Он ходил по сопкам вдоль трассы БАМа, еще учась на геофизическом в университете. Он преподавал классическую гитару. Он выжимал лежа штангу вдвое тяжелее себя самого…
Он много еще чем мог поразить. Влюбиться в него было делом неизбежным.
Но я умудрилась растянуть этот до сих пор не завершенный процесс на много лет.
А однажды мы танцевали с ним, как говорится, «медленный» танец. Наши тела соприкасались, я ощущала Лешку так, будто на нем не было никакой одежды… стало необыкновенно хорошо… тело затопил неспешный горячий поток… и вдруг на меня навалился оргазм.
Я задохнулась, остановилась и едва не выскользнула из Лешкиных рук.
На мое счастье, музыка утихла. Он, подумав, что я ослабела от духоты, почти отнес меня на ближайший стул, а сам побежал за стаканом воды.
Я сидела, глотая ртом воздух и едва понимая, что произошло. Алексей вернулся, на ходу разглядел, что я уже слегка отошла, и облегченно заулыбался:
— Ну? Чего молчишь, как рыба об лед?
Я невольно рассмеялась — и с облегчением вздохнула…
С тех пор мне еще несколько раз довелось испытать неистовое сексуальное наслаждение, не касаясь при этом интимных мест ни своих, ни мужчины. Я помню все эти необыкновенные дни, но трижды помню раскаленную августовским солнцем попутную легковушку…
…в которую мы с Олегом влезли, торопясь на пляж.
Наше знакомство в машине, можно сказать, совершилось наполовину: мы перебросились несколькими фразами, улыбнулись друг другу, выбрались из душного салона в послеполуденную духоту августовского дня и расположились на пляже метрах в двадцати друг от друга: я — на широком полотенце, а он — на каком-то половике величиной с ковер-самолет.
Я загораю всегда без головного убора, а он сразу натянул какую-то дурацкую шапку и не снимал ее, даже когда купался.
Когда он направился к воде в третий раз, я не выдержала и пошла за ним следом.
В реке мы оказались рядом, и я спросила:
— Вы всегда в шапке купаетесь?
— Нет, — улыбнулся он. — А как вы ухитряетесь не намочить волосы?
— Слово есть такое в русском языке, с тремя буквами «е» подряд, — объяснила я, плывя с ним рядом, — «длинноше-е-е»!
И мы стали ходить на пляж вместе.
На второй или третий день он предложил сплавать на другую сторону реки, где прямо у берега начинался лиственный лес.
Я только молча кивнула в ответ.
Мы переплыли реку и вошли по узкой тропинке в тень застывших под августовским солнцем деревьев. Был будний день. На нас снизошли прохлада, покой и тишина. Только с противоположного берега слабо доносились людские голоса и смех…
Я пошла вперед, Олег следовал за мной по пятам. Мы изредка перебрасывались какими-то словами, но больше молчали. Наконец рука Олега легла мне на плечо, и мы остановились, а вслед за нами, казалось, остановилось и время.
Я ощутила, как он поворачивает меня к себе лицом, и сама подалась к нему всем телом. Его правая рука медленно, как во сне, легла мне на талию, а я так же медленно обняла его за шею.
И начался такой поцелуй, какого мне больше никогда не довелось испытать. Мы прижимались друг к другу все сильнее и сильнее, наши бедра задвигались. Я «увидела» с закрытыми глазами, как от наших сомкнутых губ стало растекаться во все стороны золотисто-медвяное теплое сияние, и я словно исчезала в этом потоке нараставшего и нараставшего наслаждения, пока не вскрикнула беззвучно от невообразимого восторга и не сползла к ногам Олега.
Как волна уносит песок, так и мои пальцы увлекли вниз его готовые лопнуть плавки и наконец освободили давно рвавшийся оттуда посох любви. Мне почти не пришлось прилагать усилий: едва я охватила губами напрягшийся член, как мой мужчина сдавленно застонал, его орган задергался в конвульсиях страсти, мой рот затопили горячие густые струи, а между ног у меня снова будто вспыхнуло сладкое пламя…
С тех пор я, пожалуй, больше стала стремиться не получать, а давать ему ласку…
…Но сейчас я только закусила губы, чтобы не закричать от счастья…
Странно… Разве может случиться такое с людьми, едущими по смертельно опасному делу в громыхающем грузовике, да еще в присутствии «третьего лишнего»?
Э, Танечка, не обобщай. Тебе-то хорошо, а Леше? Он ведь, как ты, не умеет!
Я подняла на него виноватый, благодарный взгляд, а он опять улыбнулся своей немного ироничной понимающей улыбкой. Я осторожно «дотронулась» до его восставшей плоти, успокаивая и обещая…
Нет, пора кончать с этими муками, вздохнула я. Мне безумно хочется отдаться и Алексею, и еще кое- кому… Вот если бы соединить их воедино, моих мужиков! Решено: соединю их посредством себя. Заведу себе гарем. Почему нет? Рассказывал же мой приятель, как они втроем имели одну дамочку, причем третьим был ее муж! Каково? А я всего лишь хочу быть с Лешей… и еще с одним человеком. Причем не одновременно, боже упаси! В общем, доживем — устроим.
Я еще раз с облегчением вздохнула и наконец обратила свой взор на трассу, по которой мы, как ни странно, все еще ехали.
Теперь пейзаж за окном снова изменился. Почти сплошняком по обеим сторонам дороги шли и шли коттеджи, дома, домишки, домищи. В потоке машин все чаще мелькали «БМВ», «Мерседесы» и прочие «Опели». Трасса становилась все шире, но движение, к нашему великому неудовольствию, замедлялось все больше и больше.
— Подъезжаем, — удовлетворенно заметил наш бравый шофер.
Самое время справиться о последних данных нумерологической науки, решила я и бросила три черные косточки.
6, 20, 28.
«Вам удастся достичь поставленной цели».
Ну, спасибо! Хотя… слишком общо. Нельзя ли поконкретнее?
34, 22, 5.
«Враги не добьются успеха в кознях против вас».
Ясно. Время точных прогнозов еще не настало. Что ж, благодарю пока что за оптимизм, дорогие числа-советчики…
У самой Московской кольцевой пришлось на время прервать наш прорыв к столице: мы попали в затор. Грузовики — а в основном именно они тянулись в мегаполис, как зверье на водопой, — рассерженно ворчали, дергались на метр-другой вперед и снова останавливались. Дорога делала широкий поворот, и нам было хорошо видно, как начинается впереди и затухает где-то сзади эта «волна» — будто почти на месте семенили стоящие в длиннющей очереди люди… или с ленцой ползла сороконожка.
А еще было видно, как вдоль колонны снуют некие личности. На обочине стояло кричаще импортное легковое средство передвижения.
— Таня, — сказал Алексей, не улыбаясь, — займи-ка ты господствующие высоты на всякий случай, — и он кивнул на мой уже почти родной лежак.
Следуя указаниям коллеги, я догадалась, какую он собирается вести тактику, и мысленно одобрила ход его мыслей.
Не прошло и пяти минут, как правую дверцу кабины открыл красномордый рыхлый парень с глазами навыкате, в куртке, из-под которой виднелась тельняшка.
Гоблин — а в роде занятий этого узколобого сомневаться не приходилось — сказал довольно вежливо:
— Погостить можно?
— Ну, погости, — разрешил Алексей, и приглашенный проворно вскарабкался на сиденье.
— Откуда путь держим? — начал тот светскую беседу.
— А тебе-то, дружище, что за дело? — ответил вопросом на вопрос Алексей.
