запугать, дождались, когда я вернусь, и устроили стрельбу из пистолета резиновыми пулями. Конечно, это совершенно глупая выходка, так же как и нападение на Авельянова. Но кто говорит, что Турилкины умные? Вот наглости у них не занимать — это точно! Споили вусмерть народ на вечеринке, во время похорон в квартиру Веленкиных залезли, на дачу к ним наведались… Они скорее наглые, чем умные, — действуют неосмотрительно, потому что слишком уверены в себе, ничуть не сомневаются в своей безнаказанности. А что, собственно, у меня на них есть? Ничего, никаких неопровержимых доказательств убийства Басмановой нет, одни лишь домыслы. Надо как-то заставить их наследить. Но как? Хорошие слова сказала Вероника Громушкина: победит тот, чей спектакль окажется лучше. Надо мне придумать такой сценарий, чтобы Турилкины купились на него и проявили бы всю свою сущность». Я докурила последнюю сигарету и, еще немного подумав, сказала Авельянову, что пойду в магазин.
— А вы только за сигаретами или…
— Много будешь знать, скоро состаришься!
Если честно, я и сама не знала: иду ли я в магазин, или мне предстоит что-то еще. Когда не знаешь, как поступить, надо идти вперед, вот я и решила сделать шаг и посмотреть, что за этим последует. Мой расчет был очень прост: если в квартире Олега Турилкина кто-то есть, то меня наверняка заметят. Я была почти уверена, что с тех пор, как обнаружилось наше соседство, в окно постоянно поглядывают, недаром заметили, что Авельянов ждал меня, когда я приехала с вдовой Веленкина. Потом Диму встретили, ударили по голове и отобрали сумку с ноутбуком. Хорошо, что я отвезла Стеллу Юрьевну к дочери, иначе и ей могло достаться.
Теперь я решила вызвать огонь на себя, а дальше действовать по обстоятельствам. Выйдя из подъезда, подошла к своей «девятке», остановилась, отступила на полшага назад, пригляделась к покрышкам, потом обошла вокруг машины. Хотя ничего подозрительного не обнаружила, за руль все-таки не села, впрочем, я и не собиралась этого делать. Я пошла по направлению к девятиэтажке, в которой был зарегистрирован владелец белой «десятки».
Постояв немного в раздумьях у подъезда дома номер тридцать семь дробь тридцать девять, я пошла дальше по направлению к магазину. И вот тут началось самое интересное: навстречу мне ехала «десятка» белого цвета с номерным знаком «Е 323». Я ничем не обнаружила своей заинтересованности, просто шла и морально готовилась к самому неожиданному повороту событий. «Десятка» снизила скорость и мимо меня проехала очень-очень медленно. Боковым зрением я смогла заметить, что водитель там был один и откровенно смотрел в мою сторону.
«Спокойно, Таня, спокойно, — говорила я себе. — Ты должна его переиграть». Заходя в магазин, я как бы невзначай посмотрела назад и заметила, что машина остановилась, а водитель быстрым шагом направляется в мою сторону.
Собственно, на такой расклад я и рассчитывала, но теперь не знала, что делать дальше. Никакого конкретного плана действий в моей голове пока не было.
Когда между прилавками супермаркета я увидела длинноволосого человека в черной футболке с какой-то короткой надписью белыми английскими буквами, то уже не сомневалась, что это и есть брат директора «Тарпластмета». Кроме того, я поняла, что это не кто иной, как режиссер-акробат с той вечеринки. Было достаточно одного беглого взгляда, чтобы уловить внешнее сходство Олега с Глебом. Удивительно, что ни Оксана Тохташ, ни Стелла Юрьевна этого не заметили.
Олег Романович особенно не лез мне на глаза, лишь изредка посматривал в мою сторону, но я упорно делала вид, что ничего такого не замечаю, а выбираю продукты. Моя корзина чем-то наполнялась, я клала в нее все, что попадалось под руку, без разбора, а сама думала над тем, что же все-таки предпринять.
