издевка:
— Что за черт? Вы что тут разлеглись — процедуры, что ли, принимаете?
— Теперь можете встать, — сказала я негромко и, дождавшись, пока закоченевшие заложники приняли вертикальное положение, выступила в полосу света.
— Держите! — сказала я, протягивая Балчугину его оружие.
Скрюченной рукой он вырвал у меня пистолет и со второй попытки сунул в карман. Башкиров изумленно присвистнул и подошел к нам вплотную.
— Что тут у вас происходит? — сурово спросил он, вглядываясь поочередно в наши лица.
Балчугин с Тишковым угрюмо молчали, отводя глаза. Я попыталась разъяснить ситуацию:
— Ваши товарищи собирались меня обыскивать, а я этого терпеть не могу. Поэтому пришлось принять кое-какие меры. Но обратите внимание: я проявила определенную лояльность и возвратила оружие.
Башкиров озадаченно молчал. Балчугин с Тишковым переминались с ноги на ногу и мечтали, по- моему, об одном — залезть в машину и врубить на полную мощность печку.
— А вы понимаете, что ваши действия подпадают под статью Уголовного кодекса? — с интересом спросил Башкиров. Мое поведение явно сбивало его с толку, и он не понимал, как ему лучше себя вести.
— Я плохо знаю Уголовный кодекс, — ответила я. — Но терпеть не могу, когда меня обыскивают. Но это я уже, кажется, говорила.
— Да, вы это уже говорили, — подтвердил Башкиров. — Однако обыскать вас все-таки придется.
— На предмет чего? — с некоторым вызовом спросила я.
— У нас есть данные, что вы храните у себя видеокассету, на которой снят секретный объект.
— На ней снят объект, где мы сейчас с вами находимся. И, судя по всему, не такой уж он секретный. Кроме того, видеокассету я передала в прокуратуру вашего города — я вовсе не делаю из нее тайны.
— Нас интересует оригинал, госпожа Шварц, — проникновенно сказал Башкиров.
— Оригинал является собственностью моей редакции, — заявила я. — Вы не имеете на него никаких прав!
— Вы тем более не имеете на него прав, — жестко отрезал Башкиров. — Мы не можем позволить вам вывезти материалы, порочащие наш город. Если вы не представите их добровольно, мы вас попросту арестуем.
— Да ради бога! — сказала я. — Мне нечего скрывать. Но, учтите, дальнейший разговор я буду вести только в присутствии адвоката.
— Башкир! Что ты с ней базаришь? — неожиданно взорвался Балчугин. — Отведем ее в подвал, да и дело с концом!
Видимо, он немного очухался, и его оскорбленное мужское самолюбие жаждало реванша.
— Ты давно должен был это сделать, — негромко заметил Башкиров.
— Да она застала меня врасплох! — обиженно заорал толстяк. — Кто знал, что эта стерва такая прыткая?
— Тихо-тихо, Николай Васильич! — урезонил его Башкиров. — Избегай непарламентских выражений. Мы должны вести себя с нашей гостьей по возможности корректно. Она разумная девушка… — Он обернулся ко мне и убедительно разъяснил: — Все-таки призываю вас пойти нам навстречу и согласиться на личный досмотр, чтобы не усугублять своего положения… С нами здесь сотрудница-женщина — она и проведет эту процедуру. Никакого унижения вашего достоинства таким образом не будет. Подумайте хорошенько!
Я заметила, как Балчугин недоуменно и вопросительно посмотрел на Башкирова.
— Здесь Старицкая, — предупреждающе буркнул тот. — Сейчас я позову ее.
Услышав фамилию водочной королевы, я почти не удивилась. Хороший руководитель вникает во все дела, которые непосредственно касаются его бизнеса. Нетрудно было догадаться, где осел груз, из-за которого разгорелся весь сыр-бор. Внешне я никак не отреагировала на знакомую фамилию и лишь окликнула Башкирова, который направился к «Волге»:
— Подождите, не утруждайте себя! Все равно у меня с собой ничего нет!
