«В нем что–то есть…» — Сердце девушки, подобно кузнечику, запрыгало сильней. Возбужденные мысли Марины цельно вращаются вокруг хлопцев: загадочных, умных и наверняка сильных духом. Она уже и рада обманывать себя и свою судьбу, мысленно посылая ей далекие и милые грезы, которые на поверку должны быть такой же реальностью, как сама Земля. И от этих переменчивых, возвышенных чувств на нее наплывает поистине веселая волна.
— В принципе, надо бы завтра… — кошкой мурлычет Шебеко, тоже настраиваясь на веселый лад. Дневная усталость от него отступает куда–то вдаль.
— Даже не посмотрев Новороссийск? — удивленно спрашивают губы Марины. — Вы раньше–то хоть здесь были?
— Ни разу!
— Тем более! — оживляется девичий голос. — Поживите у нас денька два, познакомьтесь с городом, а потом уже можете взять курс по назначению.
— А отец ваш не будет ругать?
— За что?
— За то, что будем жить у вас.
— Нет, не будет, — был ответ. — В противном случае он бы вас не пустил на порог. Характером он добрый, а стало быть, будет не в обиде, ежели проведете у нас пару дней.
Друзья разом переменились: перед ними снова открывалась изумительная возможность окунуться в мир приключений, познать окружающий мир. Ну как отказаться от сей затеи?
И Володя сказал:
— Если есть такая возможность, за нами дело не станет…
* * *
Через несколько дней, слегка усталые, но по–прежнему веселые, друзья уже были в станице Красноармейской. Благодатный Краснодарский край плотью и кровью тянулся ввысь, к приветливому солнцу и, казалось, на все живое испускал приподнятое настроение, непередаваемое упоение природой, что уже оживленно выходила из дремотного состояния.
Коля устало шагает рядом с корешем, с легковесным чемоданом в руке, но в душе его спокойненько лежит великая беспечность, а в головке колобродят приятные воспоминания. «Ну и девки! — в который раз мысленно говорит сам себе Коля, все еще удивляясь находчивым девчатам. — Не девки, а огонь!» Те хлопцев не хотели отпускать аж на третий день. Все уговаривали остаться еще на пару деньков, якобы на детальное изучение достопримечательностей города. Но Коля–то с высоты своего опыта знает, что не скульптуры и не храмы культуры привлекают девчат, а они сами, молоденькие специалисты — здоровые, бесшабашные и с неплохой перспективой в делах.
Коля невольно мотнул головой, пытаясь отогнать пылкие воспоминания, затем его карие глаза прошлись по Шебеко: интересно, о чем думает друг? Наверное, вспоминает, как и он, юных подруг, что свалились на них по каверзе судьбы, словно солнце в непогодный день.
Широкая асфальтированная дорога уже вела парней к первым — невысоким домам Красноармейска. Впереди, метрах в ста от них, Коля засек… знакомую фигуру.
— Видишь? — Коля остановился, показав на крепкого мужика.
— Ну и что? — не понял Шебеко.
— Как ну и что? Так это же Галуза, наш друг!
— Ты что, с ума сошел? Откуда ему здесь быть? Он же живет в деревне, в Буграх. Иначе говоря, в затемненных местах Свердловской губернии. А мы с тобой где? Забыл?
— Да нет говорю тебе, это Галуза!
Володя еще раз глянул вдаль, на мускулистые плечи, и вздрогнул от радости… Прямо какая–то фантастика! И он невольно прибавил ходу:
— Давай его догоним…
Парни ускорили шаг и остановили Галузу.
— Привет Буграм! — как ни в чем не бывало гаркнул Шебеко и вплотную приблизился к земляку. — Какими судьбами, Валера?
