– Хотя, знаете, юношеские впечатления всегда оставляют такой след. У меня и самой... эх, да что об этом говорить! В общем, если он не придет из-за того, что не хочет тревожить старые раны, вы скажите, я пойму. Объясню как-нибудь Ольге.
– Старые раны... что ж, можно сказать и так. Юра всегда был мальчиком довольно замкнутым, и, наверное, он... однолюб, но он не придет на вашу вечеринку по другой причине.
– По какой?
– Сейчас Юра удалился от... как бы это сказать... от светской жизни и находится в монастыре, поэтому, как сами можете понять, на вечеринки не ходит.
Изумлению моему не было предела.
– Да что вы говорите?! Но... как же все это произошло? Не поймите меня неправильно, но сейчас, в современном мире, уход в монастырь – это, согласитесь... событие просто из ряда вон выходящее.
– Напрасно вы так думаете, многие уходят. Если человек имеет склонность... да и потом, этот монастырь, где Юра, он не очень строгий. У нас тут на Третьей Огородной, может, знаете?
– Это на горе?
– Ну да, на горе. Им там и посещения разрешают, и сами они могут выходить, если случится надобность. Только не очень-то они стремятся... выходить. Вот и Юра тоже... Он ведь долгое время послушником был, а монахом только недавно сделался и с тех пор ни разу глаз домой не казал. Говорю ему, хоть пришел бы когда мать повидать, а он все «потом» да «потом».
– А как он вообще решился в монастырь-то уйти?
– Да как решился... так как-то постепенно и решился. Сначала ходил в церквушку эту... там, возле монастыря стоит, потом начал там чего-то помогать им, то ли в службах, то ли где. Ну а потом стал послушником.
– Неужели, кроме монастыря, его ничто не интересовало? Ведь совсем молодой парень.
– Не знаю... я ему тоже говорила. А он мне: «Тот, кто побывал там, где лучше, не пойдет туда, где хуже».
– То есть в монастыре лучше?
– Ну, по его выходит, что так. Больно уж он сначала за девочкой этой переживал, за Олей. А она, видать, не больно-то к нему... ну вот... тосковать начал, задумываться. А потом сестра у меня умерла, двоюродная. А она к этим церковным делам тоже до того уж была приверженная... ну вот. И отпевали ее в храме. А мой Юра после этого сам стал на службы ходить. Ну и так вот постепенно и пошло, сначала службы, потом в послушанье пошел, потом...
Да, почва для созревания злодейских замыслов была здесь, прямо скажем, небогатая. Скромный Юра- однолюб вряд ли способен замыслить убийство.
– Так вы говорите, что когда он стал на службы ходить, то по Оле уже не так тосковал?
– Ну, уж этого я не знаю. Он парень закрытый, я уже говорила. Все в себе. Но с того времени, кажется, стал поспокойнее. Не такой грустный стал ходить, начал хоть улыбаться иногда. А то совсем прямо...
– А теперь, когда монахом сделался, то и дома ни разу не появлялся?
– Ну да.
– А давно его... ну, как это... в монахи приняли?
– Да уж больше месяца будет.
– Так, значит, на вечеринку приглашать его бесполезно?
– Да уж.
– Ну что ж, так Ольге и передам. Жаль, конечно, но что тут поделаешь... Извините, что побеспокоила вас.
– Ничего.
Распрощавшись с матерью Юрия Фролова, я медленно спускалась по лестнице, обдумывая только что полученные сведения.
Вся обстановка старой «хрущевки» на четвертом этаже, рассказ женщины в ситцевом халате, да и сам вид ее говорили против того, что здесь может созреть какой-то коварный замысел. Фролов слишком слаб для этого – при первом же столкновении с жизненной проблемой он ушел в монастырь, отказался от активных действий, даже не сделав попытки завоевать Ольгу... Кроме того, срок, в течение которого Юра, по словам матери, не показывался дома, а следовательно, не покидал стен монастыря, свидетельствовал о его алиби. Ведь покушения начались три недели назад, а Юры не было дома больше месяца.
