Она покосилась на него усталым взглядом. Несомненно, он слов на ветер не бросает.
— Значит, у меня нет выбора? — пролепетала она.
— Сожалею, что не могу предоставить других вариантов.
— А как быть с моими вещами, которые остались на лодке? — спросила она.
— Думаю, ты успеешь их собрать прежде, чем ее отбуксируют, предположил он. — Можешь перенести их ко мне.
Чарли вздохнула, осознав свое поражение.
— Спасибо, — неохотно буркнула она.
— Тебе нужна помощь?
— Да… Там есть несколько тяжелых вещей, — сказала она. — Мольберты и картины.
— Я попрошу секретаршу прислать кого-нибудь из сотрудников, — сказал он. — Леннеке покажет тебе квартиру. И вообще, если понадобится, обращайся к ней.
Быстро кивнув, он развернулся и ушел, а она еще долго не могла прийти в себя от удивления и смятения. Он запросто дал ей понять; что, хоть и помог ей выбраться из полиции, не собирается тратить на нее слишком много времени. И это, возможно, к лучшему, ухмыльнулась она. Раз уж ей придется жить в его квартире, то чем реже они будут видеться, тем лучше.
Сбор личных вещей не занял у нее много времени, гораздо больше пришлось потрудиться над художественными принадлежностями. У нее было два мольберта: маленький, складной, который она обычно брала с собой, когда работала на улице, и второй — побольше, стационарный. И ко всему еще картины всевозможных форм и размеров. За время ее пребывания в Амстердаме их скопилось более двух десятков; она не знала, как их упаковать.
Чарли невольно улыбнулась, когда к ней обратились двое розовощеких юнцов, которых прислал Пит. Они сгорали от любопытства, не зная, чем им предстоит заняться. Должно быть, теряются в догадках, подумала Чарли.
— Вот возьмите, пожалуйста, это. Спасибо, — бодро распорядилась она, протягивая им часть картин. Незаконченный портрет Сары, нагой, как Венера Милосская, неожиданно предстал их очам.
Оба были потрясены.
— Д-да, мисс. — Они переглянулись, красные от смущения, удостоверившись, что это не обман зрения.
Интересно, как бы отреагировал на эту картину Пит? — зловредно размышляла она. Может, оставить ее как бы случайно где-нибудь на виду? Вдруг удастся пробить брешь в его броне? И наверняка он придет в бешенство, когда ее вещи загромоздят его безупречную квартиру. Чарли наперед представляла, что она должна быть безупречной: современный дизайн, а также образцовая чистота и порядок.
Чарли задумчиво окинула взглядом свою уютную каютку. Откровенно говоря, здесь ей было не слишком удобно. И все же комнатка была премилая. Конструкция старой деревянной мебели не давала пустовать без дела ни единому дюйму площади. Простенькие аляповатые занавески и обивка мебели когда- то являли собой кричащий цветовой контраст, но со временем выцвели и теперь даже облагораживали обстановку своеобразной гармонией.
И, наконец, ее цветочные растения. Она заботливо их выращивала, собирая отростки где только можно; они были ей так же дороги, как картины. Не может же она их оставить?! Пит, правда, не предлагал захватить и их, довольно отметила она. Вряд ли они его слишком обрадуют.
Сотрудники «Ден Ауден» таращились изо всех окон. Когда же девушка вышла из каюты, все разом исчезли, но потом, вытянув шеи, вновь стали осторожно за ней наблюдать. Похоже, Питу еще долго придется это терпеть, с особым удовлетворением отметила она.
У двери, соседствующей со входом в офис, ее дожидалась строго одетая, подтянутая женщина, что называется, «неопределенного возраста». Чарли робко улыбнулась.
— Спасибо, — начала было девушка. — Надеюсь, я не оторвала вас от дел?
— Нет, ничуть, — заверила ее дама. Чарли догадалась, что ответ был бы таким же в любом случае. Секретарша протянула руку. — Я Леннеке. Пожалуйста, следуйте за мной.
