«Сканер – это хорошо, да вот нервы-то не железные – давеча, чуть инфаркт не схватил, когда этот зелёный, с Корчмы слетел. Думал, все, накрыли нас, садюги ненормальные, убивать прибежали. Слышал ведь, какие ужасы о хозяине рассказывают? Говорят, что он путников проходящих ночью ловит и для опытов изуверских использует. И не хихикай, я тоже раньше не верил, а сейчас после того, как с утёса ужасные крики раздаваться стали, я своей тени бояться начал...»
«Ладно-ладно, извини. Ну, ты потерпи ещё немного, на сканер заработаем и бросим это грязное дело...»
«Ага, с тобой бросишь – тебе только деньги шальные попали и всё, друидовские идеалы забывать начал...»
«Ладно-ладно, не боись, не забуду. Сканер купим, и всё будет по-прежнему...»
«Ага, будет. С тобой будет, как же – алчность в тебе поселилась...»
«Ладно-ладно, ты главное – не боись...»
Постепенно Алекс их нагнал, они шли, всё так же бормоча и ничего не замечая вокруг. И он хотел уже просто по-тихому обойти и поздороваться, но тут бес озорства ткнул его вилами под хвост: ну, я вас, шпики недоделанные! Врубив фары и громко топая ногами, в два прыжка он обогнал их с истошным воплем: «Пабереги-ись, зашибу-у!» И унёсся дальше по тропе. Сзади до него донёсся чей-то испуганный визг и за ним треск ломающихся кустов.
Он сразу выключил освещение и перешел на тихий ход. Запоздало подумалось: не случилось бы инфаркта.
«Эх, пацан ты пацан, – сказала ему совесть, – не стыдно?»
«А шпионить нехорошо, сами виноваты», – ответил он ей.
«А ты свою подлость чужой не оправдывай», – парировала она.
«А ты...»
«От такого слышу, от такого слышу...» – выпалила она.
Да... Действительно, нехорошо поступил, как ребёнок. Он остановился и прислушался. Вокруг было тихо, даже сверчки замолкли. Только сзади кто-то всё трещал ветками и громко истерически всхлипывал: «Пошел он на... твой Полицмейстер! Завтра же ухожу на юг! Там... эндемиков больше». Ему возражали что- то неслышно: «Бу-бу-бу, бу-бу-бу». «Сам ты... сканер!», – заорал вдруг первый, и они смолкли, и лишь кусты продолжали трещать.
Ну, слава богу, вроде все живы. И он потрусил дальше, понуро покачивая головой.
Залива он достиг, как и предсказывал ГЛОНАС, через пятнадцать минут. Свернул на узкую тропу, идущую на север вдоль левого берега ручья, и резко сбросил скорость. Слабо утоптанная, мало хоженая тропка, пробиралась сквозь густой прибрежный ивняк, переплетающийся с дебрями колючих проволочных заграждений, кое-где нашпигованных не обезвреженными до сих пор минами.
Тут же выяснилось достоинство низкой посадки корпуса его нового модуля – подныривать под густые сплетения кустов легко и просто. Тут же выяснилось неудобство ночных прогулок в дебрях колючей проволоки – минут через десять он поскользнулся на мокрой глине и въехал в пучок ржавой колючки задним местом. А после почти получаса выцарапывания из пучка понял ещё одну важную вещь – рубить проволоку навесу трудно даже булатному мечу. «Вот, и какой чёрт понёс меня по этому короткому пути? Лучше надо было, крюком, через Факторию идти. Хоть и дальше, зато по чистым тропам. И скорость у меня теперь не в пример выше, и граберы мне теперь побоку – быстро бошки поотрубаю».
Однако возвращаться было не комильфо и полный облом, и Алекс просто утроил внимание и пошел ещё медленнее. Тише едешь, ближе будешь, рассудил он и примерно через полчаса ползания в потёмках по извилистой тропке, вдруг обнаружил, что уже давно, слышит какой-то глухой, размеренный звук. Он тут же застыл, с поднятой левой передней ногой. И стал медленно поворачивать голову влево-вправо, в поисках источника.
Звук доносился со стороны темнеющего на фоне более светлых кустов, невысокого, густо заросшего холма. Над зарослями изредка взлетали редкие искры, и тогда их макушки озарялись всполохами. Судя по всему, там горел костёр, и именно оттуда доносилось ритмичное – «бух-бух-бух-бубух, бух-бух-бух-бубух» и так далее по циклу, и какие-то невнятные возгласы. Что за танцы-шманцы?
