Смеетесь?
— Нет, Гаррет, не улетел. Попросту сбежал.
Я недоверчиво покачал головой. Тут мне подумалось, что я быстрее обо всем узнаю, если некоторое время помолчу. Признаться, столь здравые мысли посещают меня нечасто.
— Я пришел туда, когда только начало светать, — продолжал Плоскомордый. — Меня встретили на крыльце и велели подождать. Потом вывели Скредли. А он как рванул, только его и видели…
— Ночью было холодно, — вставил Краск. — В такую погоду ящеры становятся неуклюжими.
— А след гоблина обычные собаки не возьмут, — прибавил Садлер. — И потом, охранникам велено никого не впускать. Насчет не выпускать речи не было.
— Все произошло настолько неожиданно… — пробормотал Плоскомордый. — Все стояли и пялились ему вслед.
Удрал так удрал, ничего не попишешь. Во всяком случае, меня это не касается. Или я ошибаюсь?
— Насколько я понимаю, вы пришли ко мне не просто так?
— Чодо сказал, что ты ничего не узнаешь, пока не найдешь Донни Пелл, — сообщил Плоскомордый. — Он думает, что Скредли сбежал к ней.
— Вполне возможно.
— Чодо хочет, чтобы Краск и Садлер помогли тебе их найти.
— Понятно. — Не могу сказать, что я расстроился. Скорее наоборот. Осложнения могли возникнуть в любой момент, а имея в своем распоряжении такую троицу, к ним можно было относиться философски. — Понятно. Между прочим, сегодня меня должна навестить одна хорошо известная личность. Рейвер Стикс.
— Гаррет, мы знаем, каковы ставки.
— Правда? — Неужели Амбер растрепала? Нет. Плоскомордый лишь думает, что знает.
По-видимому, пока мы не поймаем Скредли и Донни Пелл, о золоте придется забыть. Если, конечно, я вдруг не решу, что подручных Чодо стесняться нечего.
— Занимайся своими делами, — изрек Садлер. — Мы мешать не будем.
Ну разумеется. До поры до времени.
44
Мы убивали время за картами. Дин перемещался из комнаты в кухню и обратно, не забывая хмуриться всякий раз, когда ловил на себе мой взгляд. Я догадывался, о чем он думает: по его мнению, мне следовало заставить честную компанию заняться домашними делами. Старина Дин не разбирался в людях, а посему не понимал, что типам вроде Плоскомордого и Садлера с Краском на домашние дела плевать с высокой колокольни.
К нам было заглянула Амбер, но быстро ретировалась, не вынеся царившего за столом оживления. Покойник не спал; время от времени по комнате пробегало нечто вроде невидимой волны, от которой лично у меня вставали дыбом волосы. А ведь спроси его — ни за что не признается, что нервничает.
Какое-то время спустя Амбер вернулась.
— Она идет, Гаррет. Я, честно говоря, думала, что она пришлет домину. — Девушка поразмыслила, потом прибавила: — Пожалуй, мне лучше остаться наверху.
— А я-то думал, ты предложишь ей катиться подобру-поздорову.
— Может, чуть попозже, когда наберусь смелости.
— А если она выразит желание повидаться с тобой?
— Скажи, что меня здесь нет. Что я убежала.
— Она не поверит. Ей прекрасно известно, где ты находишься.
— Если придется, я выйду. — Амбер пожала плечами. — Но только если придется.
— Договорились.
Будущее постучалось в дверь. Дин вопросительно поглядел на меня — открывать или нет? Я кивнул. Он нехотя направился к двери. Я пошел следом. Амбер скрылась наверху, а бравая троица встала у стены, сложив руки на груди.
Дин распахнул дверь. Покойник столь пристально наблюдал за происходящим, что казалось, будто воздух пронизывают электрические разряды. Я на всякий случай сунул руку в карман, где лежал маленький подарок ведьмы; впрочем, если я его применю, Рейвер Стикс обратит на мое колдовство столько же внимания, сколько, скажем, на зудение комара.
Она вошла одна, оставив на улице коляску и свиту численностью в небольшую армию. Соседи, которые до того таращились в окна, благоразумно попрятались.
Плотно сложенная, коренастая, Рейвер Стикс смахивала на гнома. Судя по внешности, она никогда не обладала красотой Амбер, даже в молодости, которая красит каждую женщину. На загорелом лице выделялись ярко-голубые глаза, облик дополняли тронутые сединой волосы. Если Владычица Бурь была разгневана, она умело это скрывала. Во всяком случае, держалась она менее натянуто, нежели большинство тех, кто в последнее время переступал порог моего дома.
Дин застыл как вкопанный.
— Проходите, госпожа, — сказал я. — Мы вас ждали.
Рейвер Стикс обошла Дина, искоса поглядев на него, словно удивленная внезапной неподвижностью моего слуги. Неужели она настолько наивна?
— Закрой дверь, Дин.
Наконец-то он очухался!
Я провел Владычицу Бурь в ту комнату, где мы играли в карты. Для двоих это помещение было в самый раз.
— Что прикажете подать? Может, чаю?
— Бренди или что-нибудь в том же духе. И в нормальной посуде, чтобы можно было пить, а не только нюхать.
Суровый тон, голос низкий. Впервые встречаю женщину с таким голосом; она разговаривает так, будто пытается сойти за мужчину.
— Дин, принеси бутылку из тех, что прислали мне братья Бейгелл.
— Слушаюсь, сэр.
Я посмотрел на Рейвер Стикс. Ее, похоже, не впечатлило, что я состою в клиентах у братьев Бейгелл.
— Мистер Гаррет… Вы ведь мистер Гаррет, не так ли?
— Он самый.
— А остальные кто?
— Коллеги. Они представляют интересы бывшего протеже Молахлу Креста.
Я ожидал, что она хоть как-то отреагирует, но Владычица Бурь не оправдала моих ожиданий.
— Что ж… По-моему, я вас раскусила. Вы играете исключительно по собственным правилам либо не играете вообще. Поскольку вы нередко добиваетесь успеха, это ваше право.
Пока Дин наливал Рейвер Стикс бренди, я пригляделся к ней повнимательнее, пытаясь сообразить, как себя вести. Испепелять меня на месте она как будто не собиралась, поэтому следовало перестроиться, и пошустрее.
— Как я уже сказал, мы вас ждали. Получилось так, что я, сам того не желая, оказался вовлечен в известные события…
— Мистер Гаррет, давайте не будем лукавить. Вам известно гораздо больше, чем вы пытаетесь показать. Быть может, даже больше, чем вам кажется. Объясните мне, пожалуйста, с какой стати вы сунули свой нос в наши семейные дела.
— По просьбе клиента. Точнее, клиентов.
Видя, что я не собираюсь продолжать, Рейвер Стикс спросила:
