— Вовсе и не понравился! Вот дурачок! — Она отпрянула в сторону, сердито замахнувшись на меня, но не ушла. На самом деле она не сердилась.
— Почему ты плакала? — спросил я. — Твой брат заболел или попал в полицию?
Лучше бы я ничего не спрашивал и не совал свой любопытный хобот в чужие дела, как говорит моя мама. Кто мне мешал повернуться и отправиться домой? Мы и без того, слишком много наболтали друг другу лишнего. Я точно наболтал лишнего. Мы вели себя, как маленькие детишки, говорили наперебой и обо всем сразу.
Теперь я жалею, что не спросил ее о нескольких очень важных вещах.
Я так и не спросил ее, что же она думает о дружбе с Фэйри. И что сказала бы ее мать.
Назавтра девочку Анку увезли бы из деревни, и все бы на этом кончилось. Не случилось бы тех жутких событий последующих дней. Но я сунул любопытный хобот — и поплатился…
— Мой брат не в милиции… — Девочка Анка полезла за носовым платком.
Следующие полчаса мне казалось, что я слушаю сценарий фильма ужасов. У народа Холмов возникали порой проблемы с полицией в разных странах, но никогда нас не преследовали специальные подразделения безопасности. Про людей Атласа я слышал не так уж много. Они умели жить долго, благодаря своим древним магическим животным. Они надежно прятали свои машины и очень редко обращались к нам за помощью, когда им нужно было найти человека или вещь. Фэйри могут найти любого человека, если дать нам понюхать его личные вещи или хотя бы потрогать. Это сложно, но почти всегда мы справляемся. Для обычных мы так никогда делать не будем, иначе нас посадят на цепь в лечебницах и заставят искать террористов.
Так говорил дядя Эвальд, и я ему верю. Это правило относится ко второму Гранитному запрету, принятому Палатой родов Фэйри еще в начале позапрошлого века. Первый запрет обязует нас не участвовать в их войнах, а в третьем говорится о том, что народ Холмов не должен оставлять письменных свидетельств. Сначала они нас убивали веками, говорит он, а потом мы должны с риском для жизни разыскивать их террористов. Но с народом Атласа мы чтим договор, потому что иногда, очень редко, они спасают наших людей от смерти.
Есть еще и четвертый запрет. Он мне всегда казался самым простым и очевидным и не требующим клятвы Главы рода на Гранитном столе. Речь идет о недопустимости браков с обычными… Палата собиралась в те годы, когда брачные обязательства освящались христианской церковью, и поэтому сегодня можно толковать запрет по-разному. Во всяком случае, мой дедушка влюблялся в ирландскую террористку, и семья его за это не наказала. Ведь он же не женился официально — с херувимами, каретой и бантом в петлице.
Даже нет такого запрета, что нельзя жить вместе…
Снова я отвлекся. Анка с упоением пересказывала свои похождения в компании людей Атласа, и я вспомнил про них кое-что еще.
У нас мало с ними общего. Дядя Эвальд мне когда-то объяснял коренную разницу. Народ Холмов во все века ценил… Это очень тяжело перевести на русский язык не потому, что он беден словами, а получается слишком напыщенно. Весьма приблизительно с языка Долины звучит так: «Жизнь — в красоте и красота — в жизни».
Люди Атласа ценят знание превыше жизни и красоты. И уж тем более они ценят знание превыше семьи. Они слишком заносчивы, потому что верят, что произошли от своих доисторических богов, о которых нет ни слова даже в песнях Фэйри. Якобы эти боги спустились со снежных гор на далеких островах и внушили людям равнин, что главная добродетель — это ученость. Они изобрели магические машины для отопления городов и живые машины, позволяющие человеку находиться там, где нет воздуха, за краем небесного свода и глубоко под водой. Они зажгли над своими островами искусственное солнце и получали четыре урожая фруктов в год. В самом центре горного массива они вырастили из семени богов чудовище, которое питалось любой пищей, и порождало других чудищ, которые жили недолго, но могли питаться одной лишь водой. И сила этих чудищ была такова, что согревалась вода в ручьях, и целую зиму не замерзал снег, отчего острова стояли, покрытые жаркими туманами…
Мой папа спорил с дядей Эвальдом, что речь идет об управляемом водородно-гелиевом синтезе, но спросить не у кого. Сегодняшние потомки богов могут лишь повторять невнятные легенды.
Их легенды говорят, что острова затонули, когда ученые испытывали машину для движения под землей. Одни ученые настаивали, что надо переселять избыток людей на материк, а другие возражали. Якобы боги были против, чтобы люди Атласа смешивались с дикарями и отдавали им часть своего знания. Знание — превыше всего. И те, кто стоял за изоляцию, победили. Они построили гигантского червя и отправились на нем к центру планеты. Они хотели выпустить вулканическую лаву и создать из нее новые прекрасные острова. Но что-то пошло не так, и подводный вулкан вырвался из-под контроля. По легенде, спаслись несколько тысяч человек, те, что находились в море или в летательных машинах…
Конечно, они любят своих детей и чтят свой род, но живут очень замкнуто, по-своему, еще более закрыто, чем мы. В чем-то Анка права, они не совсем обычные. Обычные люди превозносят прогресс, изобретают самолеты и стиральные машины, но когда дело доходит до эмоций, они легко превращаются в дикарей. А люди Атласа выбирают самых умных и предлагают им кусок жизни в обмен на продажу мозга, в обмен на науку. Дядя Эвальд говорил, что они никогда не спасают от смерти музыкантов или художников. Их интересуют только ученые, которым поручается новая работа. Те из народа Холмов, которым люди Атласа предложили лишние двадцать лет, тоже были учеными. Одного из них дядя Эвальд лично знал, точнее, одну тетушку из Дании.
Женщина родилась в одной из семей датского рода и всю жизнь изучала весенние танцы Долин, которые сегодня почти невозможно исполнить, потому что требуется собрать в хоровод больше двухсот человек. Но она перевела слова древних песен и нашла магические формулы для обновления сердца. Тетушка не успела завершить труд своей жизни, когда к ней пришли люди Атласа. Упрашивать их бессмысленно, они сами выбирают тех, кто им нужен. Они предложили ей жизнь, и она согласилась работать в их лабораториях. Больше тетушку никто не видел.
Случалось, что людям Атласа кидали к ногам целые состояния, но они не соглашались. Ходили слухи, что триста лет назад у одного из шведских королей во время битвы смертельно ранили сына, и придворные врачи только разводили руками. Король мучался два дня, а затем не выдержал и послал гонцов к Добрым Соседям. Он унижался и готов был отдать все золото, награбленное в походах, лишь бы спасли его ребенка. Добрые Соседи могли бы ему помочь, даже несмотря на то, что их обижали и притесняли. Король клялся, что пригласит в свою страну Фэйри со всей Европы, даст титулы и земли и никогда не позволит нанести им урон.
Знахари народа Холмов вылечили бы парня и бесплатно, но было поздно. Король слишком долго думал. Его сын умирал. И тогда кто-то из Фэйри шепнул королю насчет Коллегии. Голландские банкиры, у которых Коллегия хранила тогда свое золото, свели короля с людьми Атласа. Старик инкогнито с двумя преданными вельможами и личным врачом был приведен в один из богатейших домов Амстердама. Эта история стала известна благодаря врачу, который имел контакты с народом Холмов.
Провожатый сделал все, чтобы гости не смогли найти адрес: их привезли в закрытом экипаже во внутренний двор, но каким-то образом его величество запомнил дорогу. Короля встретили два смуглых бородатых человека, совсем не похожих на местных купцов и банкиров. Они даже не стали слушать о деньгах, вместо этого спросили, что умеет умирающий и какова его привязанность к наукам. Королю нечего было ответить. Его сын умел лишь махать шпагой, стрелять и скакать на лошади. Бородатые хозяева дома очень вежливо ответили королю, что совсем недавно пронеслась эпидемия, унесшая тысячи жизней людей, гораздо более достойных, чем отпрыск королевской крови.
Это прозвучало как оскорбление. Его величество даже не нашелся, что ответить, а сопровождавшие вельможи схватились за оружие. Однако хозяева особняка уклонились от дальнейших дебатов и попросту исчезли во внутренних покоях. Врач короля пытался успокоить своего господина, говоря, что они имели дело, скорее всего, с шарлатанами и не стоит раздувать скандал. Возможно, до нас так и не дошли бы предания об этом случае, но король попытался вернуться в указанный дом. На следующий день он приехал один, никем не узнанный, в карете, и был встречен совсем другими людьми. У ворот особняка его задержали вооруженные привратники и не пустили внутрь. Они заявили его величеству, что хозяйка дома, почтенная дама, находится в отъезде, в Италии, и что кроме служанки, приходящей делать уборку, здесь
