это или нет – не знаю, но никакие сведения лишними не бывают. Я выжала сцепление и отправилась домой.
Лена позвонила, когда я уже переоделась и вымыла руки, собираясь заняться ужином.
– Надежда, – сказала она, – я сегодня была у тети Маши и сказала ей про деньги. Она так обрадовались! Она сказала, что на днях устроит Никиту в частную клинику на лечение. Это почти санаторий: за городом, на природе…
– Хорошо.
– И еще я уговорила тетю Машу и Инну с ребенком снять хорошую дачу и пожить там некоторое время, пока тепло. Я им сказала: вы, мол, так устали из-за похорон и болезни Никиты. Отдохните, придите немного в себя. Тем более что в деньгах вы сейчас не нуждаетесь. Поправьте, говорю, свое здоровье. Они согласились.
– Это очень хорошо, Лена. Спасибо. Как только они уедут, отзвонитесь мне, пожалуйста. Надеюсь, тетя Маша согласится оставить вам ключи?
– Конечно, у них цветов много, кто-то же должен их поливать! А еще у них аквариум. Купили когда-то Артемке, на день рождения… Ох!..
Мы попрощались, и я положила трубку.
Чуть позже мне позвонил Андрей Закора и с характерным для него юмором объявил, что «шифонеристые» ребята – «два на два» – для нашего невинного розыгрыша найдены и готовы в любое время приступить к работе.
– Полина, а двадцать тысяч – это на нас на всех? – уточнил артист.
– Нет, Закора, это каждому.
– Ты что, серьезно?!
– Шутить – это по твоей части. Ты у нас – артист!
– Полин, неужели ты разбогатела? Колись: клад нашла или высокооплачиваемую работу?
– Не переживай: эти деньги не мои. Правда, не мои. Один крутой дядя подкинул по случаю. Чтобы мы одного его родственничка хорошенько разыграли. Так что, если все пройдет удачно, крутой дядя будет очень доволен…
Ну, вот, фронт работ практически подготовлен. Теперь дело за мной. Я должна заманить Обмылка в какой-нибудь ресторан, напоить его там до безобразия или подсыпать снотворное в его еду, если он мало пьет. Потом, когда он прикорнет, мы перетащим его…
В двадцатый раз я прокручивала в голове сцену расправы над убийцей. Как хороший режиссер, пыталась просчитать все до мелочей, чтобы игра моих актеров прошла если уж не гладко, то хотя бы не дала сбоев. Все ли я предусмотрела? Квартиры в нашем распоряжении. Люди все готовы. Что ж, дело действительно только за мной. Мне надо так окрутить Обмылка, чтобы он просто не смог не пойти со мной в ресторан. Как ни противно мне будет это делать, как ни гадко, но придется заигрывать с ним, и как можно достовернее. Надо показать этому уроду, что я готова стать его любовницей, заменив мадам Курочкину, что я готова привести в дом «настоящего, конкретного такого, нормального мужика»…
Глава 19
Это произошло на третий день моей работы в магазине Обмылка. Была суббота, покупателей в этот день было до безобразия мало. Это и понятно: лето еще не кончилось, многие горожане отдыхали на своих дачах. В шесть вечера хозяин пересчитал деньги в кассе и выругался, что за весь день мы не набрали и восьми тысяч. Потом он убрал деньги в сейф, закрыл его на ключ и положил его в карман. Я весь вечер заигрывала с Суруляком как только могла: строила ему глазки, делала комплименты, пыталась активно помогать в торговле. Хотя последнее у меня получалось плохо: мне было страшно неудобно заниматься продажей такого пикантного товара. Хорошо, что я была в гриме. Я уговорила себя, что просто играю в любительском театре такую роль – ну, вот досталась мне такая, что поделать!
Наконец, Суруляк объявил, что можно расходиться по домам, все равно сегодня уже вряд ли кто-то еще придет. Я поняла, что пришла пора действовать. Причем решительно, иначе благоприятная возможность будет безвозвратно упущена.
