Большим стимулом в борьбе за высокие показатели в боевой и политической подготовке было соревнование подразделений за право носить имена прославленных героев Великой Отечественной войны. Лучшим расчетам, отделениям присваивались имена Александра Матросова, Николая Гастелло, Виктора Талалихина и других. С гордостью воины говорили: 'Мы гастелловцы!', 'Наш расчет талалихинский!'. А это означало, что в маленьком боевом коллективе все воины - подлинные мастера своей военной специальности, что здесь постоянно 'помнят воздух', нетерпимо относятся к отступлениям от строгих правил дисциплины.
Многие особо отличившиеся молодые воины наших войск были удостоены Почетных грамот ЦК ВЛКСМ. Надо сказать, что Центральный Комитет комсомола и его секретарь Н. М. Михайлов постоянно помогали нам в работе с молодежью.
4 августа 1943 года рабочие, инженерно-технические работники и служащие Москвы обратились к воинам столичной противовоздушной обороны с письмом, в котором призывали их бдительно нести свою службу и всеми силами приближать день окончательного разгрома немецко-фашистских захватчиков.
Это письмо обсуждалось на собраниях коллективов крупнейших московских предприятий - заводов 'Динамо', 'Серп и молот', комбината 'Трехгорная мануфактура'. В его обсуждении участвовало свыше десяти тысяч человек.
Наказ тружеников московских предприятий наши воины восприняли как приказ Родины с еще большим упорством изучать боевую технику, еще бдительнее нести свою службу. Чувства и мысли защитников столицы очень хорошо выразили посланцы воинов ПВО, встретившиеся с коллективом завода 'Серп и молот'.
'Мы всегда помним ваш наказ, - сказала командир отделения радистов из подразделения ВНОС сержант Д. Феонова, - и стараемся бдительно охранять ваш славный труд'.
Командир одной из передовых батарей старший лейтенант И. Ерохин заявил в своем выступлении: 'Мы горды сознанием того, что нам доверена защита нашей великой столицы - штаба Отечественной войны. Сознание огромной ответственности за порученное дело заставляет нас быть втройне бдительными, втройне настороженными'. От имени воинов ПВО он заверил тружеников завода 'Серп и молот', что противовоздушная оборона Москвы так же крепка, как сталь, сваренная ими.
В начале октября 1943 года в период подготовки к празднованию 25-летия ВЛКСМ собрался комсомольский актив войск Московской противовоздушной обороны.
В его работе принял участие секретарь Центрального Комитета ВЛКСМ Н. М. Михайлов.
Комсомольцы и молодежь наших частей включились в борьбу за достойную встречу юбилея своего Союза. И нужно сказать, мы имели немало примеров отличной работы молодых воинов.
В этот 'мирный' период в наших войсках был совершен 23-й воздушный таран. Его автором стал молодой летчик-комсомолец из 565-го истребительного авиационного полка младший лейтенант Геннадий Сырейщиков. Он поднялся на перехват вражеского разведчика. Встреча с 'юнкерсом' состоялась на высоте семь тысяч метров. В то время наведение уже не было для локаторщиков таким сложным делом, как в первый год войны.
Противник попался опытный. Геннадий расстрелял весь бортовой боекомплект, а 'юнкерс' уходил. Тогда Сырейщиков решил таранить врага. Он нанес бомбардировщику сильнейший удар. 'Юнкерс' камнем полетел вниз, но и истребитель стал беспорядочно падать. Нашему летчику пришлось выброситься с парашютом. Приземлившись, Геннадий на попутной машине добрался до места падения 'Ю-88'. Он увидел груду обломков и трупы членов экипажа. Это было все, что осталось от неприятельского разведчика.
Еще в 1941 году, стремясь сохранить за собой господство в воздухе, командование люфтваффе бросало в бой самолеты не только новых типов, но и устаревших конструкций. А в 1943 году нам пришлось встретиться и вовсе с диковинной машиной. Вот как это произошло.
Однажды меня предупредили: в районе Гжатска ожидается высадка с самолета вражеской диверсионной группы. Было указано и точное место ее приземления.
