нет, нам нужна простая добротная обувь, в которой мальчик сможет достойно выполнять повседневную работу! Надеюсь, это вы в состоянии уразуметь?
— Папа, а мне нравятся пряжки, — заявил Сэм.
— Они тебе не нужны, все это суета и тщеславие! — отрезал отец.
Сэм захлопнул рот, словно крышку сундука. Форд стоял рядом, внутренне сжавшись, а продавец приносил пару за парой, пока наконец не нашлись башмаки достаточно простые и дешевые, чтобы удовлетворить отцовским требованиям. После чего начались новые унижения — отец вытащил кипу банкнот МСК и попытался ими расплатиться, забыв, что их принимают только в лавке МСК. Хуже того — после этого он достал смятый ком марсианских бумажных денег. И Форд, и Срм заметили, какими взглядами обменялись продавцы: что за люди, даже кредитного счета у них нет! Сэм попытался пошутить, чтобы сохранить лицо.
— Конечно, мы же там, внизу, в каменном веке живем! — громко заявил он, забирая коробку с ботинками и засовывая ее под мышку. — Но ничего, еще столетие-другое, глядишь, и банки у нас появятся!
— Банки — рассадник коррупции! — рявкнул отец, разворачиваясь к Сэму. — Как ты умудрился вымахать таким дылдой и при этом совсем ничего не знать! Что я тебе говорил…
— Сэм! — Его прервал девичий голос. Форд изумленно обернулся и увидел, как к ним бежит красавица-продавщица, улыбаясь совршенно искренне. — Сэм, куда ты пропал на той неделе? Без тебя на вечеринке было так скучно, я хотела показать тебе новые… — Она осеклась, увидев Форда с отцом. Когда она посмотрела на Форда, у него екнуло сердце. У девушки были серебристо-золотые волосы и красиво накрашенное лицо, и от нее приятно пахло. — Я… м-м-м… Это твои родственники? Как я рада с вами познако… — начала она смущенно, но отец перебил ее.
— Кто эта размалеванная паучиха? — свирепо спросил он у Сэма, и тот побагровел:
— Не смей ее так называть! Ее зовут Галадриэль, и она… мы… в общем, мы встречаемся, но это не твое дело!
— Вы — что?! — Отец в ярости стиснул узловатые кулаки. — Значит, по ночам ты тайком убегал из дому сюда пожить роскошной жизнью, так, что ли? Ничего удивительного, что по утрам от тебя никакого толку! Так что, девушки из МСК для тебя уже и нехороши, да? Много пользы будет от такой куколки, когда ты заведешь собственное хозяйство! Она хоть трактор водить умеет?
Сэм швырнул ботинки на пол.
— Знаешь, папа, у меня для тебя новость! — закричал он. — Я не собираюсь заводить хозяйство на Марсе! Меня тошнит от Марса, я ненавидел его с тех самых пор, когда ты меня сюда приволок, и, как только я стану совершеннолетним, я в ту же секунду вернусь на Землю! Ясно?
Сэм собирается улететь на Землю? Форд был потрясен вдвойне — он страшно огорчился и чувствовал, что его предали. Если Сэма не будет, кто же станет рассказывать ему истории?
— Ах ты самовлюбленный болван! — заорал в ответ отец. — Ах ты неблагодарный… МСК кормил тебя и одевал все эти годы, а ты собираешься вот так просто бросить все дела и сбежать?
Галадриэль пятилась в толпу, и вид у нее был такой, словно она мечтала превратиться в невидимку. Форду тоже захотелось исчезнуть. Все, кто был в магазине, отвлеклись от своих занятий, повернулись к ним и стали глазеть.
— Знаешь, я никогда не просил, чтобы меня приняли в МСК! — прошипел Сэм. — Никто даже не задумался, хочу я этого или нет!
— Потому что в мире есть вещи поважнее, чем желания одного паршивого сопляка!
— Так вот, папа, я тебе говорю, если ты считаешь, будто я собираюсь прожить всю жизнь, изо дня в день делая одно и то же, одно и то же, пока не стану таким, как ты, — ты заблуждаешься!
