Номер не определился, поэтому я машинально включила функцию диктофона. Голос тоже был незнакомым. А вот подобные угрозы за годы работы частным сыщиком мне слышать приходилось не раз. Литературный пересказ поступившего мне предложения был бы кратким: «Если я не перестану совать свой нос в чужие дела, то не увижу больше не только Мыльникова, но и мою беременную подружку». (Нецензурные выражения опускаю.)
Я успела сказать недоброжелателю, что не могу уехать из Воленска, так как милиция попросила меня не делать этого. Правда, я не уточнила, что подписку о невыезде с меня не брали – даже если бы он не отключился, я не стала бы этого говорить! Но так как диалога не получилось, мне осталось только принять сообщение к сведению.
Орлов вопросительно смотрел на меня, а я решала, стоит ли посвящать прокурорского работника в суть только что поступившего предложения убраться восвояси. Так и не определившись, я села за руль и тронула машину с места. Орлов перегнал меня и помигал габаритами. Я поехала следом, напряженно размышляя о случившемся.
Когда мы вернулись к Орловым, там действительно пахло шашлыками. Оказалось, что у их сына Антошки день рождения – семилетие! По двору бегала целая футбольная команда, состоящая из мальчишек и девчонок (троица, представлявшая младшее поколение Логоновых, тоже была здесь, как и Наташа Хрусталева, дочка начальника милиции). Их родители занимались угощением: мужчины жарили мясо, а дамы помогали хозяйке накрывать на стол. Илья быстренько сдал меня с рук на руки супруге, которой поручил познакомить меня с гостями, сам направился к мангалу, где уже вовсю подрумянивалось мясо.
Процедура знакомства не заняла много времени. На празднике присутствовали пара врачей с сыном, еще один зам прокурора с супругой и двумя детьми, семейство заместителя военкома. А вот Юльки с Наткой не было. На мой вопрос Надя Орлова ответила, что Наташе нездоровилось, и они вернулись к Логоновым, а Павел с ребятами остался – мелюзге уж очень хотелось поесть шашлыка в такой интересной компании. В отсутствие хозяина, отправившегося на мою выручку, именно Павлу и пришлось заняться шашлыками. Семейство Хрусталевых, кроме дочери, было представлено только Ниной Аркадьевной. В отличие от остальных дам, охотно копошащихся вокруг накрываемых столов, она стояла возле мангала и смотрела на огонь. Я тоже не стала подключаться к суете вокруг столов, а подошла к Хрусталевой и спросила:
– Давно Юля и Натка ушли?
– Не очень. Наташе стало плохо, но сначала она старалась держаться, а потом Юля все-таки ее увела. Бедная женщина. Я уж вчера весь вечер мужу на мозги капала. Вообще-то он не любит, когда я с ним о его делах говорю, но помочь беременной женщине сам бог велел! Так я ему и сказала.
– Вы говорили с ним о беременности Натальи? – переспросила я.
– Да! А как еще до него достучаться? Ведь знакомых много, все о чем-нибудь просят... А Наташа мне так понравилась. Вообще-то Юля еще раньше рассказывала о том, как ее подруга за своего мужа боролась. И вот опять такая трагедия. Прямо как в сериале.
– А еще кому вы говорили о том, что она ждет ребенка? – продолжала допытываться я.
Нина Аркадьевна смутилась:
– Вообще-то я знаю, что до поры до времени о беременности лучше не говорить лишним людям. Я только Славе, чтобы он пошевелил своих, помог бедной женщине.
Я согласно кивнула и отошла к Орлову, который самозабвенно занимался шашлыком: то обмахивал его специальной картонкой, чтобы оживить угли, то ворошил их, то брызгал на мясо вином. Отрывать его от этого занятия было страшновато, но что поделаешь.
– Илюш, – я все же решилась попросить, – вообще-то я тебя уже спрашивала, а у кого-нибудь еще нельзя узнать, кто из милиционеров имеет «BMW»? Очень надо. Срочно. Помоги, пожалуйста, Илюш.
– Ох, Татьяна, – тяжело вздохнул гостеприимный хозяин, – умеешь ты заставить плясать под свою дудку.