А Галуза остолбенел, поразившись столь странной встрече. Более всего он удивился не появлению Шебеко (он–то хорошо знал, что родной брат кореша давно блаженствует в Красноармейске, женившись на местной казачке), а внезапному возникновению Коли. Воспаленные мысли вмиг перенесли его в Алапаевский район, в поселок Бугры, куда Коля частенько ездил к другу на охоту и где они все вместе не раз вклинивались то в местный клуб, то в лесные чащобы, раскинувшие свои берега прямо за околицей поселка. И самое главное, возле Шебеко всегда присутствует Коля. Видать, сей друг настоящий, надежный как сталь… Вот бы ему подобные друзья! И Галуза сказал:
— Ну и молодец ты, Коля! Железный ты товарищ! Друзья его поняли сразу. Шебеко лишь глотнул нехитрую улыбку, в душе его вздыбились добрые–предобрые чувства… Так и должно быть: если ты друг, значит, до гробовой доски! Неважно, что на время мы можем растерять друг друга. Неважно, что нас могут разлучить обстоятельства, но, встретившись раз, мы снова будем прежними, великими друзьями…
— Ты, конечно, к брату… — между тем вымолвил Галуза, постепенно приходя в себя и обращаясь к Шебеко. — Плохо, что на днях я поссорился с ним… Но все равно пойдем к нему. Помиримся…
— А что не поделили? — нахмурил брови Шебеко.
— Ай, — махнула крепкая рука. — Просто за здорово живешь… Горелки хлебнули лишнего.
— Но ты–то как сюда попал? — изумленно спросил Шебеко и снова глянул на товарища. Неужели перед ним действительно Галуза, его деревенский друг? Даже нисколечко не верится… Такие встречи можно ожидать лишь в книгах, но никак не в жизни.
— Ничего здесь удивительного нет! — в свою очередь стал рассказывать Галуза, мерно шагая вперед. — Просто настала пора принимать решения — вот и все! Молодость–то прошла, верно? Вот ты, например, в двадцать один год стал инженером. Стало быть, человеком. А я что, хуже? Вот я и подумал: пора уж устраиваться в жизни капитально. Но в Буграх же всю жизнь не проведешь, ибо там шаром покати — ни заводов, ни фабрик. А мои родители родом с Кубани, в свое время жили зажиточно, крепко. Пострадали от коммунистов — половину сознательной жизни пришлось им коротать в лесной глуши, на лесозаготовках. Но, слава Богу, мне хоть оставили в наследство стремление к другой жизни — веселой, хлебосольной. Я и мотанул сюда, на Кубань. Благо, брат твой помог мне подыскать невесту…
— Ты что, уже женат? — удивленные брови Шебеко взметнулись ввысь.
— На местной казачке. Между прочим, как и твой брат… — легко парировал Галуза. — Но девка работящая, не баловная. То, что надо.
«Во дает!» — Коля лишь удивлялся действиям Галузы. Бесшабашный, всю жизнь веселый, да еще несколько приблатненный, Галуза казался ему воплощением расшатанной молодежи. Во всяком случае, молодым человеком без какой–либо заметной цели. А нынче, глянь, превратился совсем в другого человека… И по всему его облику, поведению не скажешь, что он отсидел три года. Правда, горькую соль не столь отдаленных мест Галузе пришлось отведать за собственную глупость: напился в общежитии, а в пылу чувств не сдержался — взял да пырнул соперника ножом. Но факт есть факт: то неприятное пятно тяжелым грузом лежало на его шее…
— А где ты живешь? — поинтересовался Коля, и его глаза еще раз оценивающе прощупали Галузу. Неужели Валера так изменился, что даже перестал шутить?
— Завтра приеду за вами, — степенно сказал Галуза, вновь мимоходом глянув на Колю. — Посмотрите хату и мое устройство…
На следующий день друзья уже сидели у Галузы. После ночной гулянки у брата Шебеко ребят мучило похмелье, но запахи виноградного вина, неплохо обставленный стол их настраивали на веселый лад, во всяком случае, в душе каждого из них бурлило чувство приподнятости, праздничности наконец.
Хата Галузы была сложена из дерева, но с внешней стороны помазана глиной и побелена известью. Выходило неплохо, особенно с внутренней стороны, ибо вместо извести здесь красовались красивые обои.
Галуза, крепыш среднего роста, с железными зубами впереди и с небольшими вмятинами вокруг круглых глаз, хозяином восседал за столом. Обслуживала же их молодая казачка, довольно миловидная женщина лет двадцати.
