тебе не хватает двухсот фунтов веса, как минимум. Во-вторых, ты с трудом отличаешь орхидею от традесканции. В-третьих, с чего ты взял, что я начну изображать при твоей особе Арчи Гудвина и бегать, высунув язык, по всей Новой Англии, выполняя твои поручения? Короче говоря, я предлагаю тебе не ходить в «Бейкер-стрит», пока не снимут гипс. С текучкой я как-нибудь и сама справлюсь.
Но Кеннеди иногда бывает жутко упрям. Вот и сейчас – вбил себе в голову, что его детективные таланты позволят распутывать дела, не покидая стен агентства «Бейкер-стрит, 221». Первые две неудачи только раззадорили его пыл.
(Нет, провалом предпринятые расследования не закончились, – просто потенциальные клиенты, увидев загипсованного детектива, потихоньку ретировались, не внеся аванса.)
– Ставлю десять против одного, – сказал Кеннеди, – что смогу расследовать дело вон того человека, направляющегося к нашим дверям, не вставая с кресла. И без твоей помощи – миссис Хагерсон вполне сможет исполнить пару несложных заданий.
– По рукам, – быстро сказала я. – Ставлю двадцатку. Можешь сразу доставать бумажник. Только что-то этот «клиент» не спешит к нам звонить. Стоит, задрав голову, и осматривает дом... Наверняка агент по недвижимости.
– Не похоже... – сказал Кеннеди. – Нет, Элис, боюсь, что ты ошибаешься. По-моему, в лице этого джентльмена чего-то не хватает, чтобы можно было признать его за честного риэлтора. Нет, Элис... Никогда человек, связанный с таким солидным и почтенным делом, как недвижимость, не наденет джинсовый костюмчик столь легкомысленного голубого цвета. Тут за милю чувствуется личность творческая... Это писатель, Элис.
– Ну-ка, ну-ка... – провокационно поощрила я Кеннеди. – Что еще вы можете сказать об этом писателе, мистер Гениальный Сыщик? Самостоятельно, без помощи «Икс-скаута»?
– Немногое... – вздохнул Кеннеди. – Судя по лицу, это американец в первом или втором поколении – и родители его прибыли с Востока. Малая Азия или Закавказье... Живет здесь, в Провиденсе. Несомненно, он знавал лучшие дни, – несколько лет тому назад. Возможно, написал книгу, попавшую в нижние строчки списка бестселлеров. Или, вероятнее, сценарий для нескольких выпусков среднепопулярного сериала. Сейчас наверняка перебивается тем, что пишет под псевдонимами статейки в желтую прессу – типа «Моника Левински была шпионкой Хуссейна!». А для души сочиняет заумные романы, которые иногда печатают мизерными тиражами... Но считает себя Писателем с большой буквы. Ну, пожалуй, и всё...
Вот вам пример типичных спекуляций на доверчивости публики! Сейчас этот зевака пойдет себе дальше, а Кеннеди будет уверять, что выложил мне всю его подноготную... Между тем, из всех его умозаключений имел под собой хоть какую-то почву лишь вывод о миновавших лучших днях – костюм из мягкой джинсовой ткани, который выглядывал из-под распахнутого плаща зеваки, действительно был новым и модным несколько лет назад...
Зевака закончил созерцание фасада. Поднял руку. Позвонил. К нам! Я поспешила запустить «Икс-скаут». Посмотрим, посмотрим, мистер Великий Детектив...
Дело в том, что ручка на нашей двери не простая. Функция открывания-закрывания для нее не главная. Гораздо более важное назначение этой псевдо-ручки – снять отпечатки пальцев, которые почти мгновенно сканируются и передаются в компьютер. Ну а дальше уж в дело вступает «Икс-скаут». У этой небольшой, но крайне наглой пиратской программы отношения с Федеральной дактилотекой и базами данных прочих федеральных ведомств примерно такие же, как у юркого флибустьерского брига с неповоротливыми купеческими галеонами...
Конечно, возможны осечки. Всегда есть вероятность натолкнуться на клиента, не проходившего дактилоскопирование. Но подавляющее большинство граждан США или служили в армии, или когда-либо имели конфликты с законом, пусть и самые незначительные. Либо оформляли лицензию на оружие, либо... В общем, оказаться вне поля зрения «Икс-скаута» шансов у них немного.