И она препроводила Чарли в маленькую прихожую, очень строгую, с простыми белыми обоями и скромными, утопленными в потолке светильниками. Поднявшись на лифте на четвертый этаж, они оказались в такой же прихожей. Леннеке достала ключ и, отперев дверь, пропустила Чарли вперед.
Озираясь вокруг, девушка отметила, что именно так себе все и представляла. Шикарные, внушительных объемов апартаменты. Одна комната в длину равнялась трем стоящим напротив узким домам. Зеркальный паркет из букового дерева и белые обои на стенах создавали нейтральный фон для изысканной, очень дорогой, всего из нескольких предметов, мебели. Открытая планировка предусматривала рабочее место, место для обеденного стола и место для отдыха. Вертикальные жалюзи цвета слоновой кости закрывали окна. Единственной декоративной деталью обстановки была строгая современная скульптура из черного витого металла.
— Комната для гостей вот здесь. — И Леннеке направилась туда, минуя первую комнату. Позади у каждого дома имелся флигель — так строились все здания в центре Амстердама, чтобы максимально расширить внутреннее пространство при узком фасаде дома. Чарли оказалась в уютной спальне, при которой были свой туалет и шикарная ванная.
— Надеюсь, вас это устроит, — сказала Леннеке. — Если что-нибудь потребуется, телефон у кровати. Чтобы связаться со мной, просто наберите единицу, а выход в город — через девятку. Устраивайтесь, а я пойду.
— Спасибо, — сказала Чарли. — Постараюсь вам не досаждать.
На удивление, секретарша в ответ ласково улыбнулась.
— О, совсем наоборот, — сказала она. — Очень хорошо, что вы здесь оказались, хоть оживите этот дом.
— Спасибо. — Неожиданная доброжелательность обрадовала Чарли. — Не хочу вас больше отрывать от работы, а то Пит рассердится.
Леннеке отрицательно качнула головой.
— С ним довольно легко работать, — мягко заметила она. — Он больше рычит, чем кусается.
Эти слова вспомнились Чарли, когда она бросила усталый взгляд на свои вещи, которые принесли двое молодых людей. Придется немало потрудиться, чтобы найти им место. Но прежде всего душ. Хоть она принимала душ в полицейском участке, ей не терпелось смыть с себя противный запах антисептика, которым, казалось, пропиталась вся ее одежда.
Ванная была ослепительна — зеркальный черный кафель и золотые краны. С каким наслаждением она сорвала с себя одежду и встала под душ! Теплые струйки просочились в волосы и, лаская кожу, побежали вниз по ее стройной фигуре. Взяв с полки бутылочку с жидким мылом, она щедрой рукой плеснула его себе в ладонь и растерла по гладкой коже.
Как он ее целовал в тот вечер на ложе! Его ласковые, чувственные руки раскрывали в ней бездну неизведанных ощущений. Она помнила это так явственно, будто его прикосновения оставили несмываемый след. Своим друзьям-однокашникам она никогда ничего подобного не позволяла, но ему…
Он действительно хочет ее, иначе и быть не может, раз он так ее целовал. И даже сейчас при всем его внешнем безразличии она замечала тот самый блеск в его глазах. Даром, что ли, он внес за нее залог, когда мог попросту махнуть рукой и не вмешиваться в это дело?
Чарли закрыла кран и, взяв пушистое полотенце, принялась энергично растираться. Какое-то время она стояла у раковины и оценивающе разглядывала в большом, хорошо освещенном зеркале свое обнаженное тело. Любопытно, что бы подумал Пит, увидь он ее сейчас?
Не слишком ли она худа? Маленькие груди, узкие бедра, почти как у мальчика. Может, он предпочитает более зрелые, более женственные формы? Она повернулась к зеркалу спиной, вполоборота рассматривая свое главное достоинство — derriere — так, во всяком случае, не раз говорил ей Дункан…
Чарли резко встряхнула головой. И о чем она только думает? И без того все сотрудники наверняка решили, что их босс поселил у себя новую любовницу. А он тоже так считает? Пока она не раскусила его намерений, нужно держать с ним ухо востро.
Она наскоро обернула себя полотенцем и, придерживая его рукой, вышла из ванной. В спальне стоял
