И со всего маху треснул его монтировкой по лбу. Алекс вылетел из сети, как пробка – оба экрана мерцали красной надписью: «Аварийное завершение связи! Модуль связи повреждён!»
«Твою медь! Карчмарь спятил, что ли?»
Через пару минут, дрожа от негодования, снова вошел, применив пароль и логин «алекс». Теперь он почувствовал тело, очень хорошо почувствовал очень хорошее тело. Под влиянием хороших чувств негодование постепенно сдулось, и он стал осматриваться. Оказалось, что стоял он недалеко от навеса и смотрел на Карчмаря со спины. Тот, не оборачиваясь, невозмутимо продолжал разделывать его прежнего дрона, хотя точно понял, что Алекс вошел в сеть.
«Так, а в чём же это я? В каком модуле, то есть».
Рядом с ним, прислонённое к стояку навеса, находилось зеркало, выполненное из полированного куска дюралюминиевой обшивки. С любопытством Алекс оглядел себя: слегка удлинённый, низко посаженный шестиногий корпус, тёмной сине-зелёной раскраски, узкий, невысокий торс, аналогичного цвета, с двумя изящными манипуляторами. Приплюснутая, почти как у его старого дрона голова с двумя короткими, отведёнными назад, антеннами и качественной оптикой. Ух, ты – «лизард»! Боевой дрон немного крупнее среднего. Весьма удачная современная модель. Судя по индикаторной панели, все устройства в полном порядке. В наличии ГЛОНАС и инфравидение, и даже встроенный металлоискатель.
Привычно он бегло оценил внешние данные дрона. По оцененному виду получалось, что он и его владелец не меньше двух лет осчастливливают Остров своим присутствием. Насколько больше, сказать уже затруднительно. Алекс усмехнулся, вспомнилось, как его, начинающего дроннера, удивляло умение старших товарищей, буквально с первого взгляда узнавать возраст модуля и срок пребывания его хозяина на Острове. Старшие товарищи хмыкали и спрашивали в ответ: «А как ты узнаёшь возраст человека?»
Теперь Алекс точно так же отвечал начинающим на подобный вопрос. И добавлял: «Как собака походит на своего хозяина, так и островной робот со временем приобретает черты своего владельца». Ну, а если серьёзно, то, приспособленный для постоянного апгрейда и ремонта дрон, есть система открытая и легкодоступная для обслуживания и усовершенствования. Именно поэтому, почти все его внутренности на виду. Вот сразу и видно, какой движок стоит, какой аккумулятор, какие мышцы и оптика, ну, и прочее, прочее. Индивидуальные особенности комплектации также прослеживаются без каких-либо проблем. Так что возраст модуля величина легко узнаваемая.
Редко, но бывает, что дроны закрываются сплошной внешней обшивкой и тип комплектации остаётся неизвестным. Но такое устройства робота уже само по себе говорит о многом – аппараты этого уровня очень дороги, в штучном порядке изготовленные, и тщательно настроенные под конкретного владельца. Например, как осматриваемый в данный момент «лизард». Это всё равно, что написать на номере своего собственного автомобиля своё собственное имя.
– Мышцы тетраканэтиленовые, хрен порвёшь. Будут служить вечно, – обратив, наконец, на него внимание не без гордости сказал Карчмарь, кося окаянным глазом. – Я всё перебрал и перестроил. Кое-что усовершенствовал. Например, снизил энергорасход за счёт улучшения движков и повысил чувствительность прёмо-передатчика – сможешь глубже забираться под землю. Шасси дюралевое, но есть и вставки из титана, в ответственных местах. Например, локтями можно сабельные удары отбивать. Аппарат не рассчитан на простой апгрейдинг, поэтому, почти все узловые места надёжно закрыты и недоступны. Так что, твой любимый бросок – вырви глотку – на тебе не пройдёт.
И он довольно осклабился.
– Штучная работка. А ну-ка, пройдись потихоньку.
Но пройтись спокойно не получилось – дрон сорвался с места и ринулся стремглав вокруг площадки у навеса. Он буквально танцевал на бегу, а Алекс тихо млел – управляемость была отличной, реакция стремительной, ощущения отчётливыми, а обзор – просто великолепный. Карчмарь следил за ним с усмешкой.
– На первый взгляд, это обычная ящерица, но прыжок у него в полтора раза длинней, а сила ног и манипуляторов утроена. Я его уже полтора года клепаю. Для себя делал, всё хотел по Острову погулять. Не пугать же людей этим пауком. Ну, а как Кибер сказал, доработать тебе машинку по высшему классу, так я и решил: чего мелочиться – бери уже моего. И тебе польза, и он без дела не ржавеет. Ты сейчас пойди, побегай вокруг, попривыкни к нему, а он пусть подстроится к тебе. Затем я настройки зафиксирую, и кое- что ещё подкручу. И будет всем счастье.