И все-таки у меня в душе еще оставались сомнения. Судить о сыне со слов матери следует с осторожностью. Матери, как известно, по отношению к своим детям часто бывают необъективны. И потом, тот факт, что Юра больше месяца не появлялся дома, еще не означает, что он все это время не выходил из монастыря. Да и вообще не мешало бы просто посмотреть на этого Юру. Заодно и узнаю, как выглядит настоящий монах.
Да, не иначе придется мне все-таки выступить в роли корреспондентки.
Глава 5
Вернувшись домой, я просмотрела свой незаконченный список вопросов, предназначенных для интервьюирования служителей культа, добавила туда еще парочку и нашла список вполне пригодным для использования. Мне было известно, что утренние церковные службы заканчиваются где-то около одиннадцати часов дня, и назавтра на это время я запланировала посещение храма и монастыря на Третьей Огородной.
А сегодня я намеревалась посвятить остаток дня консультациям по вопросу имиджа. Нужно было определиться, в каком виде я появлюсь в мужском монастыре. В качестве эксперта по данному вопросу, конечно же, должна была выступить моя давняя закадычная подружка Светка-парикмахерша.
Светку я выловила на выходе из салона, где она работала, как раз в самом конце рабочего дня.
– Привет! – обрадовалась она моему появлению. – Давненько тебя не было видно.
– Ой! Все в трудах, все в трудах. Вот нужна твоя консультация.
– Не знаю, не знаю... Я после работы уставшая, голодная. У меня на консультации сил нет.
– Могу накормить ужином.
– Да? Хм... Ну, тогда я, пожалуй, подумаю... Конечно, если ты не имеешь в виду ужин в бистро.
– Обижаешь.
Мы сидели за столиком в ресторане. Сытая и отдохнувшая Светка в ожидании десерта милостиво разрешила мне сообщить, по какому поводу требуется ее консультация.
– Понимаешь, я завтра собираюсь в монастырь, и мне нужно...
– Куда?! – Светкины глаза округлились и готовы были выскочить из орбит. Не удивлюсь, если у нее в этот момент даже процесс пищеварения прервался.
Я наслаждалась полученным эффектом.
– В монастырь.
– Ты что, спятила?! В какой монастырь?
– В мужской.
Вслед за пищеварением у Светки прекратилось дыхание и остановилось сердцебиение, и какое-то время она пребывала в состоянии клинической смерти.
– Да ладно, успокойся, – сжалилась я, – мне туда по делам нужно, хочу выяснить кое-что.
– У-уфф... Ты знаешь, подруга, ты предупреждай. А то так недолго и заикой человека сделать. В монастырь она собралась. В мужской. Хе!
– Вообще-то монастырь и правда мужской, поэтому я хотела с тобой посоветоваться, что лучше надеть, ну и вообще... как выглядеть. Ведь в куртке и джинсах не пойдешь.
– Н-да... в джинсах не пойдешь. Хотя, с другой стороны, должна тебе сказать, монастыри эти... У меня есть одна клиентка (денег куры не клюют). Так вот она все с ума сходит, чем бы ей себя занять. Одно время все носилась с идеей открыть приют для бездомных собак, а теперь вот вообразила, что у нее завелись религиозные чувства, нашла себе какого-то попика, и теперь он приходит к ней домой три раза в неделю для религиозных бесед. Я его видела как-то раз. У меня у знакомых одних девочка замуж выходила, и они хотели в церкви венчаться, так вот эти знакомые просили узнать, что да как. Я к ней. Помогите, говорю, у вас вот как раз и человек компетентный под рукой. Ну и она мне сказала, когда он у нее будет, и я к этому времени пришла. Картина – ни в сказке сказать, ни пером описать. Мадам в кресле сидит, вся в истоме, а