– Степан Иванович, – сказала я, подойдя к Суруляку поближе, – вы сейчас что собираетесь делать?
– Я?! – Обмылок, похоже, несколько опешил. – В бар с дружбаном пойду, напиться хочется от такой жизни! Е-мое и все твое…
– А у меня есть предложение получше, – я старалась говорить кокетливо-игриво, многозначительно глядя в глаза этому уроду.
Честно говоря, меня от этих заигрываний с ним буквально выворачивало. Пытаться соблазнить убийцу- педофила! Такое и в страшном сне не приснится! Но я сцепила зубы, сказав себе: «Полина, ты должна. Потому что надо отомстить за Артемку и его маму, потому что никто, кроме тебя, этого не сделает».
– Ну, чего-то тормозишь? Какое предложение-то? – нетерпеливо рыкнул мой хозяин и взял меня за локоть.
Он начал гладить мою руку, и мне пришлось сделать вид, что такое его поведение мне очень нравится.
– Я так понимаю, что на работу вы меня взяли?
– Ну, взял и че?
– Так надо же это дело отметить! Все-таки, новая работа…
– Че, «проставиться» хочешь? И где ты думаешь поляну накрыть? – обрадовался Суруляк.
– В каком-нибудь хорошем кафе, – сказала я, – или даже в ресторане. Только у меня с деньгами сейчас туго. Вот если бы вы выдали мне аванс…
– Аванс? – Обмылок почесал плохо выбритую щеку. – Ладно, пусть будет аванс. Но учти, Милка- кобылка, я эти деньги потом из твоей зарплаты вычту!
– Само собой! – «обрадовалась» я. – Так что, идем в кафе?
– А отчего в кафе-то? Зачем мелочиться, девонька?! Жизнь – она же такая, сволочь, короткая! Может, завтра сдохнуть доведется… Не, гулять так гулять! Мы идем в ресторан!
– Хорошо, как скажете, Степан Иванович. В ресторан так в ресторан.
– Только я сперва корешу своему звякну, что наша с ним попойка отменяется. Огорчится, конечно, Дырявый, а что делать!..
Обмылок принялся звонить какому-то Дырявому, а я ждала, с некоторым нервным напряжением. Только бы он не передумал! Уж очень сегодня удобное время: людей в городе мало, многие на дачах… И все, с кем я договорилась, готовы и ждут…
…Мы сидели в ресторане «Сударушка». Здесь была хорошая русская кухня и вполне приемлемые цены. Хотя последнее меня интересовало меньше всего. Сегодня я собиралась поужинать за счет моего «работодателя». Самое смешное, что он как раз собирался сделать то же самое: поужинать за счет своей новой работницы. Суруляк заказал довольно много водки и мясных закусок, а я взяла брусничную наливку и кучу всякой экзотики, от стерляжьей ухи до щучьей икры. Наливку я цедила понемногу, старалась побольше есть, чтобы не опьянеть. Сегодня мне, как никогда, надо иметь трезвую голову.
– И как тебе здесь? – спросил Суруляк, оглядывая интерьер, выполненный в русском народном стиле.
– Нравится, – кивнула я, – мы с друзьями здесь много раз бывали.
– Да? Что, и друзья у тебя есть? – почему-то удивился Обмылок.
– А почему у меня не может быть друзей? – я сделала вид, что немного обиделась.
– Тогда за друзей! – он поднял свою рюмку с водкой.
Я подняла бокал с наливкой, мы чокнулись, и я сделала два маленьких глотка – для видимости. Обмылок опрокинул рюмку в один миг, он просто выплеснул ее содержимое в свою глотку. Давай-давай, Степан Иванович, ты должен дойти до нужной кондиции!
– Ты зря наливки всякие пьешь, – сморщился Обмылок, глядя на мой бокал.
– А что же надо пить? – удивилась я.
– Водку! Водку и только водку. Это конкретно и по мозгам шибает – будь здоров!
– Это заметно, – усмехнулась я, но Суруляк в моем голосе иронии не услышал. Да и где ему было! Он