Передав Логонову бутылку, из которой брызгал на шашлык, и строго предупредив его о полной материальной ответственности за результат, Орлов призывно махнул мне и направился в дом. В своем кабинете он заглянул в красивую записную книжку и набрал телефонный номер.
– Добрый вечер, Потапыч, Орлов беспокоит. Ты всегда все знаешь, – припомни, пожалуйста, кто из ваших имеет «BMW»? Ну, про Вардина я сам знаю, а еще кто? Поречинцев? Он Евгений Федорович? А живет на Советской, в милицейском доме? Второй подъезд, третий этаж направо? Сегодня не дежурит? Спасибо, должен буду!
Положив трубку, Илья обратился ко мне:
– Вот так, Танюша, имеешь шанс: мужчина вот уже год как вдовец. Дерзай! Через час прийти на выручку?
Я заверила Илью, что в этот раз справлюсь сама, утащила у Логинова один шампур чуть-чуть недожаренного шашлыка (блины, которыми меня кормили утром в деревне, давно уже переварились, а в милиции почему-то покормить меня никто не догадался), попрощалась с хозяйкой и Хрусталевой, помахала всем остальным, сообщила имениннику, что подарок за мной, и поехала на Советскую.
Эту улицу в Воленске я знала, и нужный мне дом нашла быстро. Он оказался двухэтажным, с тремя подъездами. Возле нужного мне второго тусовалась молодежь. На мой вопрос ребята охотно ответили, что Евгений Федорович Поречинцев действительно живет здесь, но сейчас его нет – он недавно уехал на своем зеленом «BMW», а раз уехал на ночь глядя, значит, может дома не ночевать.
Поблагодарив молодых людей за информацию, я села в машину и решила спросить у судьбы, в каком направлении мне двигаться дальше.
Выпали цифры 26+11+14, что значит «Вам придется иметь дело с неприятными людьми». Ну что ж, это вполне предсказуемо. Я все ближе и ближе подбираюсь к похитителям Алика (а в том, что его похитили, я уже не сомневаюсь!), люди, занимающиеся подобным, приятными не бывают. Итак, будем искать неприятных людей, а для этого пообщаемся с приятными.
Приехав к Логоновым, я потребовала вспомнить поименно всех, кто знал о беременности Натки. Юля поклялась, что ни с кем не обсуждала эту новость. Земскова тоже не успела никому рассказать о своем интересном положении.
«Откуда же похитители могли узнать об ожидаемом прибавлении семейства?» – сформулировала я вопрос и еще раз обратилась к магическим двенадцатигранникам, которые ответили: 4+20+25 – «В принципе нет ничего невозможного для человека с интеллектом».
Кто бы спорил! Вот только мне от констатации подобной истины ни тепло и ни холодно. Мне бы конкретную подсказку. Но, по-видимому, кости считают, что у меня достаточно собственного интеллекта, чтобы определить, откуда исходила информация.
Придется оставить в покое мистику.
– Первый раз тебе стало плохо в офисе Алика? Или приступы тошноты были и раньше? – спросила я Натку.
– Нет, раньше я чувствовала себя неплохо, подташнивало лишь слегка. А вот так, на людях, это было действительно впервые.
– Но насколько я вспоминаю ту сцену, однозначно понять, почему ты выскочила из кабинета, было нельзя. Я сама догадалась только после того, как ты попросила не курить, сказав, что тебя тошнит. Перов вряд ли мог понять, в чем дело.
– А я не верю Перову, он мог хотеть стать первым на фирме и приложить руку к похищению Алика! – Натка по-прежнему подозревала всех.
– Не спеши. Я бы не стала так оценивать заместителя твоего мужа. Лучше давай вспомним теперь, что случилось в Воленске. До моего приезда вы где-нибудь были?
– Нет, Натка приехала за несколько часов до тебя, – ответила Юля, – я положила ее отдохнуть, а после твоего звонка мы сразу поехали к дому Соловьевой, только за Ириной Фадеевой заехали.
– Потом зашли к Хрусталевым, – продолжила я, – там-то Натке опять стало плохо.
– А зачем тебе вообще нужно это выяснять? Как состояние моего здоровья связано с пропажей Алика? – поинтересовалась Натка.
– Да есть некоторые мысли... Юленька, а как насчет кофе? – увильнула я от ответа, не рассказывать же об угрозах!