«Икс-скаут» работает быстро, но все же не мгновенно – и на сей раз не успел опровергнуть притянутые за уши гипотезы Кеннеди. В офис детективного агентства «Бейкер-стрит» вошла миссис Хагерсон и положила на стол визитную карточку гостя. Прокомментировала:
– Этот человек настаивает на встрече с вами. Утверждает, что он писатель.
Хм-м-м...
Я торопливо взглянула на карточку. Та отличалась скупостью информации, присущей по-настоящему известным людям: имя (вернее, целая гроздь имен), телефон, электронный адрес. И всё.
Звали пришельца Эндрю-Исмаил Нарий-шах. Либо – как было указано в скобочках – Эндрю Норман. Литературный псевдоним, надо думать... Черт побери! Я ведь помнила этот псевдоним, действительно мелькнувший лет десять назад в списках бестселлеров! Даже видела начало одной из серий снятого по творениям Нарий-шаха телефильма... Но в лицо его не знала.
– Признавайся, Кеннеди, – ледяным тоном произнесла я. – Лучше признайся сам: где и как ты всё разузнал?
– Элементарно, Элис... – пожал Кеннеди плечами. – Просто хорошая память на лица. Неделю назад я видел его в одном третьеразрядном телешоу...
2.
Удивить гостя дедуктивными чудесами не удалось.
Господин Шах (для простоты буду называть его так) принял как должное плоды «проницательности» Кеннеди – пассажи о желтой прессе и мизерных тиражах, естественно, не прозвучали.
Очевидно, наш гость считал само собой разумеющимся, что большая часть умеющих читать американцев знакома с его творческим путем. Не восхищаясь сверхчеловеческой проницательностью Кеннеди, писатель сразу же приступил к делу.
– Что вы об этом думаете, мистер Кеннеди? – воскликнул он (несмотря на экзотическую фамилию, по- английски м-р Исмаил Нарий-шах говорил без малейшего акцента). – Мне рассказывали, что вы большой любитель всяких таинственных случаев. И сдается мне, что таинственней этой бумажки вам ничего не найти.
Он выложил на стол распечатанный на принтере лист. Верхняя часть листа была неровно отстрижена ножницами. А содержание – с которым позже мне довелось ознакомиться детально, гласило:
Внятно и вразумительно, не правда ли? Но неоднозначно. Заставляет задуматься.
Кеннеди задумался надолго. Писатель, ожидая его вердикта, извлек из кармана сигару, ножницами, весьма напоминающими маникюрные, отрезал ее кончик и вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула. Он со смаком закурил.
Мой коллега оторвался от изучения документа. Я прекрасно понимала, что ему сейчас очень хочется спросить мое мнение – но пари есть пари. Он должен был распутать всё, не покидая «Бейкер-стрит, 221». И – без моей помощи. Но, похоже, на сей раз Кеннеди просто повезло (если, конечно, проблема состоит лишь в том, чтобы расшифровать документ). Короче говоря, мои двадцать долларов оказались под угрозой. Сколько раз ведь зарекалась спорить с Кеннеди на деньги...
М-р Шах пускал сизые кольца, пытаясь создать плавающую в воздухе олимпийскую эмблему. Получалось плохо.
Кеннеди вздохнул и извлек из ящика стола изогнутую трубку из верескового корня. Старинную, сделанную в те времена, когда курильщики и понятия не имели о канцерогенных свойствах табака. И, соответственно, не пытались пропускать вдыхаемый из трубки дым сквозь сменные фильтры...
Я знала – к этому аксессуару Кеннеди прибегал крайне редко, чаще всего в минуты, когда надо было сказать клиенту что-то умное, но в голову ничего не приходило. Удивительно, но факт: когда в зубах зажата дымящаяся трубка, даже самые банальные истины звучат весомо и значительно. Многие великие люди хорошо это знали и с успехом использовали.
К сожалению, курить трубку Кеннеди не умел. Специально приобретенный крепкий трубочный табак вызывал у него приступы кашля. Табак же из раскрошенных «Винстон-лайтс», на которые Кеннеди перешел, оказался слишком мелко нарезанным. Он немедленно забивал «дымоход» трубки (или как там еще это отверстие называется) – и мистеру сыщику приходилось изо всех сил напрягать щеки, пытаясь извлечь из трубки хотя бы захудалое облачко дыма. Впрочем, с последней бедой Кеннеди справился, – расширив по моему совету «дымоходы» своих трубок раскаленной проволочкой.
