- В самый раз! - удовлетворенно отозвалась женщина, и тут же раздался страшный треск. Вся наша компания с криками, ржанием и трубным ревом провалилась под землю.
ГЛАВА 2
Дракон дракону рознь, мои утяточки!
Из старинных сказаний
Очнувшись, я со стоном вытащил чудом уцелевшую ногу из-под Вадика, помог ему собрать копыта в пучок и встать. Слава богу, дно у ямы оказалось хоть и грязное, но мягкое - обошлись без телесных повреждений.
- Кто языком про мышеловку трепал? - послышался в темноте свистящий шепот Матильды. - Ты, Орешище противное? Накаркал!
- Посмотри, дорогая, как их много! - раздался сверху радостный бас. Надолго хватит. Может, на неделю?
- Как же, хватит тебе, - проворчал женский голос. - Вот уж кто проглот! Живот потом три дня болит.
- Ну не у тебя же?
- А у кого же?
Пока шла словесная перепалка, мы сообразили приглядеться к верхнему краю ямы. На нем сидел громадный двухголовый дракон и, свесив хвост почти к нашим носам, ругал сам себя на чем свет стоит.
- Эй! - крикнул я, отчего дракон подпрыгнул и уставился на нас. - Так нечестно! Выпустите нас!
- Все честно, - отозвалась одна голова знакомым хриплым голосом. - Мы голодные.
- Ежевикой разве наешься? - нежно поддержала его вторая голова. - Вон он какой у меня крупный!
- Я? - рассердилась мужская голова.
- Живот, - отрезала женская. - А их - вон сколько! Кони на обед, молодцы на ужин. Красавицу и чудовище можно дня на два растянуть.
- Ать! - и Причард прыгнул, норовя ухватить чудище за хвост.
- Ц-ц-ц, - сказал дракон, аккуратно вытягивая хвост из ямы. - Нехорошо.
- Что нехорошего? - вскинулся я. - Давайте побыстрее освобождайте нас, а то хуже будет.
- Всенепременно, - сказала мужская голова. - Всенепременно.
- Его что - заело? - сварливо спросила Тильда.
- Не оскорбляй моего супруга! - строго сказала женская голова. - А то с тебя и начнем.
Кончик хвоста для пущей значимости хлопнул сестру по голове. Неугомонный Причард опять попытался ухватить его, и... Да, похоже, что без бровей на сей раз придется ходить моему оруженосцу.
- Эх, зажарить бы вас всех прямо в яме, - недовольно сопя, проворчала мужская башка. - Да вот жарища стоит страшная - протухнете.
- Сам дурак, - обиделась Матильда.
- А ну-ка, вытащи меня отсюда быстренько! - приказал я. - Мерзавец, а?!! Наглец, а?!! Да я ж тебя сейчас...
- Что он сказал? - спросила одна голова другую.
- Нет, главное здесь - КОМУ он это сказал, - поправила та и крикнула в яму: - Мы, между прочим, муж и жена. Одна сатана. И у тебя поднимется рука на сатану... Тьфу, на женщину?
- Еще как! - И я вытащил меч. - Эх, не развернуться тут!
- И меня тащите! - вмешался Ико. - Сразимся два на два!
- Навылет? - заинтересовался муж и тотчас поплатился: жена вытянула шею и укусила его за ухо.
- Да им все равно с нами не справиться! - прохныкал хрипун. - Молодые еще.
- Я, как дама, - обратилась к нам супруга, - драться не умею и не буду. И мужа не пущу: а ну как отчекрыжите ему башку, пусть даже и случайно - он ведь у меня единственный! Так что - до завтра. Сегодня трогать вас не будем - всю охоту жрать, прости господи, отшибли!
- А вы тоже в Бога верите? - обрадовалась Матильда. - Тогда вспомните пятую заповедь...
- У нас свой Бог, и зовут его Смог. Завещал нам золото и драгоценности красть, над людьми глумиться и жечь их огнем нещадно. Только потом пострадал за грехи своя...
- Хороший у вас боженька, - покачал головой Причард.
- У вас не лучше. Подумаешь, какая разница за чьи грехи страдать - за чужие или за свои? За свои, между прочим, не так обидно.
- Если брать теософскую точку зрения... - попыталась развить дискуссию Тиль.
- Нет, спасибо, - бросила женская голова. - Зубы не заговаривай. А то, знаешь, у меня после оживленной беседы аппетит разыгрывается.
- А, - кивнула Матильда. - Тогда до завтра.
- До завтра... ка! - сострил хриплый бас, и дракон, хихикая, удалился.
После короткого выяснения, кто прав, а кто, соответственно, виноват, на меня обрушились проклятья невероятной величины. Но мне было не привыкать, гораздо больнее было слышать, как скулит Асьмушка, забившись в самый угол ямы, да тревожно ржут кони, перебирая ногами. Я оттолкнул полезшего было в драку Прича, подобрался к Штуше и обнял его за шею.
- Прости, - сказал я в его пахнущую пылью шерсть. - И ты, принц, извини за то, что не слушал я тебя.
- Бывает, - только и сказал Ико.
- Края осыпаются, - пожаловалась Тильда, оставив попытки вылезти наверх. - Земля рыхлая. Засыплет, как в могиле.
Попытка общими усилиями построить пирамиду тоже ни к чему не привела. Я взгромоздился на Кутю, на мои плечи залезла Тильда, и то она не достала до края ямы, так - поскреблась пальцами. Хозяева же ловушки, словно учуяв наши потуги, вернулись и пригрозили оставить кролика на потом и приступить к переработке субпродуктов прямо сейчас.
- Господа и дамы! - заорал Прич. - Разрешите смертникам поинтересоваться - как вы размножаетесь?
- Нашел время, - проворчал я.
- Кто сказал? - грозно пробасил дракон.
- Лошади, - ответил нахальный оруженосец.
- Нам еще рано думать о детях, - холодно отозвалась драконша. - Мы решили пожить пока для себя. Там посмотрим.
- Кстати, - подал голос ее супруг. - Не пора ли на боковую?
И дракон вразвалку ушел. И, судя по хрусту веток, лег. И даже захрапел. Храпел явно мужик. Жена же его охала и стонала во сне - не нравилось, видать.
- А я не буду спать, - заупрямился я. - И вообще, есть хочу!
Есть, кстати, захотели все. Я вытащил наши немудреные припасы и раздал друзьям.
- Соли, - прошамкал Прич: во рту у него угнездился солидный кусман хлеба, а сам он потрясал вареным яйцом.
Ико протянул ему какой-то кулечек, Прич развернул его и, осыпав несчастного князя бранью, с отвращением отбросил.
- Что ты мне даешь? - пробубнил он. - Гадости какие-то!
- Ты же сам соль просил, - растерянно отозвался Ико.
- Соль-то сыплется, - покровительственно сказал Причард. - А это что? Локон твоей прабабушки? На счастье?
Застыв с полными ртами, мы все следили за тем, как Ико осторожно поднял с земли клок шерсти, отброшенный Причем и чудом не унесенный ветром.
- М? - спросил я.
- М-м, - кивнули остальные.
Я осторожно подбросил шерсть вверх.
- Чего надо? - недружелюбно спросила мгновенно возникшая из воздуха бородатая старуха.
- А где Том Тит Тот? - удивился я.
- А его нетути! - расцвела старуха.