– Карчмарь... не знаю прямо, как вас и благодарить. Дрон – просто чудо...
– Ты, иди, иди. Часик у тебя есть. Побольше двигайся и учти, что не насовсем я тебе его дал, а с отдачей. Как надоест, вернёшь. Иди уже, гуляй, ящур зелёный... Хо-хо.
И Алекс стремглав унёсся.
Он пулей слетел с утёса на тропу. Он вихрем пронёсся мимо до смерти перепугавшихся друидов, что вновь сидели под стойкой монорельса. Он зелёной молнией прянул с обрыва на берег. Прыгая с валуна на валун, и буквально перелетая мелкий кустарник, спустился к морю. Постоял секунду недалеко от полосы прибоя, вдыхая свежие морские запахи, и рванул, разбрасывая мелкую гальку, в сторону брошенных батарей на юг вдоль заваленного водорослями пляжа. Вбежал на крутой обрыв, душа пела – это был не бег, это был полёт. Наверно, так же себя чувствует счастливый водитель, вдруг пересевший со старенького «запорожца» на спортивный сверхсовременный автомобиль.
Не прошло и десяти минут, а Алекс уже пересёк позицию «рыночной» батареи и, тщательно осмотревшись, причём, и в инфракрасном диапазоне тоже, пробрался на своё любимое место релаксации за грудой нависающих над обрывом камней.
Орудийная позиция, столь любезно приютившая рынок, здесь отвесной стеной обрывалась в море. И с высоты трёхэтажного дома чудесно просматривались далёкие водные просторы, ближние отмели с валунами ледниковых времён, и почти постоянным прибоем, и побережье в обе стороны. Вечером отсюда открывался великолепный вид на освещённую огнями Среднеземную Факторию – тёмное море с редкими отблесками звёзд, тёмный массив берега, уходящий во мглу, и россыпь разноцветных огоньков на выступающем мысу. И потрясающе бездонный купол звёздного неба сверху.
Ну, до вечера ещё далеко, еле-еле утро. Удобно устроившись, Алекс, более внимательно осмотрел своего нового коня. Да... Пожалуй, он не уступит лучшим боевым образцам Островного дроностроения. Хотя так сразу по внешнему виду и не скажешь, корпус-то закрыт. Особенно ему понравились манипуляторы. Четырёхпалая рука, язык не поворачивался назвать это произведение клешнёй, сильно напоминала по устройству человеческую – легко вращалась в нужных плоскостях и цепко хватала пальцами. Такой можно было делать очень тонкую работу и при этом, она была титановой и, следовательно, достаточно прочной. Титан прочнее стали, а по весу легче алюминия или дюрали – редкое и дорогое удовольствие. Металл космического века. Интересно, где его Карчмарь по Острову собирал? Ноги были лишь с титановыми вставками, но армированный сталью пластик, пусть и не полноценная, но вполне достаточная замена. И ноги и руки темного до черноты, зелёного цвета. Узлы мышц закрыты мягкими, но прочными резинопластовыми чехлами – хорошая защита от грязи и повреждений.
Он попробовал удары ногами – вперёд по одной и двумя сразу. Три ноги вбок и удар назад «копытом». Прелесть! Резкость и сила – вне всяких похвал! Попробовал блоки и удары руками – блеск! Ну, попадись ему сейчас, Вобла с дружком... да хоть два Воблы с двумя дружками. Сейчас он чувствовал в себе силы разгромить целую банду граберов. «Или даже две банды», – с энтузиазмом подумал он, и сам себе, с сомнением сказал: «Хм, я ведь не сильно увлёкся?».
И стало тут ему грустно. И вспомнился свой родной, потом и кровью заработанный дрон. И что с того, что он был явно слабее, этого звероящера? Зато в нём было так уютно и удобно. Конечно, «лизард» лучше, но полного комфорта, пока не ощущается. «Это потому, сказало его здравое мироощущение, что дрон ещё не притёрся к тебе. Он ещё только присматривается к твоим манерам управлять, к твоей рефлекторике. То есть, приживается». «Знаю, знаю, ответил Алекс, не учи учёного... Просто своего очень жалко. Я ведь ему не изменил?»
Он ещё, некоторое время, поупражнялся, затем, отпустив управление, откинулся дома в кресле и замер, созерцая утреннее море. Прохлада и лёгкая туманная дымка вдали. Робот его плавно водил глазами по горизонту, а сам он сидел тихо в кресле и просто-напросто бал-дел, с грустинкой. Много ли человеку для счастья нужно?
