— Валяй.
— В смысле, ты согласен перекинуться со мной парой словечек?
— Ну… — многозначительно произнес он.
— А почему? — не могла я никак понять причину его быстрой капитуляции.
— Далеко не все способны вытерпеть мое рукопожатие, — с непонятным намеком сказал Вася. — Еще разъяснения требуются?
— Пожалуй, вполне достаточно, — произнесла я, хватаясь за кружку с пивом и выпивая сразу чуть ли не половину ее содержимого. — Вася, дело в том, что мне надо поговорить с Боксером, но я не знаю, как он выглядит.
— Вот, значит, по чью душу ты здесь, — пригорюнился «кожаный» бармен. — Ладно, хорошей девушке помочь всегда в радость. Вон видишь группу мужиков у дальнего стола? — указал Вася влево кивком головы.
— Да, — ответила я.
— Тебе нужен парень в потертых джинсах и майке с портретом «Рамштайн».
— Темно-рыжий с накачанным торсом?
— Да, это и есть Боксер собственной персоной.
— Спасибо, — с наигранной нежностью я улыбнулась «кожаному» бармену, потом медленно допила пиво. — Кстати, повтори.
Василий молча налил мне очередную кружку пива и подмигнул:
— Удачи.
Приняв данное напутствие, я подошла к столику, занимаемому указанной группой мужчин.
— Привет, мальчики, не разрешите ли присоединиться?
— Отчего же, в обществе красавиц водка лучше усваивается, — не совсем удачно, на мой взгляд, пошутил беззубый шатен по правую сторону от меня.
Все места за столиком, да и вообще в кафе были заняты, и я, не заботясь о последствиях, присела на колени рыжего. Для него, само собой, это было неожиданным настолько, что поначалу глаза его чуть из орбит не вылезли, но сгонять меня он явно не собирался, наоборот, откинулся на спинку стула и положил руку мне на талию. Все остальные завистливо вздохнули, понимая, что с ним тягаться не могут. И это вполне соответствовало истине, поскольку всем им давно уже надо было навестить стоматолога и снести наряды в прачечную.
Начинать важный для себя разговор в присутствии этих мужчин было бы неосмотрительно, поэтому я на протяжении часа исправно играла роль девицы легкого поведения. Видимо, с актерскими способностями у меня был полный порядок, раз никто из собеседников не заподозрил неладное и не пресек мои попытки соблазнить рыжего Боксера сладкими обещаниями.
Короче, я угробила массу времени на обработку Боксера и в результате с превеликой радостью вышла вместе с ним из бара под руку. Если верить его словам, а причины не верить у меня не было, то собственная квартира Боксера находилась в десяти минутах ходьбы.
Мы пришли к нужной квартире, и когда Боксер открыл дверь, то уже в прихожей сразу накинулся на меня. К счастью, я была готова к такому развитию событий и удачно избежала крепких объятий воздыхателя, стукнув его по голове. Боксер отключился, и мне пришлось тащить его в комнату и устраивать на кровати. На всякий случай я предприняла дополнительные меры безопасности и привязала Боксера к этой самой кровати.
Когда парень очнулся, то, судя по гримасе на его лице, голова у него раскалывалась. Это было очевидно для меня — со стороны открывался отличный обзор плененного мужчины.
— Прошу прощения за крайние меры, Боксер, но обстоятельства в данный момент против меня и особо выбирать не приходится.
— Чего тебе надо, чокнутая? Какого хрена меня привязала?
— Это в твоих же интересах, рыженький, — ласково ответила я, держась на удаленном расстоянии. — Сам понимать должен, женщина я слабая и с таким боровом, как ты, не справлюсь.
— Предположим, я тебе поверю на слово, — недовольно пробурчал парень, — но хотелось бы быть в курсе своей дальнейшей участи.
— Это можно, запросто, — сказала я, подтащив к кровати кресло (стоять на своих двоих затруднительно). — Побеседовать надо о твоем знакомом Юрке Сафонове. У меня к нему интерес профессионального характера.
— Сутенершей стать решила? — противно ухмыльнулся Боксер, считая свою шутку смешной.
— Откуда могла взяться такая бредовая идея?
— Показалось.
— Когда кажется, креститься надо.
— А когда крестишься — только больше кажется, — язвительно парировал Боксер, — так что как- нибудь сам справлюсь со своими чертями.
— У меня к тебе вот какое дело, Боксер. Юрик подозревается в убийстве, и мне очень интересно, где он провел прошлый четверг.
— Делать мне больше нечего, как раскрывать своих ребят.
— Давай придерживаться действительности, Боксер. Твои ребята в данную минуту прийти на выручку не смогут по той простой причине, что понятия не имеют, в какую нехорошую ситуацию ты невольно влез по самые уши. Следовательно, в твоих интересах быстренько ответить на несколько вопросов и продолжать куролесить в баре.
— Не убедила, — нахально заявил Боксер без всякого признака раздражения на лице.
— Убеждать тебя я не собиралась, не больно-то и надо. А вот развязать тебе язык — раз плюнуть, — преувеличила я свои достижения в пыточном ремесле. — Повторяю для глуховатых: ты ответишь, где мог быть Юрик в четверг на прошлой неделе?
— Знать не знаю, что вы имеете в виду, уважаемая, — торжественно провозгласил Боксер, удивленно распахнув глаза. — На киллера ты не похожа, значит, Юрик тебе понадобился по личным причинам. Это во- первых. Во-вторых, подобные тебе люди не жалуют насилие над окружающими, даже такими, как я. Из этого следует весьма простой вывод, что в случае неудачи ты просто бросишь меня здесь.
— Ты прав, особо выбирать при таких незавидных обстоятельствах не приходится. Единственная твоя ошибка, Боксер, в том, что я уйду и оставлю тебя в связанном состоянии. Кстати, к тебе часто посетители ходят?
— При чем тут это? — подозрительно на меня посмотрев, спросил Боксер.
— При том, — произнесла я, привстав с кресла, — что ты долго пролежишь распятым на кровати, и еще вопрос, обрадуешься ли, когда тебя в конце концов найдут.
— Конечно, обрадуюсь. Друзей у меня много, в любом случае кто-то меня найдет.
Я позволила себе небольшую хищную улыбку.
— И почему мне не нравится твоя улыбочка, красавица? — спросил парень.
— Потому что она не предвещает тебе ничего хорошего, — подтвердила я его опасения, не особо разочаровавшись в отказе Боксера сотрудничать. В конце концов у меня еще Сухарь на примете, вдруг он окажется слабонервнее? А по поводу несговорчивого паренька у меня появилась потрясающая идея, жаль не смогу увидеть ее последствия. — Знаешь, Боксер, не воспринимай мой поступок как издевательство, но я кое-что придумала. Представь, как потрясающе ты будешь смотреться голышом, привязанным к кровати? Твои друзья наверняка оценят мое чувство юмора и с удовольствием посмеются.
— Значит, так, ты собралась осуществить свою задумку? — не воспринял меня всерьез Боксер (и между прочим зря). — Если ты думаешь таким образом заставить меня говорить, то зря стараешься. Я никогда не расколюсь какой-то дешевой…
— Не следует тебе меня провоцировать, — предупредила я парня, стараясь сохранять спокойствие.
— Даже в мыслях не было. И все же, как ты думаешь меня раздеть, если я прикован к койке? Ведь отвязать меня ты боишься, сдачи еще дам за моральные издержки.
— Очень просто.
— Неужели? Может, продемонстрируешь? — продолжал издеваться надо мной Боксер. — Или слабо?
