солнца заметить его было практически невозможно.
И вдруг из тени вышел человек. Собственно, не вышел, а лишь немного выдвинулся. Крупный сутулый мужчина лет пятидесяти, в коричневой кожаной куртке на меху и мягких сапожках. Видимо, он только что поднялся с колен или лежал на животе, потому что спереди весь перемазался в снегу. Скорее всего, его также напугала пуля. Значит, переговоры не увенчались успехом.
Я спросил себя: возможно, Анкин брат ненормальный?
— Привет, сестра! — сказал тот, кого назвали доктором. — Какими судьбами? Ты как раз вовремя; я уже решил, что меня некому будет заштопать…
Я почувствовал, как распрямляются щетинки на ушах.
Это был тот самый голос!
Глава 39
— Валечка! — заорала Анка, заглядывая в темноту. — Старшенький, это я!
— Осторожно! — Доктор перехватил ее у самого края темноты, прижал к стене. — Какой еще «старшенький»?
— Семен, это ее брат! — нетерпеливо вставил Маркус. При этом он очень быстро вернулся под защиту большого камня, оставив доктора с Анкой наедине. — Пусть попробует…
— Это он! — удостоверился я. — Это тот человек с телефоном!
— Какой человек? — бестолково переспросил Лукас. Он выглядел ужасно потерянным после взбучки, что дала ему Мария.
Я думал, что он один меня расслышал, но Мария высунулась из-за камня, не сводя с меня глаз.
— Вот так штука! — хлопнул в ладоши Семен, разглядывая Анку. — А я и думать забыл…
— Где Валя? — Анка вырывала руку из огромной лапы доктора Семена. У меня заболела шея, оттого что голову держал запрокинутой.
— Аккуратненько! — говорил Анке доктор, продвигаясь назад ко входу в грот. — Не высовывайся! Мы сейчас с тобой по краешку!..
Они оба исчезли в темноте.
И тут женщина Мария меня потрясла, иначе не скажешь. Она заговорила со мной на древнем языке Долины. С ошибками и грубым произношением, но это был первый в моей жизни случай, когда обычные люди знали язык народа Холмов. Я сразу же понял, что Лукас понимает, а Маркус — нет.
— О каком человеке ты вспомнил, Добрый Сосед?
От волнения я сам чуть не запутался в звуках древнего языка. Я поведал ей о человеке с телефоном. Мне и рассказывать-то особо было не о чем.
— Просто слушал молча? — спросил Лукас. Старику с его рокочущим тембром непросто давались слова, построенные из одних гласных.
— Молча, — подтвердил я. — Он сказал «Это я», а потом промычал через минуту.
— Пеленг! — проскрипел Лукас. — Он выдал пеленг на спутник! — Всех этих слов не было в древнем языке; старик опять перешел на английский. — Мария, Лелик не зря говорил о «голландском связном»…
— Вы о чем? — растерялся Маркус.
— Валя! Валечка! — доносились из расщелины выкрики Анки. Казалось, что звук идет из самой толщи скалы. В эту секунду на солнце впервые наползла серьезная туча, тени размазались, и я увидел, что доктор Семен не пошел за девушкой в глубину, а сидит на коленках, привалившись боком к скальному выступу, так, чтобы его не могли заметить люди Атласа.
Лукас разразился длинным ругательством на английском и шагнул по Анкиному следу. Мария его не задержала. Она о чем-то быстро вполголоса говорила с Маркусом.
Анка не появлялась.
Лукас перепрыгнул через торчащие из снега ноги. Он находился уже на полпути к тропе и возвышался над утонувшими елями, как Гулливер над лилипутской рощей.
Прогремел выстрел, но совсем с другой стороны.
Я не понял, что произошло. Лукас упал, зарывшись с головой в сугроб, но почти сразу выбрался. Барахтаясь, как в болоте, стирая с лица снег, он быстро заозирался.
Наверху Маркус повалился на Марию. Пуля попала ему в руку.
Мне хотелось крепко зажмуриться и прочитать заклинание Змеиной Балки, отгоняющее галлюцинации.
Но происходящее пахло настоящей кровью.
Мои колени, не дожидаясь приказа головы, подогнулись.
Мария что-то кричала, Маркус уполз за камень и, морщась, стягивал куртку. Стреляли сверху. Я упал на четвереньки и встретился глазами с доктором Семеном.
Он уже не сидел, а стоял, невидимый для всех, кроме меня, и на его помятом, обрюзгшем лице плавала безумная улыбка.
Еще два выстрела, один за другим. Лукас не успел добежать до начала тропы. Пуля срезала еловую ветку над его головой, с визгом ударилась в камень и унеслась. Старик распластался. Мария и Маркус присели за валуном. Маркус стонал и ругался.
Доктор Семен говорил по мобильному телефону и смотрел на меня. Он не прятался.
— Мария! Где Тхол, черт подери! — Это кричал Лукас. — Ты говорила, что вы всех убрали!
— Аня! — сдавленный голос Маркуса. — Не выходи!
— Она не выйдет! — отозвался Семен. — Мария, попробуешь вызвать Тхола, я пристрелю обоих. И ее, и мальчишку!
Он выставил свою длинную руку из-за угла, чтобы Мария могла увидеть. У этого мерзавца были очень длинные руки. Он намотал Анкины волосы на кулак. Девушка рыдала и пыталась освободиться, но доктор был тяжелее ее раза в три.
И я не мог ей ничем помочь.
— Слушайте очень внимательно! — гремел Семен. — У нас тут трогательная встреча блудной семейки. Маркус! Этот маленький засранец, что нас с тобой чуть не грохнул, вылез повидаться с сестричкой. Мы прекрасно поладили и решили, что хирургия более надежна, чем лечебные пиявки. Я перерезал ему пуповину, пацан больше не привязан к вашей сонной черепашке!
— Проклятье! — прохрипел Лукас. Лежа на спине, в гуще еловых зарослей, он снял ремень и пытался перетянуть простреленную ногу. Мои ноздри вдыхали запах горячей крови. — Мария, на новый офхолдер уйдет больше часа!
— Мария, слушай меня! — напрягая глотку, выкрикивал доктор. — Братец прилег отдохнуть, а с Анечкой можешь пообщаться! — Тут он, видно, подтолкнул Анку, потому что она с ходу пронзительно закричала:
— Тетя Мария, он Валечку убьет! Не ходите сюда, у него гранаты!
— Всем понятно?! — на истерической ноте продолжал доктор. — Мария, если вызовешь Тхол, я оторву вашей черепахе лапы. У меня с собой парочка миленьких штукенций из пластика, специального назначения. Если я их подорву, Эхус никогда отсюда не вылезет!
— Семен, ты сошел с ума! Что происходит? — Мария еще не паниковала, но была очень близка к этому.
— Я сказал, не вздумай вызвать Тхол! Над нами четверка снайперов, парни кладут в яблочко с двух километров и уже показали, на что способны! Следующий выстрел будет на поражение! Я не представлял, какова ваша тарелка в бою, но, слава Богу, додумался, уговорил ребят оставить снайперов в
