела поскакать! Стала его пятками в бока бить, а он никак не поймет, чего от него хотят. Ну и сбросил тетку. Она и настояла, чтобы Марсика на колбасу отправили. Хорошо, мне договориться удалось. Поэтому Марсика первое время скрывать придется, если он на глаза этой тетке попадется, скандал будет.
– Значит, вот зачем ты привела его ко мне? На самом деле мой дом используется в качестве убежища для беглеца? – менторским тоном заявила я. – Сама подумай, если его продали на колбасу, мясокомбинат его быстро хватится, допросят сторожа, выйдут на тебя, а там – и на нас с дедом. Это же выглядит как элементарная кража!
– Полиночка, – опять заломила руки Алина, – в этом нет никакого криминала. Я немного приврала, его не на колбасу, его просто на бойню отправить хотели. Он же старый, из него колбаса невкусная. Это я для устрашения придумала, чтобы тебя растрогать. Так что сейчас все довольны: и живодерам работы меньше, и сторожу весело. А муж ведьмы связи имеет. Если она узнает, что Марсик жив, не угомонится, пока из него нарезку не попробует.
– Ты меня совсем запутала, – вздохнула я, – но вообще поступила правильно. Не знаю, чем закончится эта история, так что пока пусть Марсик действительно поживет у нас. Но при одном условии: лошадь все- таки твоя, поэтому ухаживать за ним будешь ты. И еще: соседи у нас не стукачи, но Марсику нужны документы. Так что на время забудь о казачестве и займись проблемой легализации своей движимости. Думаю, ты сможешь как-нибудь договориться с хозяином конюшни. А дама, которой он не угодил… Ты считаешь, что мы не сможем разделаться со вздорной бабенкой? И ее подкаблучником мужем? Как только документы на Марсика будут у тебя на руках, то и все козыри окажутся на нашей стороне.
Алинка завизжала и бросилась мне на шею:
– Ты, Полиночка, просто сокровище, а не подруга! До гробовой доски нашей дружбой гордиться буду!
– Если не сядем в одну камеру, – проворчала я.
Глава 2
Прошло несколько дней. Вопреки своему обыкновению, Алина исправно исполняла роль хозяйки Марсика. Она и раньше могла задержаться у меня на недельку-другую, поэтому в первый же день притащила в гостевую спальню предметы первой необходимости.
Чтобы чем-нибудь занять себя, я съездила на ипподром и узнала, что дама, так невзлюбившая Марсика, является супругой хозяина небольшой сети мебельных магазинов города, Дударева Игоря Владиславовича. Алевтина Дударева вела светский образ жизни, а попросту – бездельничала дома перед телевизором. Скучала она, судя по всему, отчаянно. В нашем провинциальном городке даме полусвета практически нечем себя занять, поэтому понять ее было можно. Дочь выросла, возраст самой Алевтины приближается к критической черте, полтинник на горизонте, в профессиональном плане она себя не реализовала. Стоило в ближайшее время постараться разузнать об этой даме побольше, не может быть, чтобы за душой у нее совсем не было грешков. Имея компромат на Алевтину, легче будет отстоять жизнь Марсика. И чего дался мне этот старый конь? Никогда не замечала за собой особой любви к животным. Скорее всего меня задела легкость, с какой вздорная бабенка потребовала лишить жизни живое и ни в чем не повинное существо. Ладно, разберемся. Эта проблема не казалась мне неразрешимой. Как только Алина получит на руки официальные документы на Марсика, его можно будет переправить в конюшню казачества.
Немедленно приступить к исполнению намеченного мне помешал телефонный звонок. На дисплее мобильного обозначился номер сотового Васи. Что-то часто в последнее время кладбищенский бомж выходит на связь! Голос в трубке, однако, оказался совсем не Васин.
– Я могу поговорить с Полиной? – поинтересовался незнакомый мужчина.
– Я вас слушаю.
– Девушка, вы можете объяснить мне, что происходит? По какому праву ваши подручные лишили меня свободы? Учтите, я этого дела так не оставлю. Дайте мне только добраться до первого поста милиции.
– Не слушай его, – теперь уже говорил Вася, – никуда он не доберется, мы его колеса заблокировали. Приезжай скорей, а то он нам надоел хуже горькой редьки. Просто драться от его брюзжания хочется! Жаль, что нельзя.
И чего это у всех людей знакомые спокойные и законопослушные, а мои постоянно втягивают меня во всякие неприятные авантюры?
– Вася, скажи четко и без эмоций, у кого вы заблокировали колеса и зачем мне приезжать? – спросила я, в сущности, уже зная ответ.
– Ну, ты неразумная! Это же тот супостат, который у помойки наше человеческое достоинство унизил. Сама велела его выследить и захватить, а теперь ничего не понимаешь. Вот, захватили. Твоя очередь его тонко наказывать. Только торопись, а то я его грубо накажу, хоть он и инвалид.
Этого еще не хватало! Я потребовала, чтобы Вася держал себя в руках и не мстил раньше времени инвалиду, и завела свой «Мини-Купер». Доказывай теперь человеку, что никаких таких указаний я бомжам не давала и задержали его они по собственной инициативе.
К моему ужасу, потерпевший действительно оказался инвалидом. Чтобы понять, что японский автомобиль, припаркованный у ограды старого кладбища, с ручным управлением, было достаточно одного беглого взгляда в салон. Сидевший в машине мужчина зябко кутался в дубленку, Вася и Люся топтались рядом.
– Кто вам позволил задерживать его? – бросилась я с места в карьер. – Вы не видите, что человек не может дать вам отпор?
– Так это хорошо, – сконфузился Вася, – иначе мы бы с ним не справились. Вон откормленный какой.
– Извините, – искренне попросила я «откормленного», – эти люди вполне безобидны, просто на днях вы поступили с ними не вполне корректно, вот они и решили восстановить справедливость таким варварским способом. Не беспокойтесь, никто вас удерживать насильно не будет. Мне бы только хотелось, чтобы вы не принимали никаких мер по отношению к моим друзьям.