Немедленно в этот район мы выслали взвод малокалиберных орудий. На поляне, где должен был сесть самолет, выкопали несколько ям и замаскировали их, чтобы вражеская машина не смогла взлететь. К приему 'гостей' все было готово, но прошла ночь, потом другая, третья, а самолет все не появлялся. На четвертую ночь зенитчики наконец услышали гул мотора. Они затаились, готовые в любую минуту открыть огонь.
Самолет стал снижаться, но летчик, видимо, заметил что-то подозрительное, и машина взмыла вверх. Зенитчики немедленно дали по ней несколько коротких очередей. Но она на бреющем полете ушла в сторону линии фронта.
Однако вскоре наблюдатели поста ВНОС донесли, что какой-то самолет совершил вынужденную посадку невдалеке от них. Туда немедленно была выслана группа захвата. Воины обнаружили место посадки, скорее, падения вражеской машины. Специалисты определили - это 'арадо', самолет для десантных диверсионных операций. Никого из членов экипажа и пассажиров около самолета захватить не удалось. Все они были схвачены позже в лесах недалеко от Гжатска.
Нам стало известно, что эту операцию немецкое командование готовило долго и очень тщательно. Для ее выполнения был использован один из специально построенных несерийных самолетов 'Арадо-332'. После провала высадки гитлеровцы больше не пытались засылать в наш тыл свои 'арадо'.
Большой популярностью в наших войсках пользовалась многотиражная газета 'Тревога'. На ее страницах постоянно публиковались материалы, мобилизующие воинов на бдительное несение службы, настойчивое совершенствование боевого мастерства. В дни напряженной боевой работы газета оперативно информировала читателей о ходе событий, о подвигах наших воинов, призывала следовать примеру героев. Не меньшую роль сыграла она и в период, когда вражеская авиация прекратила налеты на Москву. Умело и изобретательно наши журналисты и военкоры рассказывали о соревновании за высокую боевую готовность частей и подразделений, своими статьями боролись против проявлений самоуспокоенности и благодушия.
Многие сотрудники 'Тревоги' были удостоены правительственных наград. В их числе ответственный редактор газеты батальонный комиссар М. Т. Скобеев, политруки Н. М. Балакин, А. А. Ильин и другие.
Большой популярностью пользовалась и газета 1-й воздушной армии 'За храбрость', которую редактировал старший политрук Н. Я. Бойко. С любовью и знанием дела рассказывала она об опыте передовых летчиков, инженеров, младших авиаспециалистов, умело ставила перед читателями актуальные вопросы: о борьбе за высокую боевую готовность, сбережение техники, укрепление летной дисциплины.
Оказавшись к середине 1942 года почти свободными от боевой работы, мы смогли организовать у себя ремонт боевой техники, оружия, снаряжения, обмундирования и обуви.
В конце года у нас появилась фронтовая артиллерийская ремонтная мастерская. Ее коллектив был невелик. Но там трудились люди с золотыми руками и пытливой мыслью. В мастерской имелись большие хорошо оборудованные цехи, где восстанавливались орудия, приборы, средства связи. Там же производился сложный ремонт различной аппаратуры.
Снаряжение и обмундирование мы не только приводили в порядок, но и многое изготовляли заново. Моим деятельным помощником по вопросам тыла был полковник интендантской службы Я. С. Жемерикин, интендант фронта, руководитель сложного и большого войскового хозяйства.
Предметом постоянных забот был у нас автотранспорт. Разбросанность наших подразделений требовала непрерывных перевозок, в большинстве случаев по бездорожью. Автомашин не хватало, тем более, если учесть, что много их нам приходилось отдавать фронтам. Вот и 'колдовали' наши автомобилисты над брошенными, разбитыми автомобилями, возвращая их в строй.
В организованной нами фронтовой ремонтной мастерской научились изготовлять 117 наименований деталей. Можно было только удивляться находчивости и расторопности автомобилистов, возглавляемых начальником автотракторной службы полковником К. В. Щербаковым, а позже инженер-полковником В. Л. Емельяновым, прекрасными организаторами и знатоками своего дела.
Весной 1942 года мы взялись за создание собственной продовольственной базы. Это позволило отказаться от централизованного снабжения по некоторым видам продовольствия и сэкономить значительные государственные средства. Части получили задание, не ослабляя боевой готовности, довольно значительные площади засеять зерновыми, посадить картофель и овощи. Наградой за труд был
