— Ты уже пять лет следи… следуешь за мной?
— Да.
— Боже мой!..
— Я могу рассказать твою жизнь.
— Не стоит, ладно? И все же — это ничего не доказывает.
— Доказывает, что я не причиню тебе зла и ты должна положиться на меня, потому что осталась одна.
— Ты ночью влезаешь ко мне в комнату, пересказываешь мне фантастический фильм и так просто, без лишних объяснений предлагаешь, чтобы я положилась на тебя. Не слишком ли?
— Ты все еще не веришь? Джоа, ты не выбирала свою судьбу. Тебе ее определила мать. И этого ты уже не можешь изменить. Если ты заглянешь в свои мысли, посмотришь в свое сердце, поймешь — я говорю правду, и никакое это не кино. Ты — не такая, как все, и должна это понять. Через считанные дни произойдет нечто, что мы не способны представить, какие бы теории ни строили по этому поводу. Мы считаем, что все будет хорошо; судьи — что плохо. На кону, возможно, будущее человечества, как это предвещали древние майя задолго до наших дней.
— Они были потомками пришельцев со звезд?
— Мне думается — да, равно как египтяне и древние жители Месопотамии. Все они строили пирамиды. У них очень много общего, некоторые праздники они отмечали в одни и те же дни, их легенды повествуют о весьма схожих событиях… Разве что майя предсказывали будущее с миллиметровой точностью. Они, например, вычислили, что Земля совершает полный оборот вокруг Солнца за 365,2420 дней. НАСА, располагая всеми мыслимыми технологиями двадцатого столетия, на основе произведенных измерений получила результат — 365,2422 дней. Погрешность в две десятитысячных. Как это удалось майя? Каким образом за сотни, тысячи лет они могли знать, когда произойдет затмение? Да и не только это. Они говорили, что период обращения Солнечной системы вокруг центра галактики составляет 25 тысяч лет. Цифры, невероятные для того времени, между тем они сумели расшифровать секреты Земли и космоса! Большой вопрос: они это сделали сами?
— Ты романтик.
— Да, конечно! Романтик, а также реалистический утопист!
— Хранитель — это твоя работа?
— Я преподаватель.
— Чего?
— Литературы, хотя мне пришлось все бросить и следовать за тобой.
— Прикольно. А сколько вас?
— Достаточно, причем везде. Но судей больше, и возможностей у них тоже больше. Среди них много людей с положением. Мы же финансируемся из различных фондов, организаций…
— Как вы узнаете друг друга?
— Существует немало способов, но общего телефонного списка «членов клуба», конечно, нет. Каждый из нас знаком с коллегами по территориальному участку, это необходимо, когда надо оказать помощь или подменить кого-нибудь. В каждой зоне конфликта есть главный хранитель.
— В зоне конфликта?
— Так мы называем места, где проживают дочери бури. Или их дочки, как в твоем случае.
— Почему ты стал хранителем? Пошел по стопам своего отца? А он почему?
— Мой отец влюбился в дочь бури, которую опекал в Катании. Дело было через несколько лет после смерти моей матери. Девушку звали Клаудиной. Отец совершил ошибку: слишком скоро раскрыл перед ней, кто он такой, и она поняла, что им опасно быть вместе. Клаудина ушла от отца, и он… покончил жизнь самоубийством.
— Тебе, наверное, было невыносимо тяжело. Он покончил с собой из-за любви к этой женщине?
— А тебе это кажется невероятным?
Джоа никогда не страдала чрезмерным романтизмом.
Она закрыла глаза и откинула голову назад.
— Что ты хочешь от меня?
— Я хочу помочь тебе в поисках отца.
— А если ничего не случится? Что если это одно из тех предсказаний, которые не сбываются?
— Слишком много признаков, доказывающих обратное, но нам чего-то не хватает, какого-то ключа, и я почти уверен, что твой отец нашел его.
— Я ездила сегодня в Паленке, побывала в гробницах, где он работал, но это ничего не дало. Раскопки продлятся еще годы, и не меньше времени уйдет на расшифровку того, что там обнаружат. Вспомни, что все написанное майя, за исключением письмен на стелах, пирамидах или в гробницах, все было уничтожено, когда пришли испанцы. Сохранились только Мадридский, Дрезденский и Парижский кодексы.
— А это? — Давид показал на бумаги ее отца.
— Я просмотрела все самым тщательным образом. И ничего не увидела. Рисунки, фотографии…
— А если он тебе что-то оставил, какой-то знак?
— Я думала об этом.
— Может, ты расстроена и поэтому рассеянна. Вспомни, что говорил Тагор. Слезы мешают видеть звезды на небе.
— Послушай. — Она глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. — Ты говоришь, что дочери бури не знают, какова их миссия, и что через несколько дней грядет, согласно предсказанию майя, конец нашего мира. Либо эти женщины лгут и на самом деле знают, что им предстоит выполнить, либо — в силу близости предполагаемых событий — они не имеют к ним никакого отношения. Возможно, инопланетяне и вернутся, но через сто или тысячу лет.
— Время относительно, это верно. Но мы говорим о существах более высокой организации, которые, вероятно, овладели временем.
— Почему они должны быть обязательно более высокой организации? Потому что путешествуют в космосе, побывали много лет назад на Земле, а потом подбросили сюда полсотни новорожденных девочек?
— А этого разве не достаточно?
— Майя были замечательными астрологами, отлично. Но кроме того, они были кровожадны, приносили в жертву людей. Не считаешь ли ты, что если эти инопланетяне такие крутые, наследие они оставили довольно примитивное?
— Они могли оставить саму суть — знание. А потом, сама знаешь, роду человеческому всегда сопутствуют и кровь, и гнусности.
— Какую связь ты видишь между майя и инопланетянами, если отбросить астрологию и предсказания?
— Как ты думаешь, почему они оставили пятьдесят две девочки?
— А кто знает — может, их было больше?
— Ровно пятьдесят две.
— У майя число 13 — центральное во всех расчетах, — согласилась Джоа. — Это число суставов человеческого тела: один шейный, два плечевых, два локтевых, два запястных, два бедренных, два коленных и два щиколоточных. А 52 кратно 13.
— Вот видишь!
— Фантазеры вечно находят разгадки необычного в самых обыденных вещах.
— Я не фантазер. И ты знаешь: все, что я тебе говорю — правильно.
Джоа глянула в окно. Близился рассвет.
— Это ты обыскивал нашу квартиру в Барселоне?
— Нет. — Он нахмурил брови. — А что, ее обыскали?
— Ночью после того, как мне сообщили, что отец исчез.
— Это могли сделать судьи.
— Зачем?