Кругом было темно, мозгло и безлюдно. Холодно журчал в тёмных кустах невидимый ручей. Пищали одинокие комары. Склизко чавкала мокрая глина тропы, и ему вдруг ужасно захотелось к уютному костру и к доброй компании.
«Я только гляну и, если что не так, сразу вернусь, ага?»
«Ага, сказала ему его осторожность, ты уже как-то взглянул разок, до сих пор расхлёбываем».
«Да ладно, ладно, тут всего-то метров двадцать. Я уже учёный, так что, на этот раз всё будет тики- тики».
«Ну-ну, моё дело предупредить...»
Алекс свернул с тропы, и медленно, раздвигая ивняк, двинулся в сторону всполохов костра.
«А хорошо если бы там был кто-нибудь из старых знакомых. Они бы меня не узнали в новом корпусе, а я бы их как-нибудь подколол бы. Потом бы сидели у костра со всеми, и вместе смеялись...»
Посиделки у костров не редкость на Острове. Человек инстинктивно связывает с костром и уют, и безопасность, и радость общения. Вот и на Острове, где тусовка – там костёр. А на Южном Мысу, вообще горит в режиме нон-стоп огонь, зажженный любителями бардовской песни. Люди-дроннеры приходят и уходят, а костёр горит и не гаснет. Там даже дрона можно бросить надолго, никто его не тронет, даже граберы. Дух там особый – «Как здорово, что все мы здесь, сегодня собрались...»
Постепенно он поднялся на не очень крутой холм. Наткнулся на пучки проволочного заграждения и, беззвучно чертыхаясь, долго искал в них проход. Наконец, нашел какой-то просвет и стал по нему пробираться. Твою медь, ну хоть бы Луна вылезла, что ли, не ровён час, на растяжку напорюсь. Инвравидение помогало слабо, лучше было использовать фары, да нельзя. С ними напороться можно и на другое, не мене опасное. Вдруг там граберы. Оставалось надеяться, что не станут же хозяева минировать подходы к кострищу, ведь наверняка сами постоянно ими пользуются.
Наконец, он продрался через колючку и вышел на окраину поляны, прячась в пышных зарослях черники. Не спеша, осмотрелся. Да, место было примечательное. Уютная, метров пятнадцати в диаметре, черничная поляна, окружена по периметру низкорослыми деревьями, лохматыми кустами и сплетениями колючей проволоки. На противоположной от него стороне стояло строение, что-то вроде небольшой хижины из жердей, с крышей из еловых веток. Возле хибары врыт в землю флагшток с медленно колышущейся, неопределённого вида, тряпкой наверху, видать, какой-то флаг. По центру, на плотно утоптанном пятачке голой земли, горел небольшой костёр. Вокруг него, в разных позах, располагался с десяток роботов-дронов, причём некоторые были в позе покоя, значит их водители отсутствовали на связи. Чуть в стороне, ближе к Алексу, у небольшого, судя по звуку, железного бочонка, стоял и методично ударял по нему мохнатыми палками, дрон, непонятной марки и прокаченности. Три мелких разведчика, подскакивая, вскидывая в такт к небу руки и выделывая другие непонятные па, кружились вокруг костра.
Недалеко от входа в хижину восседал крупный боец старого образца. Отблески красного пламени играли на его корпусе, то ли сплошь ржавом, то ли покрашенном в коричневый цвет. В одной руке он держал нечто вроде самодельной алебарды, уперев её древком в землю у передней ноги. А во второй непонятный атрибут типа жезла, вызывающий в памяти название «скипетр». И этим скипетром, он в такт ударам взмахивал, словно дирижировал. Барабанщик бил, подданные прыгали, вождь повелевал.
Алекс постоял, посмотрел. Ему перехотелось подходить к костру. Похоже, здесь шла своя, непонятная чумовая жизнь. Может, это были сектанты, или фанатичные археологи, или может ни то и ни другое, а что-то третье или, вообще четвёртое. Чем они тут занимались? Исполняли ритуал приёма новых членов, молились своим богам, проклинали небеса, или просто – накурились дури и оттягиваются в виртуально-реальном пространстве Острова? Ему не хотелось даже найти ответы на эти вопросы. Раньше он вообще не предавался подобным размышлениям. Ну, прыгают и прыгают, и что с того? Каждый пасёт своих тараканов в голове самостоятельно. Его право прожигать свою жизнь по своему желанию. Сожрёт его водка, наркотик или болезнь, или просто неумолимое время, не всё ли равно?
Алекс неподвижно стоял, прячась в черничнике, и думал... Да, что он думал? Просто пас своих тараканов...
Минут через пятнадцать, выйдя, наконец, из ступора, он беззвучно вздохнул, и отправился обратно,
