уволить Игоря, и все. Другое дело, что Игорь вздумал жениться на его мачехе и на этом основании претендовать на доходы с акций. Но акции — одно, а фирма — другое. Дивиденды от акций — деньги Инессы. Но если бы погибли и Инесса, и Игорь, то Кирилл наверняка бы прибрал к рукам и эти самые доходы от акций.
Но есть неувязочка — Кирилл характеризовался всеми как порядочный молодой человек. На акулу бизнеса, помешанного на деньгах и лишенного моральных принципов, он не тянул. Но мотив устранить Игоря и Инессу у него, конечно же, был — это глупо отрицать. Вот милиция и не отрицает…
Да, была и еще одна персона, заинтересованная в смерти Игоря и Инессы, — Ольга, в силу того, что она жена Кирилла. Но ее с канистрой никто не видел, и ее отпечатков пальцев соответственно тоже никто не обнаруживал.
Любопытно все же было бы послушать самого Кирилла. Я с ним еще не встречалась и вообще о нем была только наслышана от других людей. А личная встреча значит для меня очень многое. От ментов, которые занимаются его делом, я ничего особенного услышать не рассчитывала. У них все просто: есть мотив, есть отпечатки пальцев — добро пожаловать!
Я набрала телефон знакомого мне Андрея Мельникова и поинтересовалась, кто занимается делом Кирилла Вавилова. И Мельников усталым голосом поведал мне, что этот человек — он сам. Это была удача, и я договорилась с Андреем о встрече. Мельников, судя по голосу, был не в восторге от этого — видимо, я отвлекала его таким образом от других, весьма многочисленных милицейских дел. Поэтому я сразу же объявила Мельникову, что уже выезжаю к нему, и через полчаса сидела перед ним в его кабинете.
— Я смотрю, Иванова, ты адвокатом заделалась, — хмыкнул Мельников, когда я изложила свою просьбу о встрече с Кириллом, который был арестован и сидел в камере, дожидаясь суда.
— Я, как всегда, Мельников, всего лишь хочу установить истину, — парировала я. — Я за справедливость, Мельников.
— Ну я вроде бы тоже еще никого невиновного не закрыл, — обиделся Андрей.
— Кирилл Вавилов, — коротко сказала я.
— Кирилл Вавилов, — вздохнул Мельников, — похоже, все-таки виновен. Ты думаешь, ты одна такая умная, что все мотивы, все-все-все проверишь за свои сотни баксов, а мы за милицейскую зарплату все тяп-ляп? Согласись, все же иногда думаешь так!
— Ну иногда… — усмехнулась я.
— Ну и зря, — поморщился Андрей. — Конечно, когда кто-то по морде кому-то заедет или украдет чего, мы стараемся все побыстрее рассмотреть. Но тут мотивы я проверил. Ни у кого мотивов нет. У Кирилла есть. Потом канистра, отпечатки пальцев… По-моему, все ясно, Танюша. Ясно! Ну как юрист посуди…
— Вроде бы ясно, — со вздохом согласилась я. — Но мне заказали расследование. Я должна пройти весь путь, пускай даже и не смогу найти другого виновника. К тому же, если преступник все-таки Кирилл, это тоже будет означать, что я выполнила свою работу.
— Ой, Иванова, твое словоблудие говорит о том, что ты все же заделалась адвокатом. Тогда уж открывай адвокатскую контору — и вперед!
— Меня мой статус устраивает, — сухо парировала я.
— Ты пойми, тут дело такое — четко и точно ты никак не установишь, поджигал Вавилов эту баню или нет. Никто не видел его поджигающим. Но больше просто некому. И поэтому будет разбираться суд. Поверит Кириллу и адвокату — значит, оправдает за недоказанностью, поверит прокурору — значит, влепит за убийство, и привет. Вот и все.
Мельников посмотрел мне прямо в глаза.
