а если даже соберутся, все равно не знают, каким образом попасть именно туда, куда нужно. Вот так.
Близость Лили, казалось, заполнило собой все кухонное пространство, как будто даже нечем стало дышать. Он встал с дивана, взял бокал и подошел к окну. Дома кутались в теплые сумерки… спокойно, тихо, безветренно.
— Артур…
— Что? — он не обернулся.
— Как туда попасть?
— Там совсем не интересно.
— Все равно. Может быть, там мой дом и я его наконец-то найду.
Артур так удивился, что едва не поперхнулся коктейлем.
— А здесь? — он обернулся, глядя на тоненькую фигурку в красном. — Разве здесь не твой дом?
Она отрицательно качнула головой.
— Я хотела бы посмотреть то, что увидел ты, испытать все то же самое. Как это сделать?
— У меня все случайно получилось, — пожал плечами Артур, — не знаю, как это сделать специально. Ты говоришь глупости. К тому же это очень опасно.
Лиля молчала, глядя в пол, Артур смотрел на нее, ощущая некую неожиданную близость, возникшую меж ними в эти минуты.
— Можно познакомиться с твоими друзьями? Можно взглянуть на них?
«Что со мной такое?» — подумал Артур и сказал:
— Да.
Артур залпом допил коктейль.
— Я одеваюсь? — голос ее звучал неуверенно.
— Одевайся, — кивнул Артур.
Ему казалось, что они только что выбрались из постели. Ощущение было таким сильным и ярким, что он плеснул в бокал джина и выпил его неразбавленным.
Пока Лиля одевалась, он успел выкурить три сигареты. Наконец появилась она в узких черных брючках и черной блузке, расшитой сиреневыми и желтыми нитками, доходящей почти до колен и сильно напоминающей кимоно. Теперь от нее пахло другими духами, чем-то тревожным и свежим. На лице краснели аккуратные, будто нарисованные на тонкой фарфоровой маске губы. Артур сунул сигареты в карман и пошел за нею в прихожую.
Воздух на улице пах чем-то особенным, вечерним, осенним. Рядом, стуча каблучками, шла маленькая женщина с гладкой челкой, и от нее пахло осенним вечером.
У пасти монстра, обозначившего свое логово жирной буквой «М», Артур затормозил и свернул к палаткам.
— Большую банку вон того зеленого джин-тоника.
— И мне, — обдала его духами Лиля.
— Две банки и пачку «Давидова».
Расплатившись, он пошел к дверям. От выпитого не было страха, не было даже удивления, что он везет к себе домой женщину Олега, чтобы познакомить ее со своими квартирантами. Это было настолько абсурдным, что Артур не желал даже углубляться в размышления.
— Слушай, — свою банку Лиля не открывала, — ты столько пьешь, но вроде бы не пьянеешь.
Артур не захотел объяснять, что сам он выпивает немного, все остальное хлещет страх.
Карточка с чавканьем вошла и вышла из щели, зажегся зеленый кругляк — можно проходить… Артур медлил. Лиля была уже по ту сторону турникета.
— Идем, — она протянула Артуру руку.
Миновав турникет он почувствовал себя в западне, вернулось ощущение, будто он находится во чреве монстра. Банку Артур не открывал, ожидая, когда же страх превратится в захлестывающие приливы, справиться с которыми не получалось.
Лиля хотела взять его за руку, но Артур не позволил. Они шли к платформе, когда в толпе мелькнула знакомая фигура — высокий бомж с армейским рюкзаком. Артур молча бросился за ним, Лиля поспешила следом. В плотной толпе народа то и дело мелькала его шевелюра с забранными в хвост волосами. Артур старался не потерять ее из вида. Лиля спешила за ним, не задавая вопросов, она уже поняла, за кем они гонятся. Бомж сел в поезд, проехал до Марксистской и вышел. Артур подошел к нему почти вплотную, чтобы исключить ошибку — да, безо всякого сомнения это был тот самый бомж, рисовавший его в метро, именно его рисунок прилагался к комплекту одежды Артура в Башне. Он шел на кольцо, на Таганку. Маленькая Лиля проскользнула в людском потоке, как вуалехвост и взяла бомжа за рукав со словами:
— Извините, я правильно иду на кольцевую?
— Да, правильно, — улыбнулся он хорошенькой девушке.
Лиля не отпускала его, дожидаясь Артура.
— Здравствуйте, — подошел он. — Вы меня помните?
Они стояли в центре перехода, их толкали, но Артур не обращал внимания на такие мелочи. На синеглазом лице бомжа не отразилось ни тени узнавания.
— Вы рисовали в вагоне мой портрет, а потом передали в метро пакет, забытый мною в другом мире. Вспомнили?
У бомжа на лице возникло такое выражение, словно он собирался позвать милицию. Лиля цепко держала его за руку, Артур оттеснял к стене, подальше от оживленного перехода.
— Вы вспомнили меня? — наседал Артур. — Вспомнили? Кто вы? Вы знаете, как работает эта машина? Метро задумывалось не только как средство передвижения по городу, у него есть еще иное назначение?
— Вы меня однозначно с кем-то спутали, — в синих глазах появилась неподдельная жалость. — Вы отпустите меня или мне позвать на помощь?
Лиля убрала руку, и бомж пошел дальше. Пару секунд Артур смотрел ему в след, потом пошел за ним.
— Ведь он знает меня, знает, — бормотал он, — знает, а смотрел как на психбольного!
На кольцевой бомж сел в вагон, Лиля с Артуром еле смогли втиснуться туда же. Артур не чувствовал больше страха, его душила злость, он даже попробовал пробраться вперед, но народ стоял плотно плечом к плечу. На станциях они с Лилей внимательно смотрели в окна, но бомжа не видели, он не выходил.
Только когда поезд стал нарезать второй круг, Артур понял, что они его все же упустили. В вагоне менялась публика, он пустел и наполнялся снова, а долговязой фигуры с рюкзаком видно не виднелось.
— Значит, все-таки вышел, — разочарованно протянул Артур. — Что ж, может, повезет в другой раз.
Внезапно у него так сильно закружилась голова, что он вынужден был вцепиться в поручень обеими руками.
— Что с тобой?
— Голова кружится.
— Давай выйдем.
— Давай, что-то мне поплохело.
Они не обратили внимания, что была за станция, просто вышли и направились к эскалатору. Как ни странно, ползущих вверх-вниз лестниц не было, была одна широкая, мраморная, пустая. Они оказались единственными, кто поднимался по ней наверх.
— Что-то я не помню такой лестницы, — Лиля задумчиво смотрела на широкие, как в колонном зале ступени. — И стены… ты помнишь, чтобы на какой-нибудь станции был такой синий орнамент?
— Стой.
Артура будто ледяной водой окатили. Он обернулся. Платформу скрывала густая синяя дымка, из нее вырастала беломраморная лестница с двумя единственными пассажирами невиданного метро.
Сливовый мир