В сумке задребезжал мобильник, я достала его и по номеру поняла, что это Гарик. Звонок Папазяна был так некстати, но тем не менее я решила ответить. Меня внезапно пронзила одна идейка.
— Да, слушаю, кто это?
— Армянское радио, — пошутил Папазян.
Турилкин подошел ближе, желая подслушать разговор, но встал ко мне спиной. На него я и стала ориентироваться в своем разговоре.
— Вы сотрудник этой фирмы? — спросила я. — Нет?
— Конечно, — ответил Гарик, еще не понимая, к чему я подвожу разговор. — Да, я — диктор армянского радио.
— И что же, вы думаете, никто не видел, как вы снимали это на видеокамеру?
— Какую камеру? Танюша, ты о чем, золотая моя? — удивился Папазян.
— Значит, вы снимали из разрушенного дома. А запись получилась хорошая? — Я перешла к другому прилавку, Турилкин последовал за мной, опять остановился рядом и стал перебирать одну за другой банки рыбных консервов.
— Таня, ты понимаешь, что говоришь с Папазяном?
— Да, понимаю. Я готова купить у вас эту видеозапись.
— Кажется, я тоже начинаю понимать… Тебя подслушивают, да? — спросил Гарик, переходя на шепот.
— Да, — ответила я Папазяну, а потом добавила для Турилкина: — Ваша цена меня устраивает. Где и когда мы встретимся?
— Танюша, я хотел бы сегодня у тебя дома, — ответил Папазян, наивно полагая, что мне сейчас до него. — Знаешь, сегодня я уже в отличной форме…
— Хорошо, завтра так завтра. Нет, десять утра для меня не рано.
— Это ты не мне сейчас говоришь, — грустно констатировал Папазян.
— Конечно, нет, — подтвердила я. — Где? Во дворе фирмы? А почему именно в этих развалинах?
— Таня, ты хочешь заманить преступника в ловушку? — догадался Папазян.
— Да.
— В развалины, где на меня вчера потолок обрушился? — уточнил Гарик.
— Да, поняла, сразу за цехом, где двери делают. Договорились. — Я отключила телефон и подошла к кассе.
Турилкин за мной не последовал, а остался в торговом зале. Когда кассирша назвала мне сумму, я слегка оторопела и с недоверием посмотрела в корзину — она была полна, будто мне предстояло накормить многодетную семью. Увлеченная разговором, я даже не заметила, что накладывала в корзину и сколько придется за все это заплатить. К счастью, денег у меня с собой было достаточно, а продовольственный запас никогда не помешает.
Глава 22
Открыв дверь своей квартиры, я сразу же увидела Авельянова, который, по всей видимости, в мое отсутствие места себе не находил.
— Татьяна Александровна, вы же сказали, что пошли за сигаретами, а сами такие тяжелые сумки с продуктами таскаете. — Дима взял у меня из рук два пакета и понес их на кухню.
— Сейчас я буду тебя кормить, — сказала я, выкладывая на стол разные банки и коробки.
— Честное слово, у меня нет аппетита. — Дима на самом деле смотрел на всю эту провизию с каким- то отвращением. — А у вас, кажется, настроение улучшилось. Вы придумали, как вернуть мою сумку?
— Дима, все так перемешалось, что нельзя решать один вопрос отдельно от других. Понимаешь, я занимаюсь расследованием убийства, возможно, даже двойного…
— Да, я понимаю, — кивнул Авельянов, — для вас это важнее, чем информация в моем ноутбуке… Конечно, я сам виноват, но, поймите и вы: мне крайне нежелательно обращаться в милицию… Лучше бы вернуть пропажу по-тихому…
— Придется подождать до завтра. Я заманила преступника в ловушку, которую мне, правда, еще надо обустроить. Думаю, что завтра решу все проблемы одним махом. Я просто обязана это сделать, и ты мне поможешь.
— Как? — заинтересовался Авельянов. — Что я должен делать?
