– Не выйдет, – возразила я. – Там же Пейдж и Саванна, а ты их плохо знаешь.
Я взглянула на Судьбу.
– Мы не уверены, сумеет ли Трсайель поймать никсу в загробном мире. Но ведь можно попробовать? В худшем случае, мы спугнем ее из тела Джейми, и тогда Пейдж, Лукас и Саванна будут спасены, а я возобновлю охоту на никсу. Положение будет не хуже, чем до того, как никса вселилась в Джейми.
Судьба нерешительно помолчала, затем медленно кивнула.
Трсайеля, Кристофа и меня перенесли в кабинет Пейдж. Молодая женщина с головой ушла в работу, отвечая на письма по электронной почте. Скорее всего, занята она надолго, поэтому мы переместились в аналог ее рабочей комнаты в призрачном мире, чтобы попрощаться.
Трсайель поклялся, что после того, как я перейду в мир живых, он будет рядом и поможет мне завершить задание. Он передал мне амулет и оставил меня наедине с Кристофом.
Ангел удалился, а Кристоф взял амулет у меня из рук и надел его мне на шею.
– Тебе идет, – сказал он, криво улыбнувшись. – Только не привыкай к нему.
Я ответила ему поцелуем, погрузив руки в его волосы и пропуская между пальцев шелковистые пряди. Он обнял меня и с силой прижал к себе, а мне хотелось прижаться еще теснее, еще ближе. Через минуту Крис неохотно оторвался от меня.
– Надеюсь, это не последний поцелуй, – вздохнул он.
– Конечно, не последний. Я вернусь, и вернусь навсегда. Прочно стану на ноги в посмертии.
Мы снова поцеловались. Крис погладил меня по щекам, едва касаясь губами моих губ.
– Рядом с тобой будет не только Трсайель, – заверил он. – Хоть от меня и будет мало толку, но я буду там. Я всегда буду рядом с тобой.
– Знаю. – Я сжала его ладонь, и коснулась амулета. – Пора испытать эту штуку в действии.
Существует много способов активировать амулет. Большинство требует заклинания, которое обычно – для удобства – выгравировано на самом амулете. Я хорошо знала иврит, но, произнося заклинание в первый раз, я знала, что оно не сработает. Впрочем, я этого ожидала. Любое новое заклинание требует нескольких пробных прогонов, помогающих понять его сущность и ритм. Я овладела заклинанием с четвертой попытки. Пейдж все еще сидела за компьютером, пальцы порхали по клавиатуре.
– Может быть, лучше подойти поближе, – предположила я, стоя у Пейдж за спиной.
– Это только четвертая попытка. Вот если бы это делал я, мы провели бы здесь целый день, но даже тебе может потребоваться несколько…
Кристоф умолк.
– Чего «несколько»? – спросила я.
Мой голос превратился в глубокое контральто, а от такого акцента я избавилась лет десять назад. Передо мной на экране светилось незаконченное электронное письмо.
– Ни фига себе, – пробормотала я.
Произносимые слова звучали необычно, отрывисто, а грудь сотрясала непривычная вибрация. Через мгновение я поняла, в чем дело, и расхохоталась. Я дышала. Я посмотрела на руки, застывшие на клавиатуре в ожидании приказа. На пальцах поблескивали серебряные перстни и обручальное кольцо из белого золота. Полукружья коротких ногтей без лака – просто и практично.
Внизу завелся мотор автомобиля. Я вскочила с места и чуть не упала, запутавшись в подоле юбки. Расширяющееся книзу повседневное платье, изящного покроя, из мягкой хлопчатобумажной ткани и очень женственное. Я снова рассмеялась. В подарок на третий день рождения Пейдж я купила ей симпатичный джинсовый комбинезончик, который она рассматривала с неописуемым ужасом. Пришлось вытащить комбинезон из аккуратной стопки подарков, отнести в магазин и поменяла на красное шерстяное пальто с воротником из искусственного меха и такой же муфтой. Пейдж наградила меня крепким объятием и своей самой сердечной улыбкой.
Я бросилась к окну и посмотрела вниз как раз вовремя, чтобы увидеть, как машина Пейдж выруливает с аллеи. Я не видела, кто за рулем – скорее всего Лукас, – но когда пассажирка оглянулась, мое сердце дрогнуло – впервые за три года я
– Привет, детка, – прошептала я, прижав кончики пальцев к холодному оконному стеклу.
Саванна глянула вверх, видимо, привлеченная движением в окне. Она присмотрелась, улыбнулась и помахала рукой.
– Наконец-то мы одни, – раздался голос позади меня. Чьи-то руки обвились вокруг моей талии и подняли меня в воздух. Я занесла руку для удара и увидела нападавшего.
