богов и никогда более не рождается на Земле.
Тот, кто непонятлив, неразумен, нечист, тот возвращается в круговорот бытия».
Далее следует объяснение: после того как тело человека умирает и растворяется в стихиях, остаются только его деяния — карма. Круговорот бытия — сансара, или «пути предков», ожидает обыкновенного человека. «Пути богов» — это путь познавших истину, но для познания истины недостаточно ни выполнения обрядов, ни даже подвижнической деятельности — надо исчерпать свою ярму.
Рекомендации, как это можно совершить, изложены в книге классической йоги «Йога-сутра» Патанджали, являющейся старейшим и авторитетнейшим учебником по психофизической регуляции сознания, и в комментариях к «Йога-сутре» «Вьяса-Бхашья».
Патанджали указывает, что йога — это сосредоточение, при котором сознание собирается в точку, высвечивает объект как он есть.
Подобное сосредоточение прекращает работу сознания, только оно способно ослабить путы кармы. Во всех других видах сосредоточения существует скрытый след кармы. Существуют четыре вида кармы: черная — у злодеев, она связана с причинением зла другим людям; белая — у тех, кто посвятил себя подвижничеству, изучению священных текстов и созерцанию; не белая и не черная — у йогина, который отвергает плоды даже благих действий; бело-черная — у остальных.
Для кармы справедливо следующее условие: в процессе жизни человека проявляются те бессознательные впечатления, которые связаны с созреванием его кармы, и эти бессознательные впечатления возникли в результате прошлой деятельности.
Итак, действия прошлой жизни формируют бессознательные впечатления, которые в определенных условиях жизни нынешней проявляются: так возникает плод кармы — рождение в данном образе.
Патанджали утверждает, что только в состоянии Логического сосредоточения, в которое превращаются все размышления о собственном существовании, то есть не возникает вопросов: «Кем я был? Как я жил прежде? Что такое это рождение? Чем оно обусловлено?
Кем мы будем? Я знаю. Я есть», — только в этом состоянии неведение уничтожается и ослабевает как благая, так и неблагая карма.
Если же ложные установки продолжают находиться в сознании, то карма остается, и человек рождается вновь и вновь в этом суетном мире.
Не всякий человек может освободиться от своей кармы, не всякий может стать йогом, но всякий человек может улучшить свою карму, совершая благие дела, обеспечивая таким обрезом лучшие условия жизни в последующих рождениях.
Усилия мыслителей различных рангов, религиозные традиции в основном направлены на достижение именно этой цели — улучшение будущей (в этом рождении или в следующем рождении) жизни.
В индуизме предлагается три пути спасения от колеса сансары (бесконечности перерождения). Кармамарга — это путь конкретных праведных дел, которые человек, живущий в миру, должен выполнить. Джнянамарга — путь спасения через философию и размышления. Бхактимарга — путь к богу через беспредельную к нему любовь.
В буддизме, возникшем из недр индуизма, понятие кармы, как и понятие сансары, также занимает очень важное место.
С буддийской точки зрения, карма — это главная сила, которая контролирует мировой прогресс.
Бытие личности у буддистов подчинено следующим условиям:
1. Каждое проявление серьезных результатов нравственной и интеллектуальной деятельности личности есть проявление кармы.
2. Это проявление хотя относится к одушевленной жизни, но само по себе нравственно безразличное, автоматическое
3 На фоне этого автоматического процесса человек может совершать самостоятельные поступки, которые становятся отправной точкой нового развития.
4. Если эти поступки носят явно выраженный нравственный характер, хороший или плохой, то они становятся кармой.
Буддизм предлагает освобождение от сансары либо путем личного совершенства — идеал архата, либо путем деятельности во имя спасения всех других существ — идеал бодхисаттвы.
Противоположностью сансары является нирвана — полное освобождение от кармы. Нирваны может достичь адепт, практикующий буддийскую йогу — дхьяну. Достигший нирваны становится архатом, который может отказаться от блаженства нирваны, чтобы помогать развитию человечестве, находясь в более тонких сферах планеты. Такой архат называется бодхисаттвой.
Однако для того чтобы получить духовное развитие архата. надо нравственно прожить множество земных жизней.
Карма как объяснение событий в жизни человека имеет тысячелетний опыт. «Кармические» пояснения давали Будда и его ученики, а сейчас это делают современные эксперты по культуре здоровья.
В заключение приведем две жизненные установки: кармиста и некармиста. Пусть читатель выбирает сам, что ему ближе.
Установка кармиста: «Закон кармы применим ко всему в равной степени. Мои прошлые санскары пустили глубокие корни в подсознании. Эти дремлющие санскары, или впечатления, заставляют всплывать различные мысли из моего подсознания и находят свое выражение в моей речи и поведении. Если я стремлюсь к истине, то я должен освободиться от этих санскар. Я достигну такого освобождения, если буду способен сжечь санскары в огне непривязанности и знания».
Установка некармиста: «Жизнь коротка, страдания неисчерпаемы, смерть неизбежна. Но, отправляясь в путь, может быть, стоит взять с собой эти два воздушных шарика, на одном из которых написано Пыл, а на другом — Увлеченность. Совершая с ними свой путь к гробу, я еще намерен пошлепать по симпатичной попке, погладить по головке хорошенькую девушку, помахать рукой озорнику, забравшемуся не дерево. Если кто хочет ко мне присоединиться, милости прошу — месте не дороге хватит всем». (Рэй Брэдбери. «Память человечестве»).
СИСТЕМА КООРДИНАТ
Всеволод Ревич
ПОПЫТКА К БЕГСТВУ
В выпусках «Интеркома» и в рубрике «Система координат» мы не раз рассказывали читателям о новейших течениях и направлениях в современной фантастике, однако истории жанре касались достаточно фрагментарно. Желая исправить это упущение, мы до конца года намерены опубликовать серию очерков, которые познакомят наших читателей с историей российской; в затем и зарубежной фантастики, начиная с периода ее становления как жанра. Для отечественной фантастики это будут первые два послевоенных десятилетия, для зарубежной — эпоха Хьюго Гернсбека и Джона Кэмпбелла.