Он остановился и медленно обернулся ко мне.
— Где же у вас кассета? — спросил он.
— Там же, где видеокамера, — ответила я.
— Давайте не будем играть в прятки. — Башкиров подошел ко мне вплотную, положил тяжелую руку на плечо и больно сжал его. — Что вы тянете кота за хвост? Хотите, чтобы вас оставили в покое? Говорите сразу — где кассета, где видеокамера. Где у вас все это, черт возьми? — Он уже всерьез начинал терять терпение.
— Все это на квартире у моего друга, — спокойно заявила я. — И вам туда не добраться.
— Ошибаешься, стерва! — с ненавистью прохрипел он, еще сильнее сжимая мое плечо. — Мы доберемся туда гораздо быстрее, чем ты думаешь! У нас есть много способов развязывать языки… Тишков, ну-ка надень на нее наручники!
Они навалились на меня оба — Тишков с Балчугиным, — отыгрываясь за унижение, которому я их подвергла. Заломив мне руки назад, они защелкнули на них наручники. И тут, придав голосу панический оттенок, я выкрикнула:
— Что вы собираетесь делать?
— Увидишь, — зловеще пообещал Башкиров. — Сейчас мы будем задавать тебе вопросы, а ты будешь на них отвечать. А если не ответишь — тебе станет очень-очень больно.
— Вы не имеете права, — неуверенно промямлила я.
— Опять пошел разговор о правах, — раздраженно бросил Башкиров и распорядился: — Ведите ее в подвал!
— Подождите! — крикнула я, задыхаясь.
— В чем дело? — высокомерно покосился на меня Башкиров. — Ты передумала?
— Если я отдам кассету, — с надеждой спросила я, — вы оставите меня в покое?
Башкиров довольно долго рассматривал меня, а потом сказал равнодушным тоном:
— Какой может быть разговор? Я тебе сразу сказал, что нам нужна только кассета. Она у тебя?
— Нет. Я же объяснила, что оставила все в квартире моего друга. Неужели вы думаете, что я приехала сюда просто так? Здесь живет мой хороший знакомый — он и подал мне идею подготовить репортаж о криминальной обстановке в Приозерске…
— Вот как, — протянул Башкиров. — Хороший знакомый, говоришь… Кто он такой?
— Адвокат, — не задумываясь, ответила я. — Он живет на улице Чижевского…
Башкиров мрачно насупился, а потом махнул рукой Балчугину, и они отошли в сторону. Несколько минут они что-то вполголоса обсуждали, а потом вернулись ко мне. Башкиров взял меня бесцеремонно пальцами за подбородок и сказал, глядя прямо в глаза:
— Слушай меня внимательно, девочка. Если ты собираешься водить меня за нос, то пожалеешь об этом очень сильно, запомни!
— Не собираюсь я водить вас за нос, — заявила я. — Но и вы должны сдержать свое слово!
Башкиров усмехнулся.
— Насчет этого можешь не беспокоиться… Хотя лучше бы ты не совала нос в чужие дела… Людям это не нравится, понимаешь?
— Это моя работа, — сказала я с достоинством.
— Может быть, тебе поменять работу? — засмеялся Башкиров и, обернувшись к Балчугину, приказал: — Ведите ее в машину! И не спускайте с нее глаз, чтобы она не выкинула еще какой-нибудь номер.
— А как быть с «Нивой»? — растерянно спросил Тишков.
— Оставим ее здесь, — раздраженно бросил Башкиров. — Ничего с ней не сделается. Заприте только.
— Там моя сумочка, — «вспомнила» я, — нужно обязательно захватить ее, в ней ключи от квартиры.
— Разве твой друг не дома? — подозрительно спросил Башкиров.
— На восемь вечера у меня назначены переговоры с редактором. Я предупредила своего друга, что,