– Лукас!.. Что… – Я вывернулась из его объятий и отступила назад. – Я думала, ты… Рада тебя видеть.
Он приподнял одну бровь.
– Я тоже рад тебя видеть.
– Извини, – сказала я со смешком. – Ты просто застал меня врасплох. Я задумалась.
Он оперся спиной на бюро.
– И о чем же?
– Ну, о всяком. О работе. Такая скука!
Господи, я такая маленькая! Наверное, сейчас не время рассуждать, но я ничего не могла с собой поделать. Лукас был моего роста – моего настоящего роста, – однако рядом с Пейдж он казался настоящим великаном. Мне приходится смотреть снизу вверх, и это обескураживало. Пять футов два дюйма! Ну что ты будешь делать!
Я подалась вперед, с улыбкой взяла его за руку и прислонилась к бюро, прижавшись к его боку.
– Так, – начала я… и не смогла придумать, что говорить дальше.
– О подарке.
– Подарке?
Он улыбнулся.
– О том самом, о котором ты якобы совсем забыла.
– Ах, этот подарок. Тот, который ты привез… из поездки. Лукас кивнул, и я мысленно похвалила себя. Лукас всегда привозил из поездок что-нибудь для Пейдж.
– Так что это такое? – спросила я.
Он снова выгнул бровь, явно желая сказать: «И ты еще спрашиваешь?» – и я поняла, что теряю отыгранные баллы.
– Так, подумаем. – Я улыбнулась и отступила на шаг, выпустив его руку. – Что бы это могло быть? Шуба? Нет. «Ламборгини»? Нет.
Он покачал головой, но не улыбнулся. Ну что ж, шутками не отделаешься. Думай, как следует, Ева, что такое мог Лукас привезти Пейдж в подарок?
– Магия! – воскликнула я. – Ты привез мне… э-э… заклинание? Или книгу заклинаний? Да?
Он нахмурился. Я знала, что угадала правильный ответ, однако что-то в моих словах было не так. Я снова взяла Лукаса за руку и улыбнулась ему.
– Ну ладно, Кортес, хватит играть в молчанку, скажи мне, что ты привез? Заклинание? Новое? А что оно делает?
Он рассмеялся, и я мысленно вздохнула от облегчения. Только Пейдж называла Лукаса по фамилии, а ее энтузиазм касательно новой магии был вполне сравним с моим.
– Вчера я говорил тебе, что выбираю двенадцатый вариант, – ответил он, – но я соврал.
– Соврал?
Двенадцатый, вариант? Что такое, черт побери, двенадцатый вариант, и какое отношение он имеет к новому заклинанию?
На губах Лукаса заиграла улыбка, отразившаяся в его глазах.
– Да, и прошу простить меня за вынужденное лукавство, мне хотелось скрыть свои намерения до того момента, когда мы сможем реализовать их без страха постороннего вмешательства.
– А в переводе на нормальный язык, Кортес? Улыбка его стала еще шире.
– Я хотел подождать, пока мы будем наедине. Дело в том, что я придумал свой вариант. – Поймав мой удивленный взгляд, Лукас засмеялся. – Да, мои предыдущие попытки в этой области успехом не увенчались. Признаю, что в этих вопросах мне не хватает твоего творческого таланта; полагаю, что теперь смогу оправдаться. – Его глаза лукаво блеснули. – На этот раз я справился при помощи «Cinsel Buyuculuk».[6]
– «Cinsel Buyuculuk»? А разве это не сексуальная… – Я выпустила его руку и отступила назад. – Слушай, Лукас, извини… Я бы хотела, но сейчас… – Я махнула рукой в сторону монитора. – Мне еще на письма отвечать. Может, в другой раз?
Он медленно кивнул.
– Понимаю.
Я улыбнулась.
– Спасибо, милый. – Я повернулась к компьютеру. – Наверное, я сейчас отвечу на несколько писем, потом сделаю чай и…
Рука железной хваткой обхватила мне горло. Я только охнула.
– Одно движение, и я раздавлю тебе глотку, – тихо произнес Лукас непринужденным тоном. – У тебя две минуты на то, чтобы объясниться. И начни вот с чего: где моя жена?
47
Я попыталась сорвать руку Лукаса с горла, но даже не смогла ослабить его хватку.
– Что с тобой, Кортес? – прохрипела я.
В голосе его зазвучали опасные нотки.
– И не зови меня так.
– Не звать?.. Лукас, это же я!
Он еще сильнее сжал пальцы.
– Лукас, прошу тебя. Ты меня пугаешь.
– Прекрати!