— Так вот я и хочу выяснить, были ли у остальных мотивы. Да и с подзащитным, так сказать, познакомиться…
— Понятно, — улыбнулся Мельников. — Иванова устала от погонь за бандитами и пришвартовалась в спокойной адвокатской гавани.
— Ни фига себе спокойной!
— Ну уж поспокойнее, чем моя милицейская. Вчера вон только чуть пулю не получил от малолетки одного. Потом чуть не убил его, так перепугался… Ребята еле оттащили.
Я покачала головой в знак сочувствия к милицейским будням.
— Кстати, защитником у Вавилова некто Борщов, ты его должна помнить… — помолчав, произнес Мельников.
— А, этот бабковыжиматель?
— Баксовыжиматель, — поправил меня Мельников. — Этот предпочитает везде давать на лапу, нежели реально что-то копать. Запросит за свои услуги, наверное, мама не горюй. Судье, всем-всем-всем, вплоть до секретаря суда. И себя, конечно, не забудет. Короче, отмажет любого, но за деньги.
— За большие деньги, — согласилась я. — Так что видишь сам, Мельников, если адвокатом господин Борщов, следовательно, на кого надежда? — Только на Иванову!
— Здесь дело-то тухлое, Таня! — вздохнув, еще раз одарил меня скептическим взглядом Мельников. — Оправдают — значит, оправдают. Прямых улик нет, значит, деньги придется платить. А иначе не оправдают.
— А я хочу, чтобы без денег оправдали.
— Ты упрямая, как… — Мельников задумался.
— Как кто? Ты договаривай!
— Не буду, а то обидишься. Я только хочу тебе сказать, что ты ведь тоже за свою работу деньги берешь. Какая разница Вавилову — платить тебе или Борщову?
— Ну я-то никаким секретарям отстегивать не буду. И судьям тоже…
— А мне вот можно было бы. За организацию встречи с подследственным… Ты ведь за этим ко мне пришла?
— За этим.
— С тебя в таком случае коньячок. В случае, если оправдаешь своего Вавилова. Он, кстати сказать, смазливый такой паренек. Может, романчик с ним закрутишь — совместишь приятное с полезным.
— Посмотрим.
— Ну и смотри, — осклабился Андрей, вызвал к себе сержанта и приказал пригласить к нему для беседы подследственного Вавилова.
Кирилл оказался высоким худощавым брюнетом с короткой стрижкой, со спокойными серыми глазами и чуть длинноватым прямым носом. На нем были надеты светлая толстовка и темно-коричневые вельветовые джинсы.
«Ну в принципе ничего себе так», — оценила я его с женской точки зрения, вспомнив мельниковское выражение «смазливый паренек».
— Здравствуйте, — поздоровался Кирилл, посмотрев на меня с удивлением и интересом.
Наш разговор, естественно, мог происходить только в кабинете Мельникова в его присутствии. Андрей тактично зашелестел бумагами.
— Я частный детектив Татьяна Иванова, меня попросила разобраться в вашем деле Инесса, — сказала я.
— Инесса? — рассеянно переспросил Кирилл. — А чего она хочет? Найти, кто поджег баню?
— Да, настоящего виновника происшествия, — кивнула я.
— Странно… — проговорил Вавилов. — Я думал, что она уверена, что это я.
— Она-то как раз не уверена. А вот все остальные, похоже, думают, что это вы. — Я в упор посмотрела на Кирилла.
— Но я не поджигал баню, — спокойно сказал Вавилов. — И кто это мог сделать — ума не приложу.
— А вы подумайте, — рассудительно предложила я. — Прежде всего проанализируйте, что за человек был Игорь Кириченко, что за человек ваша мачеха, кто мог желать им зла, и так далее, и тому подобное. Потому что видимые мотивы, мотивы материальные, есть только у вас.
Кирилл вздохнул и забегал глазами по комнате. Потом нервно отодвинул лежавший на столе листок и спросил:
