Интересно, что Уммон толкает монахов в одну крайность, после чего будет толкать их в другую. Если монах приходит к нему, болтая о вечности и бесконечности, он очень скоро позволит ему отведать своей весьма конечной и мимолетной палки. Уммон критикует монахов если не за их дзэн, то, по крайней мере, за их дзадзэн, за их устремленность и сосредоточенность на том, что они делают. Он желает показать им, что «патриотизма недостаточно». Устойчивой и нерушимой веры в полубогов, решимости умереть за них недостаточно. Можно медитировать на том, как вы красите свои губы или губы своего Бога, но при этом вы упускаете из виду слишком многое. Но Гамлет говорит, что, если нам чего-то недостает, нам недостает всего. Одеваясь, мы одеваем вселенную, напоминает Карлейль.
Искусство Чая состоит в том, чтобы пить вселенную, прошлое, настоящее и будущее, одним глотком. Мир вокруг без конца и без края. Звучание целого слышно в ударах колокола, будь он церковным, школьным, тюремным или маленьким колокольчиком на шее у пасущейся коровы. С одной стороны, все волоски на нашей голове сочтены, равно как и все нитки в нашей одежде. С другой, у нас есть мысли, которые возносятся к вечности. Одно не может без другого. Но в то же время одно может без другого! Если одно есть Все, то одно есть одно, и Все есть все, и иначе быть не может.
Обычно изучение Пути и постижение дзэн возможно, когда мы не привязаны к звукам и образам. Хотя услышанный звук может даровать постижение, а увиденный образ может привести к озарению, ценность такого просветления невелика. Тебе, дзэнскому монаху, очень важно понять это и научиться направлять звуки, использовать форму и ясно видеть ценность каждой вещи, каждого проявления ума. И хотя это так, скажи мне, звук ли приходит в ухо или ухо идет к звуку? Но, если звук и тишина в равной мере забыты, что ты скажешь об этом состоянии? Слушая ушами, ты не можешь ясно слышать, но, слыша глазами, ты понимаешь, что такое подлинный слух!
Мумон вначале говорит о принятии образов и звуков как таковых, без привязанности и без отвращения к ним. Два известных примера дают нам Кёгэн, который был просветлен, когда камешек ударился о бамбуковый стебель, и Рёйун, который постиг истину, созерцая сливовый цвет. Но видеть что-то необычное в звуке от удара камешка или в цветущих сливах было бы ошибкой. Все настолько естественно, насколько естественным оно может быть.
Об источнике звука говорится в главе III Сурамгамасутры:
Будда промолвил: «Звук колокола распространяется в пространстве и времени, но как мы осознаем его? Приходит ли звук в наши уши или уши идут к источнику звука? Если этого [каким-то образом] не происходит, мы не можем слышать. Поэтому следует понять, что ни в слышании, ни в звуке нет ничего особенного. По ошибке слышание и звук оказываются в разных местах. Изначально же здесь нет ни причины и следствия, ни естественного закона».
Но слова Будды — лишь часть общего учения
Слышание глазами и другие варианты смешивания ощущений — это одна из отличительных черт Будды.
Трудной частью комментария Мумона является его критика в адрес просветления посредством слышания звуков и видения образов. Все звуки и образы имеют бесконечное и поэтому одинаковое значение, и выделение одного из них — типичный способ обычных людей привязаться к ним. Здесь Мумон немного куражится, потому что каждое ощущение, по идее, включает в себя все остальные ощущения во вселенной и содержит само просветление. Однако Мумон знал, что на практике просветление имеет разную глубину, и поэтому он призывает монахов не останавливаться на «общепринятом» уровне постижения.
Две первые строки сказаны с точки зрения просветления-и-его-отсутствия. Две последние — с точки зрения за пределами просветления-и-его-отсутствия. Интересно, что на абсолютном и на относительном уровне мы приходим к одному и тому же выводу: все вещи различны и в то же время все вещи одинаковы. На практике этой трансцендентной философии соответствует принцип: «Тридцать ударов, если ты можешь сказать что-то, и тридцать ударов, если не можешь».
Случай XVII. ЭТЮ ЗОВЕТ ПРИСЛУЖНИКА
Этю (Хуэй-чжун) умер в 775 году в возрасте более ста лет. Он дважды фигурирует в Хэкиганроку: в случае XVIII, где он просит императора Сюку-со (756–763) построить для него ступу без швов в форме его безмолвия, и в случае XCIX, где он учит того же императора, что ум и Будда — не
Прислужники делились на пять категорий: для зажигания благовоний, писари, для приема посетителей, для купания и принятия лекарств, а также для подачи одежды и столовых приборов. Считается, что в этом случае речь идет о прислужнике по имени Осин, который затем поселился на горе Тангэн и был упомянут в случае XVIII
Наставник императора позвал прислужника три раза, и каждый раз тот ответил. Наставник императора сказал: «Я думал, что согрешил против тебя, но кажется, ты согрешил против меня».
Этот случай, как и случай XIII, следует назвать неудачным, потому что каждый предлагает свою интерпретацию. Причиной тому нехватка слов. Вначале нам говорят, что Этю позвал прислужника три раза. Но как позвал? Лениво, настойчиво, бессмысленно, мимоходом, по-дзэнски? Прислужник ответил. Как он ответил? Во второй и в третий раз он ответил по-другому или точно так же? И в чем смысл последнего высказывания Этю? Желает ли он сказать, что прислужник был не прав, или что не правы были оба? В