— Правда? — Отец подскочил к Сэму, схватил его за ухо и крутанул. — Я тебе вправлю мозги…
Сэм, скривившись от боли, ударил отца. Форд в ужасе кусал кулак. Отец отшатнулся, глаза у него стали круглые и яростные.
— Что ж, отлично! Ты мне больше не сын, слышишь? Я от тебя отрекаюсь! Коллективу не нужны лентяи, отступники и предатели вроде тебя!
— Не смей называть меня предателем! — закричал Сэм. Он пригнулся и побежал на отца, а отец подпрыгнул, и они
столкнулись лбами. У Сэма из носа хлынула кровь. Они рухнули на пол, вцепившись друг в друга. Сэм всхлипывал от злости.
Форд попятился. Ему было стыдно и страшно, но в глубине души зародилось и третье чувство — очевидное и неприкрытое любопытство. Так что же, Сэм теперь и правда перестал быть папиным сыном? Неужели можно так просто взять и превратиться в кого-то другого, избавиться от всех обязанностей прежней жизни и шагнуть в новую? Кем бы стал он, Форд, подвернись ему возможность?
Так ли уж обязательно быть красноносым фермерским сыном в грязных башмаках?
Кругом собирались люди, они глазели на драку с любопытством и отвращением. Кто-то крикнул: «Эй вы, из МСК, другого места найти не могли, что ли?» У Форда от стыда запылали уши.
А потом кто-то еще крикнул:
— Мамочкины сынки!
Форд вздрогнул, вскинулся и увидел, как несколько великанов в форме службы безопасности прокладывают себе дорогу сквозь толпу. Охранники!
«Полицейские — настоящие звери, — говорил отец. — Им только дай избить до полусмерти кого- нибудь вроде нас с тобой, сынок!»
Нервы у Форда сдали. Он повернулся и ринулся в толпу, изворачиваясь и пригибаясь, пока не выбрался из магазина, а тут уж помчался со всех ног.
Он понятия не имел, куда бежит, но вскоре обнаружил, что оказался на узкой улочке, совсем не такой шикарной, как главная. Это был промышленный район, грязный и обшарпанный, и мимо спешили фабричные рабочие и техники с электростанции. Если Торговая площадь и сады являлись нарядным корпусом Монс Олимпуса, то здесь находилась печатная плата, в которой на самом деле все и происходит. Форду уже не казалось, что он всем бросается в глаза, так что ой перешел на шаг и отдышался. Он брел и брел, крутя головой.
Он загляделся на двух механиков, которые у открытых дверей мастерской чинили квадроцикл. Сварочные аппараты изрыгали снопы ярких искр, отскакивавших от земли, никому не причиняя вреда. На механиков пялились еще два человека, хотя через несколько долгих минут они стали смотреть уже на Форда. В конце концов они, улыбаясь, подошли к нему.
— Привет, коллективник. В карты играешь? — спросил один.
— Нет, — ответил Форд.
— Ничего, — сказал другой. — Игра проще простого.
Он распахнул куртку, и Форд увидел, что к груди у него пристегнуто что-то вроде коробки. На коробке крупными буквами было написано «УВЛАЖНИТЕЛЬ», но, когда ее владелец нажал на кнопку, передняя стенка откинулась, будто поднос. Второй вытащил из заднего кармана колоду карт.
— Гляди, — начал он. — Всего три карты. Туз, двойка, дама бубей. Видишь? Сейчас я их перетасую и разложу — раз, два, три. — Он положил карты на поднос рубашкой вверх. — Видишь? Которая тут дама? Можешь показать?
Форд даже удивился, что игра такая тупая. Всего три карты? Он перевернул даму.
— Смотри-ка, малыш, тебя не проведешь, — сказал человек с подносом. — Везунчик ты. Хочешь еще попробовать?
Второй уже сгреб три карты и начал их тасовать.
— Давайте, — отозвался Форд.
— Деньги есть? Хочешь поставить?
— У меня нет денег, — ответил Форд.
— Нет денег? Жалко, — вздохнул тот, что с подносом, тут же его захлопнув. — Такой везунчик, мог бы много выиграть. Там, внизу, в Коллективе, народ небогатый, правда? Всю жизнь нудная работа, а потом и похвастаться-то нечем. Я так слышал.
Форд печально кивнул. Значит, над МСК смеется не только Сэм.
