— Не до лесу сейчас. — Ленка сплюнула. — Ушел ведь. А у меня в крестике был, гад такой. Ты что ему сказал, что он на тебя бросился? — Это мне.
— Да не знаю. Говорили, потом ему надоело, он в меня пакет швырнул и стал стрелять. Спасибо, Лен… Ты мне жизнь спасла.
— Сочтемся еще.
— Рация где?
— Тут. — Лешка подошел почти неслышно. В руках он нес сумку, которую не успел подобрать психованный при своем поспешном бегстве.
— Давай-ка… — Я забрал у него рацию, выдвинул антенну.
— Что это он с собой таскал, а? — Лешка аккуратно поставил сумку на землю подальше от воды. — Черт, а почему это она такая тяжелая, а? Что там такое?
— Да глянь. — Равнодушно сказал я, связываясь с флаером.
Сильно пахло озоном. От ленкиных выстрелов осталось, АТВ било на полной мощности.
Мой комм ответил тонким писком, когда я перевел канал на него.
— Где вы там? Что у вас происходит? — Раздался раздраженный голос Святогора. — Ребята, он от вас уходит, вы что, не видите?
— С флаера его видно? — Спросил я. — Мы можем взять его след?
— Пока видно. Какое оружие у него есть?
Я огляделся. Ага, ага… Хорошие новости-то какие! Раздолбанное в щепки АСВ этого бешенного типа лежало в неглубокой луже. На поверхности воды лениво всплыли пятна противной на вид сероватой жидкости.
— Командир, его АСВ осталось тут. Уничтожено.
— Хорошо. — В голосе Святогора зазвучало облегчение. — Другого оружия у него быть не должно… С «Осы» его видят, теперь пусть спустятся пониже… Давайте, загоняйте его. Живым брать не обязательно… Кстати, как результат вашего разговора?
— Плохой, командир. Не с того ни с сего он набросился на меня. Мне пришлось защищаться…
— Чего и следовало ожидать. — Хмыкнул Святогор. — Ладно…
Я не дослушал. Лешка издал какой-то странный звук, словно подавился, и я рывком обернулся к нему.
— Что там за…
С полностью остановившимся лицом Лешка смотрел туда, в раскрытую сумку. Смотрел и молчал, полностью обратившись в статую.
— Да что там такое… — Я быстро подошел к нему, заглянул через плечо.
Вся сумка была аккуратно забита ровными рядами упругих пакетов для мусора. Такие кладут в роботов-уборщиков, они собирают туда пыль и мелкий мусор, а потом централизованно выбрасывают в отходы. И называются такие пакеты… Емкость для мелкоформатных отходов стандартная N34-дробь-3- дробь-3, производство частной организации «Альметерикс». На ней же и написано. Упаковывается герметически, на три литра объема. Еще были какие-то параметры утилизации, которые я когда-то прочел в специальном справочнике, еще когда учился, и сейчас они услужливо всплывали в памяти.
Остальное же…
Я не сразу понял, что вижу перед собой.
Человеческая плоть, перемолотая в мелкий фарш, в кисель, герметично упакованная, чтобы не портилась, залитая багровой кровью, еще не успевшей свернуться. И аккуратно, в шахматном порядке уложенная в сумку, один к одному.
— Это он их что, по пакетам фасовал? — Спросил Антон.
— Точно псих. — Высказалась Ленка. — Леш, ты что смотришь? Закрой и оставь.
Система быстро выдала предупреждение. Появились какие-то графики, таблицы… И система сообщила:
Применить стабилизаторы. Где-то в памяти у меня я знал, что стабилизаторы снимут мое нервное напряжение, я стану спокойным и уравновешенным минимум на час.
Так вот откуда такие жуткие раны. Вот почему трупы там так выглядели. Это он из них вырезал куски, не пожалел времени, чтобы задержаться, даже несмотря на то, что за ним по пятам шли люди с мощным оружием, а к базе уже приближались тяжелые пехотинцы.
Да он же самый настоящий маньяк, псих-убийца.
Я быстро сделал шаг вперед и запахнул клапан сумки, толкнув плечом Лешку. На секунду мне показалось, что, как только я прикоснусь к этим лямкам, произойдет что-то страшное, но просто не мог заставить себя отшвырнуть ее от себя, просто не мог. И потому аккуратно поставил ее на землю — туда, где было посуше, потому что к ней уже подбирались ручейки воды.
— Ладно. Алексей, вставай. Пошли… Нам надо идти дальше…
— Слушай, да нельзя же это вот тут так оставлять… — Почти взвыл Лешка. — Ну нельзя же, слушай… Похоронить надо же!
— Те, кто идут за нами — они похоронят. Если сейчас этим будем заниматься мы…
Лешка подчинился.
— Ленка, Антон. Ребята, за ним… — Я быстро прикинул направление. — Порядок прежний. Атакуем его, как только он окажется в зоне досягаемости. Сначала в дело включаемся мы и поливаем его из АСВ. Антон, ты вперед не суйся, пытайся достать его по конечностям, чтобы он не бегал так быстро. А ты, Ленка, целишься тщательно и дырявишь его на хер, чтоб уже не встал. Что-то мне уже не хочется с ним разговаривать.
— Давно бы так… — Длинно сплюнул Лешка.
Мы шли по весеннему лесу, под ногами хлюпала вода, зеленели робкие почки на деревьях. Весна, весна… Конец мая на дворе, снег уже пошел таять вовсю, к середине июня уже можно будет тут посиделки устраивать…
Если только опять не похолодает. Всемирное похолодание, чтоб его так… Вот уже пятьдесят лет оно продолжается. Бабушка рассказывала, что в ее время снег таял уже в марте… Ага, таял, как же — тут он круглый год… Скоро все будем жить в такую холодину…
Не думать! Вперед!
Я скомандовал — бегом!
Его след мы видели. Он тоже бежал — и бежал быстро, аккуратно, запутывая нас. Обычный человек давно бы сбился, просто не заметил бы этого едва видного теплового следа, примятости почвы, сбитых ненароком снежинок…
Система видела все. И услужливо подсказывала мне — сюда, сюда! Вот тут он прыгнул через ручеек, вот тут — оттолкнулся рукой от березки, вот тут — перемахнул гнилую корягу…
Не поддался панике, гад, не просто так удирает, а еще заботится о том, чтобы не сразу мы за ним следовали. Псих, как же, жди! Может, мозги у него отключились, но как смотаться, он все равно соображает.
Не останавливаться!
— Ленка, наготове…
— Да!
Так, комм, карта. Лес, лес, возвышенности, пара ручейков. Деревня… Ох, черт, почему так близко? Слава Богу, покинутая… Остались только строения. Все разрушено на хрен, люди не живут вот уже сорок лет.
Так, дальше… Дорога! Федеральная трасса, черт возьми! Совсем рядом уже,
— Але. — На связь вышел Антон. — Куда это он намылился? Тут дальше трасса, до старого Чехова — и на Москву, через Подольск… Это вторая, первая идет южнее…
