— Скупщик.
И вот тут я второй раз подпрыгнула на месте.
— Как Скупщик? Ты уверен, что Скупщик? Ты ничего не путаешь? Точно Скупщик? — вцепилась я в Геннадия.
Он явно был не готов к подобной реакции с моей стороны и теперь тщетно пытался меня остановить, бормотал что-то и всячески уворачивался от моих рук.
После нескольких безрезультатных попыток Геннадию удалось отскочить от меня на безопасное расстояние.
— Так что, ты действительно уверен, что Скупщик?
— Да, конечно, уверен, — даже обиделся Гена. — А ты знаешь этого человека?
— Не знаю, но слышала о нем.
Я присела на край стола и попыталась собраться с мыслями, Гена потоптался рядом со мной, покашлял, а потом спросил:
— А ты это… правда из ментуры?
— Я — частный детектив, но к работе ментов, как ты успел заметить, тоже имею кое-какое отношение. Так что, если не хочешь оказаться за решеткой по факту соучастия в умышленном убийстве, советую во всем мне помогать, ну или, по крайней мере, не мешать.
— Я не хочу оказаться за решеткой, — сказал Гена.
— Тогда слушай меня внимательно. Во-первых, ты ни в коем случае не должен звонить этому Скупщику и рассказывать о нашем с тобой разговоре. Во-вторых, ты больше вообще не должен ни о чем ему рассказывать. И наконец, в-третьих, очень скоро мне может понадобиться твоя помощь.
— Все, что угодно, — пообещал типичный дачник.
— Вот и отлично. Будем считать, что мы договорились.
— Будем, — согласился Геннадий.
— Тогда мне пора идти. Нет смысла здесь больше задерживаться.
Я взяла со стола пистолет, сунула его в сумочку и собиралась уже уйти, но Гена вцепился в меня.
— Подожди, а что мне делать, если этот Скупщик явится сюда опять?
Я было подумала оставить ему номер своего сотового на тот случай, если Скупщик и вправду здесь появится, но потом решила, что это будет уже совсем не оригинально, и потому просто пожала плечами и ответила:
— Делай вид, что все нормально. Я здесь так и не появилась, и вообще ничего особенного больше не происходило.
— Понял, — кивнул Гена.
Я тоже зачем-то кивнула, сунула сумочку под мышку и направилась к двери, уже у порога обернулась и сказала:
— Я, может быть, еще загляну.
Не берусь утверждать, что эти слова обрадовали дачника, но он воспринял эту новость героически и швыряться в меня мотыжками, лопатами и прочим инвентарем не стал. Я бодро прошагала по грядкам и добралась до красного «Линкольна», одиноко стоящего у обочины.
ГЛАВА 8
В «Околицу» я вошла, когда на гостиничных часах было начало двенадцатого, и меня тут же угораздило попасть в лапы Кирилла Степановича.
— Добрый вечер, Татьяна Александровна, — заговорил он и заметался вокруг меня.
И чем дольше этот господин мельтешил перед глазами, тем больше я убеждалась в том, что постепенно вечер переставал быть добрым.
— Ну что, Татьяна Александровна, как вам отдыхается в нашем городе?
— Замечательно отдыхается! Лучше всех! — ответила я и зашагала по лестнице, в надежде, что на этом наш разговор с администратором окончен.
Но надо отдать должное Кириллу Степановичу — он был человеком упертым, настойчивым и оттого навязчивым. В общем, он догнал меня, едва я успела шагнуть на первую ступеньку, преградил дорогу и, то и дело заглядывая в глаза, быстро-быстро заговорил:
— Видите ли, Татьяна Александровна, завтра у нас праздник — пять лет со дня официального открытия нашей гостиницы. Так что здесь соберется все руководство, самые известные люди города. Разумеется, в число приглашенных попадут и некоторые постояльцы. Я говорю это к тому, что вы, Татьяна Александровна…
— Спасибо, но завтра я занята, — оборвала я администратора и, обойдя его стороной, продолжила свое восхождение по лестнице. Благо этому уже никто не мешал, поскольку Кириллу Степановичу пришлось смириться с тем, что собеседника ему придется искать в другом месте.
Поднявшись и пройдя по коридору, я в нерешительности остановилась перед дверью своего номера, из-за которой раздавались голоса и странные звуки, как если бы кто-то затеял перестановку мебели. Минуты две я прислушивалась ко всему происходящему, плотно прильнув ухом к двери, но потом мне это наскучило, и я просто повернула ручку и толкнула дверь.
В номере были Макс и бритоголовый, они упаковывали вещи в огромный чемодан, стоящий на полу.
— Что здесь происходит? — спросила я. Мужчины одновременно обернулись ко мне, перестав терзать несчастный чемодан.
— Можешь сказать спасибо, один из номеров освободился, и я в него переезжаю, — пояснил бритоголовый, вытаскивая из шкафа стопку рубашек и укладывая их в чемодан.
Я была девочкой вежливой и воспитанной, потому сказала:
— Спасибо.
После чего походкой от бедра прошагала через весь номер и, усевшись в кресло, манерно закинула ногу на ногу.
Судя по наглой ухмылке бритоголового и смущению Макса, получилось это у меня эффектно — кто бы сомневался! Потом я извлекла из сумочки пачку сигарет, закурила и принялась ждать.
При хорошем раскладе бритоголовый может выметаться, а Макс пусть задержится, при плохом — пусть уходят оба. Расклад оказался плохим. И не просто плохим, а очень плохим. Макс ушел, прихватив с собой чемодан, а вот бритоголовый задержался.
Со своей неизменной наглой усмешкой он подошел, присел на край стола рядом со мной и заглянул в глаза.
«Начинается», — подумала я, хмуро глядя на него и делая очередную затяжку.
— Знаешь, что завтра здесь торжество? — спросил он.
Честно говоря, я ожидала чего-то другого, но для того, чтобы меня разозлить, оказалось достаточно и этого — ну какого черта они все прицепились ко мне с этим праздником?!
— Знаю, — все-таки ответила я, не скрывая ухмылки.
Бритоголовый прищурил один глаз, отчего улыбка стала казаться еще более наглой, почти хамской, и спросил:
— Пойдешь?
— С какой это стати? — Я демонстративно не смотрела в его сторону.
Но этот тип был специалистом в вопросах доведения человека до бешенства.
— Даже так? — переспросил бритоголовый, откровенно смеясь.
Я сделала глубокий вдох, медленно обернулась к бритоголовому и начала говорить, набирая обороты и переходя на крик:
— Слушай, отвали от меня. Никуда я не пойду ни завтра, ни послезавтра. И вообще, у тебя теперь отдельный номер, вот и катись туда. Оставь меня в покое! Пожалуйста! Отвали от меня!
Бритоголовый поднялся и поправил ворот рубашки.
